Исповедь русофоба
Я не знаю, сколько Вербовщиков каждый день рыскает по Москве в поисках таких как я. Не знаю, сколько, но, думаю, много. Сотни, может, тысячи.
Я стал работать на Вербовщика пару лет назад. Он завербовал меня быстро и легко. Это потому, говорил Пол (так его звали), что "почва хорошо вспахана" предыдущими двадцатью годами идеологической обработки молодежи и что пришло время "собирать урожай". Он любил это повторять, каждый раз сопровождая сказанное мерзким смешком.
Впрочем, он был прав. Я и такие как я были готовы к любым низостям и подлостям не только ради денег, хотя они играют важную роль, но и из ненависти к традиционным ценностям, православию и России как таковой.
Пол впервые заметил меня в МакДональдсе. Я сидел, ел бургер и угрюмо смотрел на традиционную семью. Папа, мама и пара детишек расположились за соседним столиком. Тогда я уже был убежденным содомитом-богохульником, поэтому меня раздражало в них все: их православные крестики, их открытые русские лица, не замутненные странными мыслями, их простое традиционное счастье.
Видимо, Пол прочитал все это на моем лице. Он подсел ко мне и мы разговорились. Он вошел ко мне в доверие. Его наглость, цинизм, презрение к православию сразу привлекли меня. Не прошло и сорока минут, как он уже давал мне инструкции и отсчитывал аванс — несколько сотен долларов.
Моя задача была проста — вносить смуту в умы и души простых россиян. При помощи интернета. Именно там кишели такие как я, разлагая Русский Логос.
— Создавай русофобские группы, пропагандируй гомосексуализм, агитируй за Навального, — говорил мне Пол. — Делай все, что посчитаешь нужным. Главное результат.
И я старался. Я лгал, лгал и еще раз лгал. Чем нелепее была ложь, тем быстрее прорастали зёрна сомнения в душах россиян.
“Дочки Путина живут в Швейцарии”, — нагло врал я, и кто-то верил.
“В Санкт-Петербурге офицер насиловал призывников, обещая им отсрочку от армии”, — лил я потоки грязи на сильнейшую в истории России армию, и кто-то верил.
“СССР с 1963 года закупал зерно за границей”, — осквернял я героическое прошлое Родины, и кто-то верил.
Я и десятки тысяч таких как я постепенно и незаметно подтачивали основы Российской государственности, разрушали нравственность, заставляли людей сомневаться в величии Путина. Я получал за это, во-первых, деньги, много денег, во-вторых, некое сатанинское удовольствие, какое получает любой грешник, забывший Бога и пошедший против России.
Я морально разлагался. Начал всерьез употреблять наркотики (в основном, кокаин), менял мужчин, женщин, детей, животных как перчатки, покупал хорошую еду (пристрастился к хамону и фуа-гра) и превосходный алкоголь. Я полностью окунулся в грех Потребления. Денег у меня было в достатке — Пол и его начальство не скупились. Да и чего им было скупиться — моя работа оплачивалась из тех денег, которые США в виде дани каждый день брали с России. Я прекрасно знал это и, наверно, где-то в глубине души мне было тошно. Хотя умом я это еще не осознавал.
Спустя два года такой жизни я окончательно опустился. Нет, внешне я был вполне благополучным, сытым и хорошо одетым человеком. Но вот внутри…
Внутри меня ликовали бесы. Им казалось, что Святая Русь во мне изжита окончательно. Но они ошибались. Господь пришел мне на помощь.
Одним летним днем, объевшись в одном шикарном ресторане, я сидел на лавочке и бесцельно глядел по сторонам. Вдруг я заметил церковь. Не знаю, что произошло с мною в тот момент, но я вскочил и побежал к ней. Оказавшись внутри, я буквально столкнулся с батюшкой. Он заглянул в мои глаза и сразу все понял. Ласково погладив меня по груди, батюшка предложил исповедоваться. Мы проговорили три часа, сквозь слезы я рассказал ему все о своей никчемной жизни, отдал все деньги, что были у меня с собой, и почувствовал облегчение. Я освободился от сатанинских пут…
В этот же день я сжег свою гринкарту и загранпаспорт, переписал квартиру на отца Максима, что так нежно меня принял, и отправился пешком в колыбель Российской Цивилизации — в Керчь.
