Сказ о блокаде Донбасса

Второй Майдан был воспринят в русскоязычном информационном пространстве, как событие эпохального масштаба (если не сразу, то уж безусловно после того, как площадь Независимости ощетинилась баррикадами и озарилась пламенем горящих шин). К слову, заметим, за пределами бывшей советской зоны влияния Майдан встретили куда спокойней. Чтобы не сказать, с любопытством, граничащим вялым с равнодушием. Основная причина проста. Обитатели постсоветского пространства смотрели на телевизионную картинку сквозь розовые очки уже готовых идеологических мифов. У западного же потребителя информации заранее готовые мифологемы отсутствовали. И он никак не мог разглядеть за телевизионной картинкой "месилова" на фоне горящей резины эпизод эпохальной битвы Добра и Зла.

Зато на постсоветском пространстве Майдан стал Легендой, с большой буквы. Со знаком плюс или минус, уже другой вопрос. Зрители останкинского зомбоящика видели в бойцах с баррикад страшных фашистов-бандеровцев, нежить, недобитую в Великой Отечественной, и воскрешенную из прошлого по воле заокеанского Госдепа. Противоположная сторона, особенно та ее часть, которая без критики приняла промайдановское освещение событий, безоговорочно видела в боевиках с красно-черным флагом воинов Света. Причем сознание и тех и других с легкостью воды обтекало угловатые факты, если те противоречили их любимым мифологическим схемам.

На данный момент, разум обитателей постсоветского зазеркалья, в основном, дремлет в объятьях тех же легенд. В российском рунете те, кто раньше горячо отстаивал Майдан, говорят о нем реже, и отнюдь не потому, что тема утратила актуальность. Их останкинские антиподы несут ерунду, мало отличающуюся от бреда эпохи "радиоактивного пепла". В украинском пространстве продолжают сражаться "вата" и "вышивата", сражаться правда не сколько друг с другом, (потому что все инакомыслящие по привычке незамедлительно отправляются в бан), сколько с собственными бумажными драконами. Первые по прежнему уверены в "русском мире" воюющем не с Украиной, а с проклятыми Штатами, вторые продолжают повторять мантры о Революции Достоинства, которая навсегда их изменила, правда, все меньше уточняя, что же она такое изменила на самом деле, кроме идеологического фасада.

Но, вполне возможно, пройдет еще несколько лет, и события Майдана потихоньку перестанут упоминать в терминах великой битвы Добра и Зла. Потому что второй Майдан (как, впрочем, и первый) вопреки распространенному мнению, вовсе не был революцией. Он был просто эпизодом борьбы олигархических группировок, одна из которых нарушила сложившийся консенсус элит, а вторая, в лице олигархов, уязвленных беспределом "донецкого клана", раскрутила подходящий для уличного противостояния инфоповод.

В отличие от России, где после 93-го года власть имущие сделали все возможное, чтобы выходящие на площадь граждане перестали быть фактором большой политики, в украинском пространстве сложились несколько иные правила игры. Вывод масс людей на улицу оставался "последним доводом королей" украинской политики, а методы ангажировать массы становились все более эффективными. Если многие участники Оранжевой революции выходили на площадь за поденную плату, то десять лет спустя применившая тот же метод Партия Регионов позорно проиграла. Потому что на митинги Антимайдана автобусы привозили наемников, согласных постоять с плакатами за пятьсот гривен, а на Майдан выходили идеологически мотивированные граждане, готовые жертвовать своим временем, деньгами, кровью. Не надо объяснять, что сильнее.

При всем уважении к этим людям, часть которых героически сложила голову за будущее своего народа и своей страны, автор должен заметить, что их мотивация, во многом, была результатом работы масс-медиа. В первую очередь телевизионных каналов, принадлежащим олигархам, вступившим в противостояние с Януковичем. Люди склонны преувеличивать независимость своих убеждений, но даже если свое отношение к политике многие из них каким-то образом выработали совершенно независимо от телевизоров, газет, радио и так далее, то Майдан, как Событие с большой буквы было созданно именно средствами массовой информации.

Автору этих строк как-то довелось присутствовать на встрече питерских гражданских активистов с Борисом Немцовым. Кто-то из них, задавая вопрос, упомянул о семидесяти девяти процентов рейтинга Владимира Путина. И улыбка, и ответ Немцова были полны иронии. "Вы дайте мне на пару недель федеральные каналы, - сказал он. - И у меня через две недели рейтинг будет больше, чем у Путина!"

