Голосовать нельзя бойкотировать

В который раз возникают споры, надо ли идти на предстоящие выборы в Государственную Думу или проигнорировать их. Разумеется, никто никому ничего доказать в этой связи не способен, и всегда будет множество как тех, так и других. Поскольку дух партийности в современной России значительно слабее, чем сто лет назад, каждый решает этот вопрос для себя совершенно индивидуально.

Причём выбор между участием в выборах и абсентеизмом зачастую происходит совершенно спонтанно. Например, давно наметил поставить галочку в искомой клеточке и опустить бюллетень в урну, но в воскресенье отвлекли более насущные дела (дача, дети, вечеринка с друзьями), и «ну их, эти выборы». Или же заранее решил не голосовать, но в день выборов случайно довелось пройти мимо своего избирательного участка, и «дай-ка загляну из любопытства».

Короче, не устойчивые личные политические пристрастия часто решают, где ставить запятую во фразе «голосовать нельзя бойкотировать», а спонтанно возникающие обстоятельства и побуждения.

I

И всё-таки у сентябрьских выборов имелся бы шанс превратиться в настоящие выборы, в ходе которых состав законодательного корпуса мог существенно обновиться, если бы сама власть отнеслась к ним более серьёзно и творчески.

Судите сами. Все отмечают почти безнадёжно критическое состояние нынешней российской экономики. Нарастает вал социальных проблем. Внешняя политика зашла в беспросветный тупик. Очевидно, что у правящей группы нет ни планов, ни средств, ни умения, ни желания как-то разрулить эту ситуацию.

Вот тут бы и самое время соскочить с врезающегося в стенку автомобиля и дать порулить другим. Лично я бы на месте нынешних власть предержащих специально сделал бы так, чтобы на выборах в Государственную Думу победила либеральная оппозиция. Даже не коммунисты со справроссами и жириновцами, потому что они в общем представлении ничем от ЕдРа не отличаются. От души бы потешился над её жалкими потугами, не задевая, в то же время, сложившуюся олигархию, исправить положение страны. И на следующих думских выборах взял бы убедительный реванш, лет на 15-20 избавившись от всякой угрозы «либеральной реставрации».

Почему я так уверен в незыблемости устоев нынешнего режима в случае (почти, однако, невероятном) победы системной либеральной оппозиции на выборах в Думу?

Во-первых, роль Государственной Думы в политической системе России с 1993 года полностью зависит от расположения исполнительной власти (есть более глубокие причины, но для нашего объяснения достаточно и поверхностной). Хочет «вертикаль власти» подчеркнуть значение законодательной власти, если та ни в чём с ней не расходится – она будет это делать (как последние 12 лет). Не захочет – ничто и никто не помешает ей Думу игнорировать (как было на протяжении большей части 1990-х годов). В конце концов, Конституция предоставляет массу поводов распустить Думу, а принимаемые ею законопроекты становятся законами только после утверждения Советом Федерации и Президентом. Не обладая конституционным большинством в две трети голосов, нынешняя оппозиция, даже победив на выборах в Думу, по-прежнему останется оппозицией. Она даже не сможет влиять на назначение прокуроров и судей. Только наглядно будет продемонстрировано её бессилие что-либо изменить к лучшему в этом государстве парламентским путём.

Во-вторых, помимо конституционных рычагов исполнительной власти, в руках олигархии полностью остаётся аппарат силовых структур. И сомнительно, чтобы либералы постарались на него посягнуть, ибо это может очень плохо закончиться для многих из них лично. Следовательно, реальными рычагами для проведения в жизнь своих законодательных пожеланий либералы обладать не смогут.

В-третьих, вообще крайне сомнительно, чтобы идущая на выборы либеральная оппозиция сама стремилась существенно перекроить «правила игры» в российской политической системе. Прежде всего потому, что она плоть от плоти и кровь от крови та же позднекоммунистическая «элита». Она будет стремиться вписаться в существующую систему с минимальным риском и максимальной выгодой для себя.

