Горькая правда Альваро Урибе
26 сентября этого года власти Колумбии подписали соглашение об окончании огня с группировкой ФАРК («Революционные вооруженные силы Колумбии»). Было заключено перемирие, которое фактически провозгласило окончание гражданской войны, длившейся более полувека. В церемонии подписания участвовали, в том числе, такие видные деятели левого движения Латинской Америки, как Рауль Кастро и скандальный наследник «чавизма» президент Венесуэлы Николас Мадуро. 7 октября автор миротворческой инициативы президент Колумбии Хуан Мануэль Сантос получил Нобелевскую премию мира. Однако еще ранее, 2 октября, в стране прошел референдум, в ходе которого колумбийцы должны были фактически легитимизировать «историческое» соглашение с ФАРК. Результаты плебисцита оказались обескураживающими для Сантоса. Более 50% граждан высказались против мира с радикалами. Теперь ситуация с ратификацией соглашения подвисла. Очередная попытка рассмотрения и утверждения договора пройдет в колумбийском парламенте на следующей неделе.
Любопытно, что «историческое перемирие» стало возможным на фоне взаимоисключающих политических трендов последних лет. С одной стороны, налицо общее одряхление традиционных левацких движений в Латинской Америке, окончательно потерявших в силе после смерти Уго Чавеса, который раздавал направо-налево (точнее говоря, только налево) бюджетные нефтедоллары, поддерживая «мировую революцию». Куба давно превратилась в карикатуру, а ФАРК — в угасающий марксисткий наркокартель. Президентское кресло под Мадуро качается как в 9-бальный шторм. Болгарско-бразильская коммунистка Дилма Русеф отправлена в отставку с поста первого лица Бразилии. Фактически мы наблюдаем разгром красных на южноамериканском фланге. И тут, как говорится, приходит помощь откуда не ждали. Хуан Сантос мирится с ФАРК, и в одночасье вчерашние террористы становятся субъектом официальной колумбийской политики. Ведь согласно «историческому соглашению» ФАРК получила бы пять мест в сенате и столько же в нижней палате парламента на ближайшие два электоральных срока. Кроме того, красные партизаны могли рассчитывать на финансовую помощь, чтобы завести свое дело. Те, кто добровольно признавался бы в преступлениях, освобождались бы от уголовного преследования.
Кроме того, инъекцию спасительного «оживляжа» (вместо контрольного выстрела) получили левые силы всей Латинской Америки, — не зря в церемонии подписания соглашения участвовали Кастро и Мадуро. И здесь в пору говорить о противоположном политическом тренде, назовем его «обамической традицией», квинтэссенцией которого является безудержный миротворческий энтузиазм, ярко проявившийся за годы президентства Барака Обамы. Умиротворение агрессора, ведущее в действительности к его разнузданности и усилению, в период расцвета «обамизма» привело к разгоранию войны в Сирии, Украине, к кризису мультикультурализма и всей системы международной безопасности. Неслучайно Обама лично поблагодарил Сантоса с заключением перемирия с ФАРК — вот такое одностороннее решение без учета всех особенностей и сопутствующих обстоятельств вполне в духе миротворческого «обамизма».
Разумеется, следующим шагом было одобрение действий Сантоса на международном уровне. Колумбийский президент получил Нобелевскую премию мира из рук прекраснодушной мировой общественности, но вот его собственный народ решил воспрепятствовать сговору с террористами.
Инициатором контр-референдума стал экс-президент Колумбии Альваро Урибе, вошедший в историю как человек, фактически победивший ФАРК и осуществивший в стране ряд прогрессивных реформ. Пример Урибе (ныне лидер партии «Демократический центр») более чем показательный — его иногда называют «вторым Пиночетом» за решимость в искоренении «красной заразы» и за приверженность западному пути развития. В период своего правления Урибе искоренял терроризм огнем и мечом, и помогал ему, кстати, в этом Мануэль Сантос, возглавлявший во второй половине «нулевых» Минобороны. Урибе мстил ФАРК в том числе за своего отца, который был убит левыми экстремистами в 1983 году.
Придя к власти в 2002 году, Урибе сразу взял курс на вестернизацию и привлечение западных союзников для осуществления реформ в стране. К слову, колумбийский лидер с детства воспитывался в западном духе — окончил Гарвард (а затем и Оксфорд), по возвращении на родину стал членом Либеральной партии. Урибе удалось не только обуздать терроризм, модернизировать вооруженные силы, но и декриминализировать сельское хозяйство Колумбии (заточенное под производство коки). Он привлек в страну американские средства — более 10 млрд долларов, из которых львиная доля была потрачена на укрепление безопасности. В годы правления Урибе средний показатель убийств в Колумбии снизился с 35 тыс. в год до 15 тыс., а случаи захвата заложников — с 3 тыс. до 1 тыс. в год.
Почему же Урибе не принял мирной инициативы своего недавнего соратника? В зарубежной прессе его мнение не получило широкой огласки, особенно на фоне конфуза с Нобелевской премией Сантосу. Большинство комментаторов, нередко ангажированных левацкими симпатиями, подвергают экс-президента жесткой обструкции за якобы нежелание идти на компромисс с политическими оппонентами «во имя мира». Тем не менее, авторитет Урибе весьма высок, и наиболее ярко его позиция прозвучала в недавнем интервью испанскому изданию El Mundo.
И здесь мы видим не только принципиального политика, но и проницательного стратега, оценивающего последствия возможных соглашений с террористами и понимающего (без сантиментов), насколько эфемерна поддержка демократических процессов в третьих странах со стороны «мирового сообщества».
