Майданы сближают

Не прошло и пары дней после турецкого ГКЧП, как Анкара указала перстом на главного его зачинщика и вдохновителя — 75-летнего Фетхуллаха Гюлена, эмигранта, с 1999 года обитающего в США. Что же это за призрак, всемогущий злой дух, способный поднять турецких генералов против законно избранного главы государства?

Сэйлорбурдский отшельник

Интеллектуал, признанным изданием Prospect самым влиятельным мыслителем планеты, лауреат премии Ганди, Кинга и Икеды(2015), автор около 60 книг, основатель всемирного движения «Хизмет», проживающий в Сэйлорбурге (штат Пенсильвания), Гюлен давно стал болезненной соринкой в глазах турецкого президента. И то, что Эрдоган объявил его главным вдохновителем путча — в сущности, не инсинуация. Потому что самим фактом своего существования — даже не физического, а идейного, Гюлен — антитеза и вызов ему, упрек, предупреждение и заметная преграда на пути потока, стремящегося сместить Турцию со светской модели на путь мусульманской ортодоксии и «османского возрождения». В отличие от России, в лице этого проповедника Турция имеет свой «колокол» Герцена, который слышен в стране и во всем мире. И пока он звучит — опасен.

Кстати, в попытке переворота Гюлен обвиняется не впервой: это ему инкриминировали еще в 2008, но тогда суд, будучи независимым, вынес оправдательный вердикт. Второй раз — в декабре 2014, когда по обвинению в создании нелегальной организации с целью захвата власти в стране были арестованы 23 сотрудника газеты Zaman и телекомпании Samanvoli TV . Стамбульский суд выдал ордер на арест Гюлена и ходатайствовал об объявление его в розыск через Интерпол.

Чем же так насолил изгнанник Эрдогану? Ответ очевиден из тех идей, которые тот проповедует. Как представитель традиционного турецкого (ханафитско-матуридитского) варианта ислама, Гюлен не стремился его реформировать или создавать новое учение. Будучи весьма консервативным имамом, все, что он позволил себе —так это интерпретацию Корана. Причем, как правило, ссылаясь на авторитеты. И в этих своих толкованиях он показал и доказал в практических деяниях своих, что сам по себе ислам — отнюдь не прибежище ни мракобесия, ни экстремизма. А вполне гуманное, мудрое и толерантное учение. Еще в молоды годы он вывел из Корана два постулата, которые стали основополагающими в его проповедях. Первый — идея служения людям (отсюда и название движения — hizmet), причем не только своим, мусульманам или соотечественникам, а всем — человечеству то бишь. И второй — мусульманское сообщество призвано быть не замкнутым орденом, враждебным всем остальным, но напротив — стремиться к межконфессиональному диалогу, подавая пример другим.

Примечательно и отношение Гюлена к атеизму, просвещению, науке. Однажды он назвал атеизм столь же презренным, что и терроризм. А потом разъяснил, что имел ввиду: только то, что безбожников ждет та же расплата в аду. При этом он не видит противоречия между наукой и религией и считает, что Коран позволяет совмещать благочестие с благами цивилизации. (Гюлен: «Изучение физики, химии, математики — есть поклонение Богу» ). Более того, он сторонник широкого светского образования, которое позволяет человеку прийти к вере самому, а не в результате темноты и давления. Именно просвещение движение «Хизмет» позиционировало как основное направление своей деятельности, открыв в мире более 1400 школ (более 2 млн.учащихся), в том числе около 300 в Турции и около 120 в США. Причем это как правило самые лучшие, образцово оснащенные заведения, с высочайшими стандартами образования и воспитания в духе общественного служения. Уроки религии присутствуют в них лишь как факультатив, да и то — далеко не везде. При подборе преподавателей главным критерием является профессионализм и моральные качества, но они не обязаны быть членами движения. Впрочем, формальное (удостоверение, взносы и т.п.) членство в нем вообще отсутствует, поэтому трудно определить его точную численность — оценочные цифры колеблются в пределах от 1 до 8 млн. человек. Примечательно, что ФБР однажды организовало проверку этих школ на американской территории и ничего «предосудительного» не обнаружило. Напротив, было отмечено их соответствие американским стандартам и высокий уровень, подтвержденный статистикой последующего поступления в вузы.

На очереди — учреждение университетской сети

Что касается межконфессионального диалога, то и здесь это — не пустые слова. Сам Гюлен встречался и с Папой Римским Иоанном Павлом, и с Вселенским патриархом Варфоломеем, и с сефардским раввином Израиля Элияху Дороном. Площадками для контактов стала целая сеть форумов вроде Руми Форум, Диалог Евразия, Платформа Парижа , Институт меэждународного диалога и др.

