HomoМаузер

Когда в «тихой гавани» происходит что-нибудь чрезвычайное, жуткое – авария на электростанции, взрыв на шахте, теракт в метро…

Когда обнаруживается, что очередной нацпроект ушел под воду, а деньги исчезли…

Когда сходит с рельс скоростной поезд, а «булава» не взлетает…

Когда на головы гражданам падают кирпичи с аварийных домов, а из-под асфальта струей бьет кипяток…

Тогда он затихает. Присматривается и принюхивается, ждет реакции: побьют или не побьют.

Но не бьют. Боятся или жалеют, но, скорее всего, люди заражены равнодушием. Им все равно.

А раз все равно, он оживает. И начинает свою излюбленную игру – поиск виновных.

Виновные находятся быстро. Виновные объявляются прежде, чем виновность их доказали. Почему так? Это ведь незаконно.

А потому что главный виновник – он. Имя ему – HomoМаузер.

В минуты общей опасности он всегда остается в тени, в стороне, за спасительной скобкой. Зато, если все рассасывается, он берется рулить процессом расследования.

Мы все, ну почти все, знаем его. Если не его лично, то его методы и повадки. Он пришел к нам из той самой новой красно-кровавой эпохи.

Это он – откормленный, самоуверенный и тупой – стоял с вороненым маузером в кулаке над каждым ученым, инженером, рабочим, крестьянином, посудомойкой, редактором и режиссером.

Это ему принадлежат бессмертные фразы:

– Как не может работать? Ты что, самый умный здесь, контра?

– Родину, значит, не любишь?

– Кому говорю, жми на кнопку! Людям до зарезу свет нужен!

– Жми, не то в расход пущу!

Таким вот орущим, диким безумцем он запомнился нам по фильмам и хроникам.

Он не ложился телом на амбразуры, не мерз во льдах, не работал киркой. Мозг его не обременяли расчеты. Скорее всего, он и галифе сам погладить не мог.

Он только орал и размахивал маузером.

Некоторым из нас показалось, что это инородное тело, этот голем, этот рудимент, наконец, отвалился и умер, исчез, как положено исчезать динозаврам.

Но он обманул нас. Пока мы, наслаждаясь свободой, жевали попкорн и смотрели блокбастер, он перелез через белый полотняный экран кинозала и зашагал по головам сограждан из светлого прошлого в светлое будущее, сменив по пути грубую гимнастерку на шерстяной французский костюм, а маузер – на элегантную телефонную трубку.

Его речь стала витиеватей, животный бас сменился тенорком, кровавый след – нефтяной лужицей, но суть его от этого не изменилась: он живет разрухой, грабежом и войной.

– Кому говорю, жми на кнопку, не то в расход! – таков по-прежнему смысл его слов.

И пока за рулем HomoМаузер, все наши неприятности будут повторяться снова и снова…