Насчет двух недель Немцов мог и загнуть, но по сути, он был железно прав. Утрированно говоря, дайте шестьдесят процентов телеканалов страны Навальному, и через полгода, когда возникнет подходящий инфоповод, у стен Кремля соберется миллион человек, они потопчут ОМОН, который попадется им под ноги, и на руках внесут Навального в Кремль. А потом, дайте Навальному годик порулить, отдайте все телеканалы Ходорковскому, и через три месяца уже его внесут в Кремль. Разумеется, все не так просто, и даже при полном господстве в информационном пространстве нельзя втюхать потребителю что угодно. Но на то и существует искусство политтехнологов, чтобы побудить массы на нужные действия, подобрав наиболее подходящую мотивацию.

Парадоксальность же истории с возникновением второго Майдана состоит в том, что информационный повод для массовых выступлений создали не сколько противники Януковича, сколько он сам, вернее, его политтехнологи. В первую очередь, это, конечно, Пол Манафорт, несколькими годами спустя доказавший  свою гениальность организацией предвыборной компании Трампа. Соглашение о евроинтеграции, значение которого украинское общество под влиянием телевизионной пропаганды страшно преувеличивало, могло иметь, на деле, достаточно скромные последствия. Но оно было ключевой частью пиар-компании Януковича, которая должна была обеспечить бывшему охотнику за шапками выход во второй тур следующих президентских выборов. В качестве одиозного спарринг-партнера во втором туре, судя по всему, раскручивался Тягнибок, неприятие к махровому национализму которого должно было толкнуть в объятья Януковича население юга-востока, которое, прежде было его электоратом, но которому он успел несколько осточертеть. В то же время, прозападная часть электората должна была отдать голоса Януковичу, как гаранту европейского выбора. В том, что результаты "евроинтеграции" не оправдают ожидания, выяснилось  бы значительно позднее.

Что-то подсказывает, что этот политтехнологический план был бы блестяще исполнен - если бы в эту историю не вмешался лично Владимир Путин. Который, как известно, был обречен всех переиграть. Вторжение в специфическую кухню украинской политики было осуществлено с ловкостью слона в посудной лавке. Уже на первые же попытки втянуть Януковича в мертворожденный Таможенный союз украинское общество отреагировало нервно, а когда, применив набор аргументов, от которых было невозможно отказаться, Путин уломал Януковича, настроения были доведены до нужной точки кипения.

Таким образом, гениальная конструкция Пола Монафорта, будучи перевернутой с ног на голову, осыпалась как карточный домик. Но вес и инерция обломков оказались увесисты, их хватило, чтобы пришибить попутавший берега донецкий клан. Стране два года внушалось, какие блага упадут с неба на каждого украинца после подписания соглашения, а теперь этот козырной аргумент вдруг перекочевал в руки врагов Януковича. Мустафа Найем мог не призывать выходить на площадь, это сделал бы кто-то другой, и результат не был бы хуже.

Отдавая должное гражданскому мужеству, терпению и стойкости людей, день за днем выходивших на Майдан, автор этих строк вынужден с грустью заметить одну вещь. За предыдущие четверть века украинское общество имело достаточно поводов для протестов: криминальная приватизация, разгул бандитизма, произвол олигархии, коррупция в высших эшелонах власти. Но, по какому-то стечению обстоятельств, ни один из них не вызвал протестов национального масштаба. Инфоповодом для Майдана стала тема, созданная политтехнологами, и раскрученная принадлежавшими олигархам СМИ. В дальнейшем события пошли враздрай, и волна народных протестов поразила воображение - но не перехлестнула те красные черты, которые наметили для нее политики. Новой политической силы, которая бы поднялась на волне активности масс, не возникло. Можно долго рассуждать, почему так вышло. Можно вспомнить, как восхищались журналисты и гости замечательной "самоорганизацией" Майдана. Не замечая его несколько странную монолитность. На любом, мало мальски раскрученом мероприятии российской оппозиции мы видим целый цветник символик организаций и партий (пожалуй, часто черезчур пышный для количества людей, которые под ними приходят). Но, вспоминая Майдан, с его человеческим морем, мы можем припомнить только сине-жолтые флаги, красно-черные флаги УПА, символику "Правого сектора" (ну, очень запрещенная в РФ организация). Политическая поляна Майдана утаптывалась под определенную идеалогию, и начавшийся с лозунга "Украина это Европа!" он подошел к роковым февральским событиям под крики "Героям слава!". Кому как, а автору этих строк трудно не поверить, что попытки развернуть на Майдане символику не-националистических организаций пресекалась, если надо силой. Это при всем том, что количество бойцов "Правого сенктора" не было так велико, чтобы делать погоду на Майдане. Достаточно много сказано о роли останкинского ТВ в раскручивании зловещего имиджа этой организации, но, думается, он был удобен не только кремлевским пропагандистам. В тени его оставались не менее мощные группировки боевиков, уже напрямую подчинавшиеся олигархам. Да и харизматичный Ярош, судя по всему, уже тогда был прикормлен с руки будущим шоколадным президентом. Заблуждавшийся же по поводу того, кто хозяин после победы Майдана, Сашко Белый, как известно, жил при своих заблуждениях очень недолго.