Но означает ли это, что было бы бессмысленно голосовать за либеральную оппозицию даже в том случае, если бы был шанс, что «наверху» решили временно отдать ей Думу? Нет, конечно, в этом случае голосование имело бы смысл. Хотя бы потому, что это создавало бы некий прецедент сменяемости хоть одной из ветвей власти. И пусть не сейчас, но через 30-50 лет это могло бы проэволюционировать в систему реальной политической конкуренции. И можно было бы надеяться, что долгое время и пока неведомые нам внутриэлитные подвижки поработают над ослаблением силовой составляющей режима (как в позднем СССР).

Итак, подчеркну, что заведшей страну в тупик нынешней власти было бы выгодно взвалить часть своей ответственности за отвратительное положение дел на нынешнюю оппозицию, продемонстрировав и даже разрекламировав возможность оной влиять на законодательный процесс.

Однако в реальности никаких шансов на это, похоже, нет. Российская власть не привыкла действовать столь тонкими методами даже в своих долгосрочных интересах (которые, очевидно, не в состоянии осознать, не то, что сформулировать). Она способна только держать и не пущать.

Но вне предложенной «рокировочки» остаётся только один выход, если его вообще можно назвать выходом…

II

Революции в России (да и не только в ней) случались тогда, когда их меньше всего ждали.

И пусть сейчас даже не видно внесистемной контрэлиты, которая смогла бы заполнить вакуум власти после внезапного обрушения «вертикали». Будет спрос, найдётся и предложение. А сама неотвратимость обрушения выглядит день тот дня всё очевиднее.

Дело не только в крепнущем у многих (в том числе и в группировках правящей «элиты») убеждении, что так дальше продолжаться не может. Обращу внимание на такой верный (если судить по истории) признак. Когда возникают, с одной стороны, ярко выраженные «охранители» сложившегося «порядка», а с другой, столь же ярко выраженные «ниспровергатели устоев», это почти наверняка предрекает грядущий крах «порядка». Сколько он ещё продержится – в точности никто не может сказать, но окончательный триумф «ниспровергателей» в перспективе выглядит неизбежным. И чем дольше сопротивляется старый, отживший «порядок», тем радикальнее оказывается его низвержение.

Однако давайте зададимся вопросом: а многие ли из «ниспровергателей» руководствуются либеральными идеалами, которые на словах исповедуют? Ведь если привести к «среднеарифметическому показателю» все «благие пожелания», которые адресуются нынешним власть предержащим, то мы увидим, что они направлены не к торжеству принципов свободы и равенства прав для всех, а к избирательному воздействию на ныне правящие и привилегированные группы в плане лишения их политических прав, крупной собственности, а то и личной свободы.

Короче говоря, в основе мотивации потенциальной революции (как, впрочем, всякой другой, бывавшей в истории) лежат не абстракции универсальных прав и свобод, а вполне конкретные расчёты на передел власти и собственности. И это, в общем-то, нормально, чисто по-человечески.

Практически все меры, которые предлагает оппозиционное общественное мнение для исправления государственного курса и лишения ныне правящих группировок возможности политического влияния и реванша в будущем, негласно подразумевают жёсткую авторитарную, причём централизованную власть.

Самые либеральные революции в истории – американские – не обошлись без этого. В ходе первой от утопии свободных штатов пришлось прийти к реалии прочной федерации с властным центральным правительством. В ходе второй – Реконструкции Юга –  большинство населения соответствующих штатов долгое время было лишено политических прав. Не следует тешиться иллюзиями, будто масштабное изживание «совка», «имперства» и т.п. сможет обойтись без чего-то подобного. Особенно это касается чаемого многими оппозиционерами «восстановления попранного международного права», которое, очевидно, немыслимо без насилия над жителями известного региона.

Однако, если все эти «программы» высказываются отдельными лицами и группами, при отсутствии координированных действий оппозиции, кто же сможет стать субъектом подобных мероприятий?