— Мистер Урибе, как можно достичь мира с экстремистами?
— Я всегда говорил, что в нашей стране демократия должна быть сопряжена с четкими гарантиями безопасности для населения, избирателей. Терроризм, как вы понимаете, с демократией и безопасностью не имеет ничего общего — значит сначала надо искоренить терроризм.
— Но разве предложение президента Сантоса — не есть путь к миру в Колумбии, окончанию гражданской войны?
— Я никогда не принимал термин «гражданская война» применительно к нашей стране. Поймите, Колумбия на протяжении десятилетий последовательно идет путем демократии, а есть группировка бандитов, которая, прикрываясь фиговым листком марксизма, давно выродилась в наркокартель. И вот мы теперь пытаемся договориться с бандитами, наркодилерами, ввести их во власть и дать им особые права. Ну т.е. хороший такой пример подаем остальным гражданам — смотрите, не надо учиться, работать, а достаточно уйти в джунгли, сбывать наркоту, брать заложников и затем ты станешь парламентарием...
Тимошенко (это кличка Родриго Эчиверри — лидера ФАРК, прим. ред.) — это последовательный «чавист», террорист, разве можно надеяться на «перевоспитание» такого человека? Необходимо понять, что нефть Уго Чавеса и кокаин Тимошенко — две составляющие левого терроризма в Латинской Америке (и, кстати, их влияние распространяется далеко за пределы континента). И вот одна основа пошатнулась, другой нанесен серьезный ущерб, и тут мы даем, по сути, второе дыхание экстремизму.
— Президент Сантос когда-то был вашим союзником и даже преемником. У вас есть объяснение, почему он пошел на такое соглашение с ФАРК?
— Мне трудно сказать. Я не могу читать мысли Сантоса, но я читал документы, подписанные в Гаване. Они представляют собой серьезную угрозу для колумбийской экономики и демократии. К сожалению, в Европе я не вижу глубокого понимания данной проблемы. Там считают, что Колумбия проделала путь от войны Урибе к миру Сантоса. В действительности, мы получили реабилитацию пещерного марксизма и терроризма.
Я никогда не отрицал возможность переговоров, и в свое время тоже получил свою долю упреков в «потворстве» террористам. Когда я был президентом, я исключил для этих людей шанс претендовать на «гражданскую войну», но дал им возможность вернуться к нормальной жизни через реабилитацию и отказ от преступной деятельности. Более 50 тыс. человек, рядовых членов ФАРК, получили возможность начать все с чистого листа, а главари получили от 5 до 8 лет тюремного срока, а не места в парламенте. Причем их дела рассматривались не военно-полевыми судами, а обычными.
Наша принципиальная позиция (моя и моих сторонников): мы не можем допустить легализации крупнейшего террористического наркокартеля в мире. Это все равно, что допустить ЭТА к управлению Испанией. Вы такое можете себе представить?
— Но разве легализация (как вы говорите) ФАРК, не приведет к тому, что эти люди уйдут из лесов окончательно?
— Это приведет к тому, что остальные преступники увидят пример для подражания... Еще 15 лет назад в Колумбии официально насчитывалось 170 тыс. га коки, сейчас — 200 тыс. и все это «богатство» контролируется левацкими группировками. Не забывайте, что помимо ФАРК еще есть АНО (Армия национального освобождения) и более мелкие организации (числом до 3500). И если сейчас ФАРК сорвет куш, то остальные экстремисты будут видеть стимул в преступной деятельности. А также смогут беспрепятственно финансировать «мировую революцию».
В ходе противостояния с ФАРК в Колумбии погибло более 200 тыс. человек. Они похитили почти 12 тыс. детей, изнасиловали около 7 тыс. женщин. И вот теперь лидеры этой организации будут заседать в Сенате!
— Но как-то вопрос надо решать...
— Не должно быть повальной амнистии, должна быть избирательная. Безнаказанность порождает правовую уязвимость и провоцирует дальнейшее насилие. И конечно, не может быть и речи, чтобы эти люди вошли в парламент. Лидеры ФАРК ни на йоту не отошли от своих убеждений, не продемонстрировали раскаяния, вероятно продолжат заниматься преступным бизнесом. Кроме того, они даже не высказали желания материально компенсировать ущерб своим жертвам. А ведь это по доходам третья в мире «теневая» политизированная структура.
— Такие личности, как Николя Саркози и Варгас Льоса, известные своей вовлеченностью в дела Латинской Америки, поддержали инициативу президента Сантоса.
— Это только говорит о том, насколько мало информации имеют люди по деталям соглашения. Международное сообщество поддержало сам факт «мира» без тщательного изучения. Все ошиблись: США, ООН, Европа. Не в первый раз, впрочем.
— Вы считаете это тенденцией?
— Послушайте, т.н. «мировое сообщество» терпит коммунистическую диктатуру на Кубе в течение шести десятилетий. «Мировое сообщество» допустило возвышение Чавеса, подавление венесуэльской оппозиции и пальцем не ударило, чтобы препятствовать такому опасному явлению, как «чавизм». Давайте будем откровенны: проблемы Латинской Америки находятся на периферии сознания «мирового сообщества».
— Честно говоря, мало кто думал, что ваши сторонники победят на референдуме...
— Да, нам пришлось действовать в условиях информационной блокады. Мы использовали возможности соцсетей, фейсбука и твиттера в первую очередь, и некоторые СМИ. Кроме того, сторонники «мира» подготовили очень тяжеловесный документ для ознакомления на 297 страницах — осилить такое нереально.