Как уже сказано, возникший в результате жесткого столкновения олигархических кланов, Майдан имел шансы перерасти в реальную революцию, но этого не случилось. И потому закончилась его победа переделом сфер влияния, вершиной которого был "договорняк", озвученный Фирташем в австрийском суде. Заблуждения людей, которые витают в иллюзиях на сей счет, понятны и естественны. Но, тем не менее, не было никакой необходимости мучительно расставаться с ними несколько лет, коль скоро ключи к сути событий лежат, что называется, в открытом доступе...

Автор этих строк ушел куда-то очень далеко ушел от обозначенной в заголовке темы, но, может быть, сделал это не зря. Просто, пытаться понять события украинской политики, доверяя мифам, создаваемым масс-медиа, будет хорошим способом себя обмануть, уйдя подальше от истины. Это касается, конечно же, не только украинских событий, но сейчас, в первую очередь, именно их, поскольку речь пойдет о блокаде Донбасса.

Когда в новостной ленте стали мелькать сообщения, что украинские активисты своими силами принялись блокировать неподконтрольные Украине территории региона, автор этих строк воспринял их с некоторым недоверием. Подозревая, например, что шум и возня вокруг "торговли на крови" опять окажется продолжением каких-то новых подковерных схваток украинских олигархов.

В нескольких словах, начавшаяся блокада выглядит следующим образом. Группы добровольцев, в большинстве ветераны войны, которую СМИ до сих пор стеснительно называют АТО, выборочно перекрывают дороги, в первую очередь железнодорожные сообщения. Порой это делается на скорую руку сооруженными баррикадами, порой собственными телами. Теоретически, на месте событий должна возникнуть полиция, а если надо воинские части или спецназ (благо, происходит все в прифронтовой зоне), и быстро ликвидировать источники пробок. Так и бывает, но, не всегда. "Торговля на крови" очень непопулярна в украинском обществе, а участникам блокады оно, в любом случае, доверяет больше, чем официальной власти. Поэтому, вместо того, чтобы разгонять блокады силами полиции или армии, власть, пытается использовать "титушек", пока с переменным успехом.

Среди активистов блокады, обеспечивая ей определенное прикрытие, находятся несколько народных депутатов Украины. В их числе Семен Семенченко, экс-командир батальона "Донбасс", ставший легендой летом 2014-го. Как утверждали злые языки, легендой он стал не сколько благодаря ратным подвигам, сколько благодаря умению бойко вести фейсбук. Но, наблюдая за его ролью в новой блокадной эпопее, автор этих строк не может избавится от ощущения, что этот человек действительно крепкий орешек, без всяких скидок на фейсбук. Несмотря на смешное хоббитское лицо и старательные попытки говорить и писать на украинском языке, который сменяется русским, как только возникает необходимость выражать мысли быстро, заботясь не о форме, а о сути.

Как уже говорилось, за перечисленным набором сухих фактов можно заподозрить самую неожиданную подоплеку. Например, интриги отодвинутых от пирога олигархов, популизм политиков, медийную многоходовку с непонятным конечным прицелом. Поэтому, с недоверием вчитываясь и вслушиваясь в подробности этой истории, я в какой-то момент понял, что цена вопроса в ней, на самом деле, куда выше, чем можно заключить из новостных заголовков. Хотя, обычно бывает наоборот.