III

Одно из часто выдвигаемых возражений против неизбежности диктатуры во всякой, особенно российской, революции – децентрализация (регионализация, конфедерализация). Дескать, достаточно предоставить больше свободы регионам, и опасность авторитаризма на почве революции исчезнет сама собой. О, магия слов!

Во-первых, совершенно непонятно, каким образом пресловутая регионализация может исключить необходимость мер защиты от реванша со стороны свергнутой «элиты». Самостоятельные регионы будут вынуждены обходиться в этом деле собственными средствами, но бесконтрольно, и где-то это приведёт к тому, что новая демократия окажется слишком слаба, чтобы защитить себя, а где-то – к перерождению демократии в локальную диктатуру.

Во-вторых, также не следует думать, будто деспотизм в России суть явление, порождаемое лишь «имперским» центром. Это многовековая политическая парадигма. В условиях децентрализации, при отсутствии должной демократической культуры и направляющей силы преобразований, каждый локальный центр станет, с наибольшей вероятностью, воспроизводить у себя «имперскую» модель, только в меньшем территориальном масштабе. Но деспотизма от этого не станет меньше, а свобод – больше, скорее наоборот.

Вспомним в этой связи хотя бы судьбу бывших европейских колоний, а ныне независимых государств в Африке. Некоторые, «обосновывая» автоматическое благо от децентрализации России, ссылаются на исторический пример Финляндии и Прибалтики. Господа, но ведь эти страны – не Россия! Почему это вы убеждены, что вместо Российской империи, в случае конфедерализации, возникнут десятки маленьких именно Финляндий, а не, скажем, Гвиней и Верхних Вольт?

Вот вам пример. Было до 1958 года единое политическое образование – Французская Западная Африка. Потом на его месте возникли следующие независимые государства: Сенегал, Мавритания, Мали, Гвинея, Берег Слоновой Кости, Верхняя Вольта, Бенин и Нигер. Децентрализация помогла демократии утвердиться хотя бы в одном из них?

В-третьих, ни на чём не основано мнение верующих в панацею «регионализации» о том, будто только «диктат Москвы» не позволяет «способным людям на местах» прийти к власти и заняться демократическим обустройством своих регионов. Централизованная модель российской государственности всегда приводила и приводит к тому, что интеллектуальные люди из регионов, как правило, имеют свойство концентрироваться в столицах. Немногочисленные исключения только подтверждают это общее правило.

В-четвёртых, кто, наконец, будет проводить эту децентрализацию? Лично мне она видится практически неизбежной, но только в одном случае. А именно: когда возникнет реальная угроза положению нынешней правящей элиты, та, пытаясь сохранить свою власть, децентрализует её, создав вместо одного центра несколько десятков, бороться в которых с нею станет неизмеримо сложнее. В масштабе РФ повторится сценарий роспуска СССР. Во многих ли постсоветских государствах удалось избавиться от советской «элиты»?

Таким образом, и децентрализация (регионализация или как её ни назови) России в демократическом ключе реально выглядит возможной только как управляемый и скоординированный во всех частях процесс. Иначе она станет ничем иным, как консервацией множества локальных «совков».

Если бы в России имелась контрэлита, способная провести либеральные и подлинно федералистские преобразования, она должна была бы почитать великим благом для своих целей наличие прочной территориальной «вертикали» власти.

***

Скажут: ну, автор только критикует и стращает. Что он делать-то предлагает? Спрошу встречно: а кому предлагать-то?

Я не усматриваю в стране политического субъекта, которому можно было бы реально предлагать какие-то политические стратегию и тактику. Нет ничего даже отдалённо похожего на оппозиционное движение столетней давности. Единственным реальным политическим субъектом является существующая власть. Поэтому к ней я первым делом, можно сказать, и адресуюсь в первой части статьи.

Но мало надежды, что кто-то из власти вообще обратит внимание на эти строки, за исключением бдительных госслужащих в рамках их штатных обязанностей по поиску крамолы…

Поэтому только и остаётся, что высказывать пессимистические предположения (для оптимизма нет оснований) и в душе надеяться: а вдруг пронесёт?..

Вот и всё.