Как православие уже поработало скрепой России
Россия продолжает бежать назад в прошлое, увеличивая скорость — и со все более «интеллектуальным» выражением лица. Каждая рабочая неделя приносит новые рекорды скорости и демонстрации все более кошмарных гримас. Настоящая «птица-тройка»: летит, не пойми куда — и все от нее шарахаются. Забаррикадировавшийся Майдан, кстати, это не столько пламенная любовь к жестким экономическим требованиям Европы, сколько ужас от демонстрации «духовности» щедрой на подкуп (на покупку «братской любви») России. Последняя радость отечественного забега в прошлое — активно продвигаемая депутатами из числа бывших членов КПСС — внесение в Конституцию пункта о православии как основе идеологического курса государства. Это означает, что мы сразу вычеркиваем целый век из собственной истории, а так же то, что мы рубим все канаты, связующие Россию с цивилизованными и успешными странами. В новой ситуации Россия перестанет быть светским государством, а свобода совести и прессы будет автоматически юридически отменена. Также в Конституции будет заложен быстро и эффективно действующий механизм по развалу Российской федерации — потому что в двадцать первом веке число атеистов, агностиков, а так же невоцерковленных составляет большинство от населения, кроме того — так называемые «верующие» делятся на множество конфессий, которые зачастую на дух друг друга не переносят.
Но все это вы можете назвать моим личным мнением и теоретизированием. Поэтому для полнейшей объективности, соборности, так сказать, я бы предложил обратиться к историческому опыту — к опыту Святой Руси — той Руси, «которую мы потеряли».
Итак, я напомню: принятый варяжским (по крови) князем Владимиром (этот «Святой» лично убил брата и изнасиловал при дружине его беременную жену), утвержденный им огнем и мечом, византийский вариант религиозного культа, зародившегося в Древней Иудее, был ненавидим большинством населения древнерусских княжеств — и только благодаря ордынцам православие на Руси получило неограниченную власть.
Завоевателям было выгодно сделать своим наместником пропагандистов смирения, которые, в отсутствие ученых как класса, могли убедить паству в чем угодно. Спеша вперед по страницам отечественной истории, мы встречаем наиболее религиозного из всех русских правителей — Ивана Грозного, а еще дальше — реформатора Петра Великого, который заставил русских людей мыться и бриться, а православие переформатировал в удобное министерство пропаганды. Однако роль религии как определяющей жизнедеятельность крепостнической страны идеи всегда воспринималась, так сказать, «по умолчанию». Но эдак не могло продолжаться долго: со временем до России докатилась страшнейшая скверна: научное знание!
Необратимый (надеюсь) процесс начался при Петре: он был вынужден завезти сюда ученых — ибо за все века существования России местные «духовные скрепы» не допустили появления ни одного (!) ученого. И к началу девятнадцатого века образованная элита стала воспринимать религию как устаревший предрассудок, а крестьянство окончательно озлобилось на попов как класс. Собранные Александром Афанасьевым народные сказки изображали служителей культа исключительно в негативном свете (жадные, лицемерные, жестокие, чревоугодничающие развратники), «больше, чем поэт» Пушкин высмеивал «глупого попа», а гениальный публицист Виссарион Белинский написал в 1847 году письмо Гоголю (оно стало гласом целого поколения), в котором подытожил историю российского православия. Этот документ — важнейший источник и одновременно блистательный аналитический материал — поэтому я предлагаю вам самостоятельно найти полный его текст, а сейчас мы вспомним наиболее показательные тезисы.
Итак, Виссарион Григорьевич пишет:
Россия видит свое спасение не в мистицизме, не в аскетизме, не в пиэтизме, а в успехах цивилизации, просвещения, гуманности. Ей нужны не проповеди (довольно она слышала их!), не молитвы (довольно она твердила их!), а пробуждение в народе чувства человеческого достоинства, столько веков потерянного в грязи и соре, — права и законы, сообразные не с учением церкви, а с здравым смыслом и справедливостью, и строгое по возможности их исполнение. А вместо этого, она представляет собою ужасное зрелище страны, где люди торгуют людьми, не имея на это и того оправдания, каким лукаво пользуются американские плантаторы, утверждая, что негр не человек; страны, где люди сами себя называют не именами, а кличками: Ваньками, Васьками, Стешками, Палашками; страны, где, наконец, нет не только никаких гарантий для личности, чести и собственности, но нет даже и полицейского порядка, а есть только огромные корпорации разных служебных воров и грабителей!
