Карательная опека

Итак, Дума одобрила декриминализацию побоев в семье. Но стоит напомнить, что ту самую репрессивную ювенальную юстицию, которая стала объектом для нападок и пиара этих господ, использовало в первую очередь само государство.

Весной 2010 года власти Тольятти попытались отобрать детей у журналистки и активистки РРП (Рабочей Революционной Партии) Галины Дмитриевой. После публикации критической статьи об АВТОВАЗе «ВАЗ. Стратегия катастрофы» в газете «Город на Волге», к ней домой пришли милиционеры. Как писал ресурс «Форум-МСК»:

«Галине Дмитриевой было заявлено, что дети у нее находятся в антисанитарных условиях и поэтому подлежат отобранию.

Юрия Короткова, независимого журналиста, активиста РКРП-РПК вместе с Дмитриевой занимающегося проблемой АВТОВАЗа и находящегося в том же помещении, сотрудники милиции отвели в сторону и прямо сказали: "На АВТОВАЗ не суйтесь!"

Детей у Галины отобрали и вернули лишь через сутки после большого резонанса, вызванного этим случаем. Дмитриева после этого случая была вынуждена перевезти их в Москву. 

Четыре года спустя по этой же схеме попытались наехать на гражданского мужа Дмитриевой — Виталия Никулина, активиста организации «Движения общежитий Москвы». Оппозиционера и отца троих детей обвиняли в нанесении тяжких телесных повреждений своему сыну (на основании синяка у ребенка, который он получил прыгая на батуте), «безнадзорности детей» и «плохих жилищных условий». Никулин был отправлен на психологическую экспертизу в Кащенко, а его трое детей органы опеки забрали, несмотря на постановление суда в его пользу.

Также органы опеки пытались забрать троих детей у дзержинского активиста Сергея Пчелинского и лидера профсоюза завода General Motors Евгения Иванова. 

В том же 2010 году в Беларуси у оппозиционного кандидата Сергея Санникова и его жены – журналистки «Новой газеты» Ирины Халип органы опеки пытались отобрать на тот момент трехлетнего сына Даниила. После очередного триумфа Батьки на президентских выборах, в Минске дружно вышли на Площадь Независимости, но были разогнаны силовиками. Санников и Халип были задержаны. Буквально через несколько дней после этого их маленького сына органы опеки попытались забрать прямо из детского сада. Как рассказывала бабушка ребенка, Люцина Халип:

«Дамы из опеки говорили, что так, мол, принято. Но поскольку Иру арестовали только вчера, и следователь мне позвонил довольно поздно, он меня предупредил, что раз арестованы родители, то будет направлено письмо в органы опеки. Но произошло это необычно быстро для нашей бюрократической машины – уже на утро! Понятно, что они просто хотят воздействовать на Ирину. А ребёнок тут, как уже пишут в прессе – просто заложник».

Эта история вызвала широкий резонанс, за семью оппозиционеров вступились Горбачев и тогдашний уполномоченный по правам человека в РФ Лукин. В итоге история закончилась благополучно, если можно назвать так вариант, когда Халип и Санников получили сроки, а опекуном ребёнка стала его бабушка. Как потом написала сама Ирина Халип:

«Само собой, после истории с попыткой органов опеки забрать его в железные лапы государственного приюта прямо из детского сада, в это заведение он больше не ходил. И не пойдет туда больше никогда – это было уже мое решение после освобождения из-под стражи. После первой же совместной прогулки после моей пятимесячной изоляции на предложение пройтись по бульвару Даня, прежде любивший этот маршрут, категорически сказал: «Нет, мама. Я не хочу даже идти мимо детского сада».

Вскоре и у нас произошла Болотная, и наши власти опробовали удачную схему на активных участниках протестов. Сотрудницы опеки заявились к координатору движения «Россия для всех» Марие Бароновой. Как отмечал ресурс «Свободная пресса»:

«Они не сообщили, чего хотят и сказали, что я асоциальная и ко мне ходит милиция», — напишет Мария в своем микроблоге.

Она сама обратится потом в ведомство, где ей скажут, что «поступило заявление от жителей дома о том, что нам надо прийти». После выяснения обстоятельств, Баронова даст согласие на то, чтобы в ее квартиру пришли представители органов опеки. О том, как проходила проверка, она расскажет в своем ЖЖ:
«Разговора у нас в итоге не получилось. Они были недовольны тем, что ребенок ходит в два детских сада (английский и русский), у них вызывал раздражение сам факт возможности договориться в какие-то дни не ходить в районный детский сад. Утверждали, что раз я прямо сейчас не могу показать официальный документ о том, где я работаю, то я вру, а также есть все признаки того, что у меня на столе в кухне лежат сигареты, и видимо я курю».

Пришли и за детьми защитницы Химкинского леса Евгении Чириковой. 

«К моим соседям приходили представители органов опеки и заявили, что якобы получили от них письмо, в котором я обвиняюсь в жестоком обращении со своими детьми. Сами соседи утверждают, что такого письма не писали. Между тем органы опеки собираются передать эти материалы в милицию» - сообщила Евгения в интервью «Интерфаксу». 

После публичного заявления Чириковой, дело дальше не пошло, неизвестные авторы доноса видимо испугались общественного резонанса. 

Примерно в это же время госопекуны чуть не забрали детей у Дениса Курайши, бывшего охранника Сергея Удальцова. 

«Чиновники похитили двух детей. Дома не было ни Курайши, ни его жены. Там находилась пятилетняя девочка с кем-то из родственников. Правоохранительные органы совершили обыск без повестки и каких-либо документов, что является незаконным. Они зачем-то еще взяли с собой органы опеки. Они забрали ребенка 5 лет, потом поехали в школу и оттуда забрали ребенка 10 лет. Это похоже на взятие заложников», – сообщил правозащитник Лев Пономарев.

Вечером детей вернули, но их мать заставили подписать заявление, что они содержались в антисанитарных условиях.

Подобные случаи происходили не только с оппозиционерами, но и вполне аполитичными людьми. Например, в прошлом году у Марии Б. из Новосибирска забрали ребенка, из-за того что она «слишком агрессивно» защищалась от неадекватного соседа. 

А в 2012 году в Нижнем Новгороде начал действовать «Социальный патруль», целью которого было изъятие детей из семей в случае материального или политического неблагополучия. 

Таким образом, что с ювенальной юстицией, что без неё, власть найдет способ задавить неугодных. Закон это всего лишь инструмент государства. Он легко превращается в отмычку в руках воров и нож в руках убийцы. Когда у власти находятся сомнительные и нечистоплотные личности, любой, самый гуманный закон может стать поводом для уголовного или административного преследования. Кстати, новые поправки вовсе не отменяют повторения описанных случаев. Так что, в конце нашей хроники можно поставить лишь многоточие...