Злоба дня

Об Украине и исторических связях

Об Украине и исторических связях
Князь Святослав Игоревич в представлении современного художника

В своей последней погромно-антиукраинской телепрограмме «Спецкорреспондент» (от 27.01.14) Аркадий Мамонтов обвинил Евромайдан в стремлении «разорвать исторические связи с Россией».

А что, собственно, в этом преступного?

Исторические связи бывают разными. Бывают хорошими и плохими. К последним относятся те, что сравнимы с цепью узника, прикованного к стене.

Например, тесные исторические связи были у Прибалтики с Российской империей и Советским Союзом. Однако народы стран Прибалтики не сочли эти связи хорошими и решили их разорвать.

Ещё пример, возможно, более доходчивый для постсоветского сознания: теснейшие, многовековые исторические связи прослеживаются между Великобританией и Северной Ирландией (Ольстером). Однако в Ольстере весьма немало тех, кто хотел бы эти связи порушить и восстановить другие — с Ирландией.

Или, допустим, исторические связи Великобритании с Северной Америкой. Или связи Южной Америки с Испанией и Португалией. Вот уж связи так связи. Однако Вашингтон (революционер, а не город) и Боливар их в гробу видали. Разорвали и Мамонтова не спросили. А затем обзавелись собственными историческими связями — внешними и внутренними. А их в свою очередь сейчас хотят пересмотреть, например, штаты Техас и Аляска, стремящиеся к выходу из состава США. А что уж говорить о Шотландской национальной партии, успешно ставящей вопрос о независимости Шотландии — наверняка не счесть великобританских Мамонтовых, обвиняющих ШНП в разрыве охренительных исторических связей.

А вот ещё: разве нет исторических связей между Северной и Южной Кореями? Несомненно, есть. Но южная сестра почему-то предпочитает отгораживаться границей, больше похожей на особо укрепленную линию фронта. Нет, она готова восстановить связи — но не раньше, чем у её северной сестрёнки опять появится человеческое лицо.

Так вот, исторические связи — это не фетиш. Это вещь относительная, определяемая своей полезностью или вредностью. Одни связи нужно рвать, другие — восстанавливать. И решать это должен народ.

Исторические связи Украины с Россией на протяжении трёх последних веков — это связи колонии с метрополией. Да, Евромайдан хочет эти связи порвать. Но при этом он стремится восстановить иные, прежние, доколониальные исторические связи — связи Украины с Европой. Прежде всего, с Польшей, Литвой (к сожалению, Белоруссия пока выпадает), что на новом уровне воспроизводит цивилизационный формат Великого Княжества Литовского и Речи Посполитой. Кремлю это не нравится. Он хочет сохранить прежние, колониальные исторические связи с Украиной. Что ж, у каждого свой интерес. У Кремля — свой, у народа Украины — свой.

Короче, Мамонтов забыл сказать главное: разрывая одни исторические связи, Украина восстанавливает другие. Европейские. Просто вам, Мамонтов (и тем, кого вы озвучиваете), они не по душе. Ну уж извините (в смысле — идите в жопу).

Кстати, и Кремль восстанавливает, точнее, укрепляет свои исторические связи. Что такое планы по созданию Евразийского Союза — это оно и есть, укрепление связей. Только эти связи обращены на восток, а исторически — в Орду. В эти связи в 17-м веке и угодила Украина. И вот теперь из них выпутывается, как пчела из паучьих сетей. А Кремль ей мешает. Он хочет, чтобы все исторические связи на постсоветском пространстве оставались москвоцентрическими.

То, что сейчас происходит в Украине — это революция антиколониальная, демократическая, европейская (в плане цивилизационного вектора). Мы видим, как европейская страна освобождается из-под власти азиатской империи. Тем, кто воспитан на советских учебниках, привычнее другое: несчастные забитые азиаты освобождаются из-под власти рослых белых колонизаторов в пробковых шлемах. А тут всё наоборот: белый народ освобождается от гнёта азиатской (по своему генезису) империи. Он идёт дорогой, по которой уже давно прошли латыши, эстонцы, литовцы, поляки, чехи... С кем же остаёмся мы, русские? С плодовитой Средней Азией, с наилюбимейшим Северным Кавказом, с непомерным Китаем, с дикой Северной Кореей...