...А потому, неужели вы, автор «Ревизора» и «Мертвых душ», неужели вы искренно, от души, пропели гимн гнусному русскому духовенству, поставив его неизмеримо выше духовенства католического? Положим, вы не знаете, что второе когда-то было чем-то, между тем как первое никогда ничем не было, кроме как слугою и рабом светской власти; но неужели же в самом деле вы не знаете, что наше духовенство находится во всеобщем презрении у русского общества и русского народа? Про кого русский народ рассказывает похабную сказку? Про попа, попадью, попову дочку и попова работника. Кого русский народ называет: дурья порода, брюхаты жеребцы? Попов... Не есть ли поп на Руси для всех русских представитель обжорства, скупости, низкопоклонничества, бесстыдства? И будто всего этого вы не знаете? Странно! По-вашему, русский народ самый религиозный в мире: ложь! Основа религиозности есть пиэтизм, благоговение, страх божий. А русский человек произносит имя божие, почесывая себе зад. Он говорит об образе: годится — молиться, а не годится — горшки покрывать.
Приглядитесь попристальнее, и вы увидите, что это по натуре глубоко атеистический народ. В нем еще много суеверия, но нет и следа религиозности. ...Религиозность не прививалась в нем даже к духовенству, ибо несколько отдельных исключительных личностей, отличающихся такою холодною аскетическою сознательностью, ничего не доказывают. Большинство же нашего духовенства всегда отличалось только толстыми брюхами, схоластическим педантством да диким невежеством. Его грех обвинять в религиозной нетерпимости и фанатизме, его скорее можно похвалить за образцовый индифферентизм в деле веры. Религиозность проявилась у нас только в раскольнических сектах, столь противоположных, по духу своему, массе народа и столь ничтожных перед нею числительно.
Вот так: ни добавить — ни убавить!
Таким образом, православная Россия оставалась рабовладельческой страной, которая все импортировала — и надежды на изменение ситуации к лучшему практически не было. Элита собственную страну заслуженно презирала, народ уже по объективным причинам не выдерживал — и вот здесь вместо жизненно необходимых России реформ, которые могли бы уберечь ее от кровавой революции, цари полезли во все тяжкие. Александр I «Благословенный» угробил сотни тысяч русских людей на полях Аустерлица, Фридланда, Бородино и Лейпцига — и все ради своей личной зависти и ненависти к «античному герою» Наполеону. Поглядевшие на человеческую европейскую жизнь русские солдаты в количестве 40 000 дезертировали на территории Франции в 1814 году, а русские офицеры чуть позже вышли супротив православного крепостнического режима на Сенатскую площадь — за свою, вашу и нашу свободу. И, наконец, Николай I «Палкин» пошел на тот шаг, который сегодня, собственно, и предлагают депутаты — из числа бывших членов КПСС — он закрепил «руководящую роль» православия юридическим образом! Давайте обратимся к интересному разделу имперского уголовного кодекса, «Уложения о наказаниях уголовных и исправительных» 1845 года. Сразу замечу, что с фактической точки зрения гитлеризм и сталинизм — малые дети в сравнении с этой прекрасной реальностью юрисдикции «Святой Руси».
А теперь устраивайтесь поудобнее — и внимайте документу:
Глава Вторая. О преступлении против Веры и постановлений церкви.
Отделение первое. Об отвлечении и отступлении от веры.
190. За отвлечение, чрез подговоры, обольщения или иными средствами, кого-либо от Христианской веры Православного или другого исповедания в веру Магометанскую, Еврейскую или иную не Христианскую, виновный приговаривается: к лишению всех прав состояния и к ссылке в каторжную работу в крепостях на время от восьми до десяти лет, а если он по закону не изъят от наказаний телесных, и к наказанию плетьми чрез палачей в мере, определенной статьею 21 сего Уложения для пятой степени наказаний сего рода, с наложением клейм.