Сам по себе смысл блокады кусков территории, которые в хорошую летнюю погоду можно за день объехать на велосипеде, кажется сомнительным. Ну, отрежут этот ЛНР-ДНР от украинских рынков сбыта и украинских товаров, ну станут квази-республики еще более нерентабельными. Если в Кремле захотят, то как-нибудь найдут способ отбашлять денег на поддержку штанов героического народа Донбасса. Ну, срежут еще, к примеру, финансирование российских вузов, закроют пару сотен больниц и школ. Делов-то! Не привыкать.

Тем более, что силы активистов блокады скромны по сравнению с масштабом задачи. Несколько сотен добровольцев ничтожно мало для контроля всех шоссе, дорог и проселков, через которые проходит как лицензированная, так и нелегальная торговля. Вообще говоря, многообразие экономических связей непризнанных республик с Украиной, с которой, они, теоретически, ведут войну, просто поражает. Тут уместнее всего предоставить слово украинскому блоггеру, автору первого из приложенных к этому тесту роликов. Он достаточно скрупулезен и подробен. Через многочисленные, как у сита, дыры кордонов в противоположные стороны везется все что угодно, от косметики до пороха, от оружия до наркотиков, от стали до алкоголя. Ежедневно на этой торговле зарабатываются состояния, и в доле, как нетрудно предположить, вся властная вертикаль, от младшего офицера на блокпосту, до президента страны.

Наверно, эта история не приобрела бы такой остроты, если бы участники блокады попытались бы контролировать только содержимое кузовов машин, верность накладных и законность выдаваемых СБУ лицензий (удалось бы им это сделать, другой вопрос). Но, они предпочли рубить Гордеев узел, настаивая на полной блокаде сообщений, начиная с железнодорожных путей. Которыми перебрасывается, в первую очередь, уголь. Как кокс, необходимый для металлургии, так и банальный уголь, нужный для бесперебойной работы ТЭЦ. Тот самый уголь, без которого, по утверждению провластных украинских СМИ, страну будет ждать энергетический кризис. Рукотворный кризис, потому что вина за него, как доказывают журналисты и политики, ляжет на инициаторов блокады. Его началом станут регулярные веерные отключения, затем рухнет гривна...

Автор этих строк имел счастье пожить на Донбассе в 90-е годы. И он хорошо помнит, какая это замечательная штука, ежедневные веерные отключения, даже не приправленные дополнительными ужасами войны. С его точки зрения, если бы дело было только в процентах, которые оседают в карманах сепаратистов в результате торговли углем, идущим на ТЭЦ и заводы, то украинским ультрапатриотам не стоит назло бабушке морозить уши. А заодно кошмарить остальное население страны регулярным погружением в темноту и холод.

Приблизительно в этом духе, хоть и совершенно других выражениях, высказываются провластные СМИ. А также прикармливаемые из тех же кастрюль политики, политологи, экономисты. Предсказывается веерные отключения, энергетический кризис, остановка производств, рост нищеты, падение курса национальной валюты. И все это Семенченко и прочие, делают, видимо, ради досрочных выборов, в интересах амбициозных политиков и отодвинутых от кормушки олигархов. Первыми среди которых называются мэр Львова Садовой и опальный Коломойский, едва ли подобревший после того, как у него был отжали Приват-банк.

Приблизительно такой мессендж вливается в уши сограждан через рупор провластных украинских СМИ (благо, что свободы слова в нынешней Украине стало несколько меньше, чем во времена Януковича). По строению ушей и мозгов среднестатистический украинский телезритель, чтобы он сам на сей счет не думал, принципиально ничем не отличается от российского. Не исключено, что большинство и не вспомнило бы, что вопрос об энергетической зависимости страны от донбасских квази-республик обсуждался еще в 2014-м году. И, вроде бы, уже тогда принципиально был решен. Будто бы, закупался какой-то уголь из ЮАР. Только вот никто не сообщил, был ли этот африканский уголь довезен до топок украинских ТЭЦ...

Яснее чем кто либо, суть ситуации излагает Саакашвили. Который, как кажется, старается сохранить некоторую дистанцию от организаторов блокады. Но, так или иначе, перестав быть губернатором, грузинский экс-президент заодно избавился и от необходимости сохранять видимость лояльности владельцу кондитерской фабрики в Липецке. Второй ролик с участием Саакашвили, приложенный к этой заметке, излагает суть свистопляски вокруг донбасского угля предельно ясно. Тем более, что грузин-реформатор излагает самую суть в терминах элементарной математики, доступной ученику средней школы.