А ведь у нас тоже когда-то были свои европейские исторические связи. Скажем, Новгородская республика была теснейшим образом связана с Европой. Настолько тесно, что являлась её частью, причём очень ценной. Однако московские правители сочли эти связи вредными и, недолго думая, их порвали, пустив при этом реки русской крови. И что же? Российские историки совсем не обвиняют Москву в том, что она порушила исконные русские исторические связи с Европой, напротив, они все считают это деяние целесообразным. Я уверен: так же считает и патриот-державник-православный Мамонтов. Но при этом он отказывает украинцам в праве решать, какие исторические связи им нужны и полезны, а какие — противопоказаны. Впрочем, он и русским отказывает в таком праве...

Или вот ещё пример: Кубань. Вообще-то прямые потомки запорожцев. Так ведь сколько усилий приложила советская власть, чтобы разорвать их естественные исторические связи с Украиной, особо громко заявившие о себе после распада царской империи в 17-м году! Уже в 1918-м возникла Кубанская народная республика, парламент которой назывался, между прочим, радой. КНР имела тесные связи с независимой Украиной, получала от неё военную помощь. Были даже планы присоединения Кубани к Украине, основанные опять-таки на исторических связях. Помнят ли обо всём этом нынешние кубанцы? Вряд ли. Они даже не помнят, что ещё в 30-е годы их деды и бабки говорили по-украински. Сталин провёл специальную кампанию по деукраинизации Кубани, «совпавшую» с известным Голодомором. Кубанцам буквально навязали новые исторически связи, простите за каламбур. В результате сегодня мы видим на Кубани абсолютно русифицированное и советизированное население (сильно разбавленное приезжими «москалями»), квасно-патриотический регион, горой стоящий за любое путинское мракобесие. Вспомнят ли когда-нибудь теперешние кубанские «казаки» о своих изначальных исторических связях? Во всяком случае, об этих связях никогда не расскажет Мамонтов в своей угарно-сволочной спецпередаче. А если и расскажет, то обольёт их грязью, постарается ослабить и порвать. Для него и подобных ему существуют только имперские исторические связи и никакие другие.

Так вот. Дабы не превратиться во что-то вроде нынешних кубанцев, украинцы решили переосмыслить свои исторические связи, отнестись к ним сознательно и активно, став субъектом истории. Истории европейской и мировой. Так может быть и мы, русские, по примеру украинцев задумаемся о своих исторических связях? Займёмся их перебором, переосмыслением и переоценкой? А вот именно этого-то и боится Кремль. Ведь если распадутся нужные ему исторические связи — распадётся на вялые волокна и вся его система власти. Распадутся узы, опутавшие русскую волю и разум. Одни связи станут ненужными, а другие, напротив, властно напомнят о себе. И вдруг так получится, что забытые (казалось бы) исторические связи с Балтийским миром, с Северной Европой окажутся для нынешних новгородцев более актуальными, чем связи с нынешней Москвой? Это я опять же к примеру...

30 035

Читайте также

Злоба дня
Там, где русские

Там, где русские

Теперь, когда вежливая история неумолимо приближается к завершению, Стрелков с ополченцами покинули Славянск, а Кремль пронзительно и отчетливо, понятными русскими буквами объяснил, что никакой Новороссии не будет, очень хочется напомнить детям, что дуб — дерево, «жи» и «ши» принято писать через «и», а Волга впадает в Каспийское море. О тезисе «Россия там, где русские», вспыхнувшем, словно горящее сердце Данко, во время вежливой истерики, поговорить трубы горят.

Дмитрий Кириллов
Политика
Долгий путь на Евромайдан

Долгий путь на Евромайдан

Людским миллионом, вышедшим на улицы Киева, движет не столько прагматика, сколько идеализм: стремление к свободе, к человеческому и гражданскому достоинству, к вполне определенному цивилизационному выбору. Евромайдан — это выбор не только украинского разума, но и украинской души.

Алексей Широпаев
Общество
Узнать в Майдане Русь

Узнать в Майдане Русь

Проблема европейского выбора остро стоит и перед нами, хотим мы того или нет. С кем мы хотим интегрироваться, в каком цивилизационном направлении — вот основной вопрос будущего русского народа. Можно сказать, вопрос жизни и смерти.

Алексей Широпаев