191. Отступившие от Христианской веры Православного или другого исповедания в веру не Христианскую, отправляются к духовному начальству прежнего их исповедания, для увещания и вразумления. До возвращения в Христианство они не пользуются правами своего состояния и на все сие время имение их берется в опеку.
193. Евреи, хотя и неизобличенные в совращении Христиан, но державшие их у себя для постоянных домашних услуг, кроме случаев законом дозволенных, подвергаются за сие: взысканию по пяти рублей за каждые сутки. За повторение сего преступления, они сверх того приговариваются: к аресту на время от трех недель до трех месяцев.
195. За совращение из Православного в иное Христианское вероисповедание, виновный приговаривается: к лишению всех особенных лично и по состоянию присвоенных ему прав и преимуществ и к ссылке на житье в губернии Тобольскую или Томскую, или, буде он по закону не изъят от наказаний телесных, к наказанию розгами в мере, определенной статьею 35 сего Уложения для пятой степени наказаний сего рода и к отдаче в исправительные арестантские роты гражданского ведомства на время от одного года до двух лет.
196. Отступившие от Православного в иное Христианское вероисповедание,
отсылаются к духовному начальству для увещания, вразумления их и поступления с ними по правилам церковным. До возвращения их в Православие, принимаются правительством, для охранения их малолетних детей и подвластных им крепостных людей от совращения, указанный в законах меры (см. Т. XIV, Уст. о Предупр. и Пресеч. Преступл. ст. 49-54). В имениях их, населенных Православными, на все сие время назначается опека и им воспрещается иметь в оных жительство.
197. Кто в проповеди или сочинении будет усиливаться привлекать и совращать Православных в иное, хотя Христианское, вероисповедание, или же еретическую секту, или раскольнический толк, тот за сие преступление подвергается: в первый раз лишению некоторых, на основании статьи 53 сего Уложения, особенных прав и преимуществ и заключению в смирительном доме на время от одного года до двух лет; а во вторый заключению в крепости на время от четырех до шести лет, также с потерею некоторых, по статье 53, особенных прав и преимуществу в третий же раз он присуждается к лишению всех особенных лично и по состоянию присвоенных ему прав и преимуществ и к ссылке на житье в губернии Томскую или Тобольскую, с заключением на время от одного года до двух лет, или, буде он по закону не изъять от наказаний телесных, к наказанию розгами в мере, определенной статьею 35 сего Уложения для четвертой степени наказаний сего рода и к отдаче в исправительные арестантские роты гражданского ведомства на время от двух до четырех лет.
198. Родители, которые, быв по закону обязаны воспитывать детей своих в вере Православной, будут крестить их или приводить к прочим таинствам и воспитывать по обрядам другого Христианского исповедания, присуждаются за сие: к заключению в тюрьме на время от одного года до двух лет. Дети их отдаются на воспитание родственникам Православного исповедания, или, за неимением оных, назначаемым для сего от правительства опекунам, также Православной веры.
214. Изобличенные в издании старопечатных книг не в Московской Синодальной или единоверческой типографии, а равно и в продаже и распространении каким-либо образом книг сего рода, или же в приобретении книг раскольнических для употребления их в Божественной службе, подвергаются за сие: в первый раз денежному взысканию от ста до двух сот рублей; во вторый вдвое. Изобличенные в том более двух раз приговариваются: сверх денежного положенного за вторый раз взыскания, к заключению в тюрьме на время от трех до шести месяцев. Найденные у них книги отбираются и отсылаются к епархиальному начальству по принадлежности.
219. Лица Православного исповедания, уклоняющиеся от исповеди и причащения Св. Таин, по нерадению или небрежению, подвергаются: церковным наказаниям по усмотрению и распоряжению духовного епархиального начальства, с наблюдением токмо, чтоб при сем не были надолго отлучаемы должностные от службы, а поселяне от домов и работ своих.
Ну как — понравилось? Хотите опять пожить в подобной «духовности»?! Может быть, Кодекс 1845 года ввести вновь? В любом случае — я напомню: идеология уже довела Российскую империю до полнейшего краха, поэтому сегодня только злейший враг своей родины, своего народа может желать повторения столь чудовищного эксперимента.