Уголь, который закупается в зоне АТО, объясняет он, и который стоит там 500, 600, максимум 700 гривен за тонну, сразу по пересечении линии фронта Ренат Ахметов (самый богатый человек Украины по версии Forbes) покупает сам у себя по 1800-1900 за тонну. Потом он же перепродает этот уголь по 3000, 4000, 5000 гривен своим же собственным ТЭЦам. Производимую этими ТЭЦами электроэнергию он, в свою очередь, перепродает втридорога гражданам Украины. Которые, с начала года начали обнаруживать в почтовых ящиках коммунальные платежки, с цифрами, вызывающими у получателей пароксизмы ненависти. Ради того, чтобы эта сверхвыгодная комбинация работала, и торпедируются третий год все законодательные инициативы, призванные ликвидировать зависимость энергетики от донбасского угля. Ради этого Ахметовым были куплены и тут же закрыты угольные шахты на западе Украины, уголь которых не подходил для подобной махинации.

Слушая Саакашвили, начинаешь понимать, что затеянная блокада в первую очередь, бьет не по непризнанным квази-республикам, не по их кремлевским кураторам, и не по несчастному населению Донбасса. Удар должен пасть на главных действующих лиц украинской сцены, бизнес-империи Рената Ахметова, и клану Порошенко, без участия которого фантастическая угольная афера была бы невозможна.

Саакашвили простым русским языком требует посадить Ахметова. Одного из могущественнейших, если не самого могущественного, человека страны, который прямо или косвенно, контролирует добычу угля во всей Украине, от больших шахт до осыпающихся от чиха копанок, да и, в каком-то смысле, весь ее энергетический сектор. Того самого Ахметова, во время проезда которого по прифронтовым бизнес-владениям по странному совпадению замолкали пушки по обе стороны фронта. Имущество которого (до совсем недавнего времени) не трогали боевики "русского мира", вдрызг разносившие весь остальной Донбасс. Который спокойно строит себе новый дворец в окрестностях Киева, несмотря на раздающиеся еще с 2014-го года обвинения в государственной измене. Впрочем, само украинское государство эти обвинения странным образом не слышит. Такие люди как Ренат Ахметов, в государстве Украина просто не могут попасть в тюрьму. Более того, люди подобного калибра даже не могут попасть на скамью подсудимых. Уголовный срок получил экс-премьер Лазаренко - но это случилось в США. К тюремному заключению была приговорена Тимошенко - но ее пребывание в специально обурудованной, комфортабельной, как номер люкс, камере, было воспринято украинской элитой как неслыханное нарушение правил игры, приблизив тем самым Майдан. Судится, отдаляя свою экстрадицию в США, Фирташ - но это происходит в Австрии.

Людей из той касты, к которой принадлежит Ахметов, в принципе, не судят. Если вы думаете, что Украина в этом отношении изменилась после Евромайдана, то вы просто отставшее в развитии лицо с особыми потребностями. Судить могут какую-нибудь шестерку, например, офицера низшего звена, исполнявшего приказы стрелять в людей на Майдане. Впрочем, разве организаторы этих расстрелов уже осуждены? То-то и оно.

