Фотосет 7 октября 2013

Прерафаэлиты, которых к нам не привезли

Джон Уильям Уотерхаус. Миранда.

От посещения широко разрекламированной выставки прерафаэлитов в Пушкинском музее осталось двойственное впечатление. Конечно, спасибо организаторам, что довезли до нас самых модных и дорогих художников в мире. Но в то же время, трудно воспринимать книгу, когда из нее вырвана половина страниц.

Прерафаэлиты уже выставлялись в Третьяковской галерее в 2008 году, но в куда меньших объемах. От нынешней экспозиции в Пушкинском, ажиотаж вокруг которой подогревался уже больше года, впору было ожидать сенсаций, и они случились, но тем не менее, некоторые вопросы в ходе ознакомления с представленным материалом появились.

Во-первых, не очень понятно, почему, например, Вашингтон удостоился полного варианта экспозиции (более 130 работ), а Москва вдвое меньше. Во-вторых, «Офелия» — это прекрасно, но где, например, «Леди Шалотт» и «Леди Годива» — системообразующие образы романтического направления прерафаэлитов, постоянно обходящие Белокаменную стороной ?

Понятно, что всегда найдутся причины, оправдания и большинство из них будут обоснованны — собрать подобные шедевры в единую программу дело чрезвычайно сложное. Понятно, что многие авторы, которые сегодня напрямую ассоциируются с течением, формально к нему не принадлежали. В конце концов, для подавляющего большинства зрителей то немногое, что было продемонстрировано в Москве — незаурядное событие. Неслучайно выставка была продлена почти на месяц. И все же осмелимся утверждать, что выставленные в Пушкинском картины могут составить усеченное впечатление о воззрениях прерафаэлитов. В московской версии они предстают этакими гламуризаторами викторианской эпохи. Тогда как важнейший исторический и романтический периоды в творчестве братства представлены эпизодически.

Для 19-го века прерафаэлиты стали настоящим прорывом. Сейчас уже эксперты сходятся во мнении, что их «гиперреализм» предвосхитил большинство авангардных и новомодных стилей от импрессионизма до поп-арта. В России, где большинство среднестатистической аудитории знакомо, как правило, только с искусством периода Ренессанса, фламандцев и вездесущего Сальвадора Дали, понимание, что «англичане, оказывается, тоже рисовать умеют» граничит с подлинным «разрывом шаблона». Сейчас уже, после выставки, не покажется случайным, что техника и настроение прерафаэлитов в свое время имели немало аналогов в России (Врубель, Иванов, Нестеров, Семирадский) и не только в живописи — поэзия Серебряного века во многом черпала вдохновение из образов, созвучных идеям братства.

Ощущение недосказанности от экспозиции усиливается еще и потому, что информационное эвент-обеспечение выполнено на беспрецедентно высоком уровне. Великолепный сайт, отличные аннотации, посвященные как самим работам, так и отдельным аспектам творчества «викторианских авангардистов», альбомы, спичи экскурсоводов — все оставляет самое лучшее впечатление и заставляет поверить, что перед нами знаковые творцы своей эпохи. Но, к сожалению, хотелось бы большего (и жанрово и количественно), особенно, учитывая тот несомненный факт, что еще раз талантливых британцев привезут в Россию теперь не скоро. А ведь многие бестселлеры, оставшиеся за пределами московской экспозиции, составляют действительно «золотой фонд» прерафаэлитизма.

Восполняя данный пробел, мы решили напомнить о тех работах и авторах, которые не вошли в московский показ, но без которых идеологию и наследие прерафаэлитов трудно представить.

Драма леди Шалотт, воспетая в одноименной поэме Теннисона – излюбленный сюжет прерафаэлитов. Девушка, так и не обретшая своего Ланселота (но пытавшаяся!) стала путеводной звездой братства. На эту тему есть масса работ, но наиболее популярной остается картина Джона Уильяма Уотерхауса. Считается, что в качестве натурщицы выступила его жена.

Леди Шалотт от Уильяма Ханта. Именно эта работа была представлена на выставке в Вашингтоне, но до Москвы она, увы, не доехала.

Вот еще несколько работ прерафаэлитов по данной теме.

Артур Хьюз.

Сидней Метьярд.

Софи Андерсон.

Леди Годива — еще одна женщина, бросившая вызов запретам и предрассудкам, и потому уважаемая прерафаэлитами.

Знаменитая работа Джона Кольера.

«Леди Годива» Эдмунда Лейтона.

Лейтон один из тех прерафаэлитов, кто вдохновлялся идеями и легендами благородного средневековья. Вот еще несколько его работ.

Акколада.

Голос народа.

Заложница.

Неизвестная земля.

Последняя песнь Тристана и Изольды.

Один из самых «прерафаэлитских» прерафаэлитов — Джон Уильям Уотерхаус, хотя в узкий круг «братьев» он не входил.

Ламия и солдат.

Гилас и нимфы.

Безжалостная красавица. Сюжет навеян одноименной балладой поэта-романтика Джона Китса.

Святая Цецилия. В 2008 году выставлялась в Третьяковке.

Магический круг.

Наяда.

В прогрессивный круг прерафаэлитов входило немало женщин-художников, прежде не допускавшихся в академические круги консервативных художников. Пожалуй, самый яркий автор — Элеонора Брикдейл.

Бледность истинной любви.

Иллюстрация к «Золотой книге знаменитых женщин».

Соблазнение богатых.

Лоуренс Альма-Тадема. Фламандец, перебравшийся в Англию, после чего сблизился с «братьями». Одна из его работ была приобретена Третьяковым. Был женат на сестре Мэдокса Брауна — одного из лидеров ранних прерафаэлитов.