Если Россия распадётся
Источник: The Economist, перевод Александра Купцикевича
Мир опасается Великой России. Но Ничтожная Россия станет не меньшей проблемой
При президентстве Владимира Путина Россия для всего остального мира выглядит как экспансионистская сила, пытающаяся пересмотреть постсоветские границы и выстроить империю. Но что, если Россия сама по себе — страна почти 200 национальностей, растянувшаяся на 11 часовых поясов — находится на грани краха?
Не первый раз в своей истории Россия пытается агрессией и экспансией защититься от модернизации и укрепить тем самым свою территориальную целостность. В 1904-м, когда Россия была на грани революции, Николай II пытался пресечь изменения, выискивая предателей родины и начав маленькую войну с Японией. Война окончилась год спустя поражением России, а через 12 лет царская Российская Империя пала за несколько дней. В 1979-м правление коммунистов находилось под тяжестью собственных противоречий, Советский Союз вторгся в Афганистан; 12 лет спустя Советский Союз также стремительно развалился.
В 2011-м московский городской средний класс вышел на улицы с требованием модернизации. Мистер Путин ответил на это поиском национальных предателей, аннексией Крыма и войной с Украиной. Идея, что последние авантюры во внешней политике России могут окончиться так же, как и предыдущие — развалом государства и дезинтеграцией страны — не настолько надуманы, как может показаться.
Советский Союз развалился потому что был слишком тяжёлым для самого себя и страдал от недостатка денег и идей. Местная элита не видела выгоды оставаться частью страны-банкрота. Она развалилась по своим административным границам на 15 республик, составлявших гигантскую страну.
И процесс может не остановиться на этом. На самом деле многие регионы России — включая Сибирь, Урал, Карелию и Татарстан — объявляли о «суверенитете» в своё время. Чтобы предотвратить дезинтеграцию, Ельцин, тогда президент, объявил об идее федерализации, пообещав каждому региону «суверенитета столько, сколько сможете проглотить». Ельцин сделал это обещание в Казани, древней столице Татарстана, который взял себе многие атрибуты отдельного государства: собственного президента, свою конституцию, флаг и, что важнее всего, собственный бюджет. В обмен на это Татарстан пообещал оставаться частью России.
Мистер Путин отвернулся от федерализма и вернул Россию к централизованному государству. Он отменил региональные выборы, поставив представителей президента выше губернаторов и распределил поток денег от налогов в пользу Москвы. Но он не выстроил общие институты. Российское государство является не гарантом закона, но источником несправедливости и коррупции.
По словам историка Михаила Ямпольского, Россия в настоящее время представляет собой ханство, в котором местные правители получают ярлык на княжение от главного хана в Кремле. Последние десять лет главной задачей губернаторов-ставленников Москвы было обеспечение голосов за Путина. В обмен на это они получали часть нефтяных доходов и право управлять, как им удобно. Чечня при Рамзане Кадырове, бывшем военачальнике, поставленном Путиным, стала гротескной иллюстрацией этого. На последних президентских выборах Чечня отдала 99.7% своих голосов за Путина при явке 99.6%. В обмен на это мистер Кадыров получает субсидии и свободу облагать свой народ «неформальными» налогами и исламскими правилами жизни. Москва платит диктаторской и коррумпированной Чечне по большей части за то, чтобы мистер Кадыров притворялся, что является частью России и взывал к лояльности к мистеру Путину.
Если Путин уйдёт и деньги закончатся, Чечня первой отвалится. Это будет иметь драматические последствия для всего Северо-Кавказского региона. Соседний Дагестан, куда более крупная и сложная республика в сравнении с Чечнёй, может рассыпаться на части. Конфликт на Кавказе в сочетании со слабостью центрального правительства в России может побудить остальные регионы к желанию отделиться от проблем Москвы.
Татарстан, дом для 2 миллионов мусульман, этнических татар, и 1.5 миллионов русских, может объявить себя отдельным ханством, каким он был в 15-м веке. В Татарстане есть сильная власть, диверсифицированная экономика, включая свою собственную нефтедобывающую компанию, хорошее образование у правящего класса. Она может сформировать особые отношения с Крымом, где крымские татары (наконец, получившие свои исторические земли) могут объявить свою независимость.
Урал может сформировать свою собственную республику — что он уже пытался сделать в 1993-м — вокруг Екатеринбурга, четвёртого по величине города в России, либо также объединиться с Сибирью. Последняя тоже может построиться вокруг базы таких городов, как Красноярск и Иркутск, и положиться на свои собственные богатства нефти и газа, которые можно продавать Китаю. В отличие от России, Китай может не иметь интереса к территориальной экспансии в малонаселённый Дальний Восток и Сибирь, но он может (и уже это делает) колонизировать эти регионы экономически. Владивосток и Хабаровск, два крупнейших города на Дальнем Востоке, экономически больше интегрированы с Китаем и Южной Кореей, чем с Европой и Россией.
Всё разваливается — с ядерными ракетами внутри
Вопреки паранойе, что Америка пытается развалить Россию на части, такой сценарий является для Запада худшим ночным кошмаром. В этом случае встаёт вопрос контроля над российским ядерным оружием. Хотя командный центр останется в Москве, безопасное нахождение ракет по всей территории России будет сложней, чем после развала Советского Союза. В то время русские и американцы успешно работали вместе на перемещением ядерного арсенала с Украины и Казахстана в Россию. Украине была дана бумага — называвшаяся Будапештский меморандум и подписанная Россией, Америкой и Британией — которая гарантировала её территориальную целостность в обмен на сдачу ядерного вооружения. Теперь аннексия Крыма Россией сделала любые подобные гарантии ничего не стоящими.
Дезинтеграция по целому спектру вопросов уже преследует Россию. Политики и эксперты боятся говорить об этом публично. Вскоре после аннексии Крыма и активной поддержки сепаратистов на востоке Украины Кремль принял закон, который называет преступлением «подстрекательство к любой деятельности, подрывающей территориальную целостность Российской Федерации». Однако самая большая угроза территориальной целостности России исходит из Кремля, и это его политика в Украине.
Сломав постсоветские границы, мистер Путин открыл ящик Пандоры. Если Крым «исторически» принадлежит России, как он заявляет, как быть с Калининградом, анклавом, который Германия проиграла России по итогам Великой Отечественной Войны? Не должна ли восточная Карелия, которую Финляндия уступила Советскому Союзу после войны зимы 1940-го, принадлежать Финляндии, а Курильские острова — вернуться Японии?
Ещё опаснее для будущего России, что мистер Путин пустил в ход силы, призывающие к войне и национализму. Это не силы имперской экспансии — России недостаёт динамизма, ресурсов и видения, которых требует построение империи. Это силы хаоса и дезорганизации. Восточная Украина стала рассадником криминала и рэкета. Они не могут распространять русскую цивилизацию, но только анархию.
Если кратко, Россия при Путине гораздо более хрупкая, чем кажется. Вячеслав Володин, первый заместитель руководителя администрации президента, недавно уравнял Путина и Россию: «Нет Путина — нет России», — сказал он. Сложно придумать худшее обвинение.