Гюлен с иронией, но достаточно терпимо относится к феминизму, полагая, что ранний ислам не ограничивал в правах женщин. И что крайности уродливы с обеих сторон. Но он категорически неприемлет терроризма, который извращенно трактует Коран. На самом деле тех, кто в мирное время убивает безоружных людей, ждут не райские гурии, а адские костры. Он был первым мусульманским авторитетом, осудившим атаку 11 сентября 2001. Причем выступил на странице Wachington Post. А сегодня резко обличает ДАИШ и войну в Сирии в амплуа миротворца. Гюлен призывает правоверных изучать Коран в первоисточнике, а не в интерпретациях извращенцев и маргиналов.

В общем, идеологически Эрдоган и Гюлен — оба из разряда «умеренных», только направления движения у них прямо противоположные. Один гребеет в сторону светскости, демократии и религиозной толерантности, другой, напротив, рулит назад от ататюркизма в сторону султаната и теократии, проще говоря — тирании и мракобесия. Клыки грядущих перемен ощущаются по большому ареалу признаков: и по масштабам чисток (на момент работы над текстом уже более 13 тыс. арестованных), и по их целевой аудитории (в т.ч. судьи, журналисты, педагоги, ученые), и по массовому закрытию школ и увольнению деканов вузов, и по инициативе правящей Партии справедливости вернуть смертную казнь, и конфронтации с внешним миром в поисках экспорта заговора... Куда ни глянь — типичная картина быстрого и масштабного завинчивания гаек под звонкие фанфары патриотического единства перед лицом внутренних и внешних врагов.

Взбешенный Эрдоган пошел ва-банк даже с Вашингтоном, ультимативно потребовав голову Гюлена. «Страна, укрывающая этого человека, — Турции не друг, а явный враг», — заявил турецкий премьер-министр Бинали Йылдырым.

Тем самым он поставил Белый Дом в ситуацию, когда сделать этого нельзя даже ради сохранения лица. Поэтому Кэрри ответил холодно и сдержанно: мол, для этого нужны веские доказательства, а их пока нет. Хотя Госдеп в дипломатичной манере и осудил заговорщиков, а Обама в телефонном разговоре с Эрдоганом даже спросил, чем США могли бы помочь в ликвидации опасности. Все это говорит о том, что Вашингтон пока тормозит себя в назревающем конфликте с Анкарой, не желая отправлять в чужой лагерь столь весомого союзника по НАТО с его военной базой в Инджирлик. Но и выдача столь авторитетной, влиятельной и политически важной фигуры, как Гюлен — это едва ли возможно. По крайней мере — при Обаме.

Милые бранятся, только чтоб помириться

А вот Россия отреагировала на путч вполне предсказуемо. Если отбросить дипломатическую мишуру, то резюмировать можно одним словом — объятиями. Вот только несколько примеров демонстрации примирения и былой дружбы из хроники последних дней.

18 июля — турецкий МИД заявляет о гарантиях безопасности российским туристам;

20 июля — Эрдоган сообщает о задержании двух летчиков, сбивших СУ-24, а на следующий день зам. председателя правящей Партии справедливости Ясин Актай дает интервью, в котором утверждает, что это была их безответственная самодеятельность;

22 июля — в России отменяются всякие ограничения на полеты в Турцию. Более того, в тот же день объявляют о возобновлении полетов между двумя странами авиакомпании «Россия», «Аэрофлот» и Turkish Airlines. В тот же день начинаются переговоры по торгово-экономическому сотрудничеству;

23 июля — глава турецкого МИД Мевлют Чавушоглу отмечает, что наибольшую поддержку его правительство получило со стороны Москвы. Цитата: «Многие страны направили послания в поддержку демократии в Турции. Одной из стран, оказавшей нам наибольшую поддержку, стала Россия». Еще до этого интернет заверещал о том, что именно Россия предупредила Эрдогана о возможности мятежа, а Песков опроверг слухи в такой вялой форме, которая больше похожа на подтверждение.

Полагаю, что такого рода шаги очень скоро приведут к сиянию полной гармонии в российско-турецких отношениях. Более того, они превратятся в союзнические — с аккуратным дележом сфер влияния и общими врагами. А инцидент легко забудется как несуразное недоразумение. Дурь. Случайность. Глупость недоумка, который чуть не поссорил «братьев» и единомышленников. Ввел в заблуждение. Заставил понервничатью. А народ, отогревшись на песках Анталии, благодарно оценит примирение как глубокую мудрость своего царя, переступившего через эмоции ради торжества разума и справедливости.

Ну, а Кремль будет торжествовать очередную победу ВВП, который снова при очках в свою пользу. Все так аккуратно сложилось, что даже причинно-следственной связью конфликт Турции с Западом связать непросто. Потому как примирение произошло еще до путча. А не во вслед. Если увлечься конспирологией, то можно даже вообразить, что стороны были заинтересованы в такой заварушке. Эрдоган — чтобы напасть на тех, кто ограничивает абсолютную власть; Путин — чтобы проявить солидарность и легализовать замирение. В любом случае примирение, впрочем, было неизбежно. Ведь оба любителя навластвоваться всласть на уровне инстинкта едины в реакциях на «майданы» — будь они хоть по-ливийски, хоть по-украински, хоть по-турецки. Майданы сближают. А милые ссорятся лишь для того, чтобы сердечно помириться.