Тут есть еще один очень объемный нюанс, странным образом далеко не всем очевидный, а уж обитателям земель к востоку от поребрика тем более. Вспомним, весну 2014-го. Как известно, во время захвата Крыма официальный Киев не сделал ни одного резкого движения, чему приводится бездна конспиралогических объяснений, хотя причина лежит на ладони: в верхах украинской власти шли энергичные "тёрки", передел портфелей, ресурсов, денежных потоков и никто не рисковал, пока главные кукловоды не оформят все "договорняки", взять на себя ответственность, и приказать армии драться. Когда судьба Крыма была решена, ареной вторжения, уже иррегулярного по своему характеру, стала Восточная Украина. И поскольку еще не все "договорняки" были заключены, а значит, баланс элит окончательно не оформился, украинское государство продолжало пребывать в вялой прострации, наблюдая как захватывается административные здания, отделения милиции и склады оружия. Общая схема была до смешного простая, приехавшая электричками группы гастролеров из России смешивались с местными протестантами  (500 гривен за участие в митинге) вокруг административных зданий. В какой-то момент наиболее активная часть толпы вдруг шла на штурм (500 долларов за активное участие в штурме). Захваченное оружие раздавалось, местные силовики разбегались или присягали всякого рода "народным мэрам". Командиры запершихся в казармах частей бездействовали, ссылались на отсутствие приказов, а те части, которые пытались исполнить свой долг, блокировались "возмущенными жителями" (схема построения, апробированная еще в Крыму, с некоторыми поправками на ситуацию и местный колорит: в первых рядах тетки с иконами, вперемешку с потрепанными ветхими мужиками, во задних рядах, если надо, крепкие парни с битами). Кроме прямого саботажа и трусости, играла роль и просто неготовность людей (пусть даже и военных) четверть века живших в мирной стране, убивать. На уровне здравого смысла было понятно, что грянет несколько выстрелов, случится несколько смертей, и взаимное ожесточение достигнет того градуса, когда на спусковой крючок будут нажимать без сантиментов. Но тогда, весной 2014-го, могло казаться, что построение из теток с иконами, мордоворотов с битами, и при необходимости, прячущихся за живым щитом "зеленых человечков", спокойно дошагает и до Львова. По крайней мере, так казалось и одному, весьма известному российскому лидеру, который в порыве странной эйфории озвучил свое видение будущего перед телекамерами.

Следующими, после донбасских областей, по элементарной логике, под сапог "русского мира" должны были попасть Харьковская или Днепропетровская области. Но, как мы знаем, угарно начавшаяся "русская весна" на их границах споткнулась. Тому, что это случилось, существуют разные объяснения, друг друга не исключающие. Упоминаются героизм рядовых украинских патриотов, добровольческие батальоны, наконец произошедшие выборы нового президента.

Это, конечно, более-менее имело значение. Не то, чтобы Порошенко был похож на прекрасного принца, который страстным поцелуем разбудил летаргически заснувший гений украинской нации, но то, что он наконец, возник на вершине осиротевшей властной вертикали, сыграло роль. Как сыграла роль и инициатива украинских патриотов, которые своими силами, телами и кровью восполняли позорное бездействие украинского государства. Отдавая должное им, автор этих строк совершенно согласен с тезисом, что патриотизм способен совершать чудеса. Но, он тут же должен добавить, что потенциал этих чудес несколько ограничен. И, если победоносно прокатившаяся по Донбассу "русская весна" споткнулась на границах Днепропетровской области, то вовсе не потому, что там было больше патриотов на квадратный метр или принципиально меньше любителей "русского мира".

Напомним фундаментальное обстоятельство. Если Донбасс "держал" клан Ахметова, владения которого были раскиданы как по Украине, так и по России, то Днепропетровскую область контролировал Коломойский, который, правда, терял свои активы в Крыму, но видимо, был готов к такой потере. Должность губернатора, не без внутренего скрипа предоставленная Киевом, в каких-то отношениях лишь легимитизировала уже имеющийся порядок вещей. Про то, что в решающие дни Коломойский выставил ценник за каждое отбитое административное здание, каждого "зеленого человечка" и каждый экземпляр захваченного оружия, наверное, все могут припомнить. Но, что не менее важно, люди Коломойского заранее позаботились о том, чтобы провести превентивную работу с потенциальными активистами «русского мира». По слухам, весьма похожим на правду, потенциальных «разгневанных граждан» и «народных мэров» в частности, зараннее вывозили в лес, где на свежем воздухе объясняли им прелести любви к неньке-Украине.

Автор этих строк совершенно не склонен идеализировать Коломойского, который, этого не заслуживает, и в этом не нуждается. Но ему хочется задать вопрос, по сути, совершенно риторический: а что было бы, если бы "державший" Донбасс Ахметов проявил ту же степень лояльности украинскому государству, что и "державший" Днепропетровскую область Коломойский? Есть веские основания предположить, что этих «народных республик» просто бы не возникло. Но, как не странно, (хотя, если подумать, а что тут странного!?) украинское государство так и не нашло неудобных вопросов для Рената Ахметова.

Требуя усадить этого человека на скамью подсудимых, Саакашвили не упоминает в одном с ним контексте президента страны. Но, как-то становится понятно, что просто так «сдать» Ахметова, сохранив собственную безнаказанность, активы, связи, оффшоры, Порошенко не сможет. Это будет воспринято как слабость. Такая же роковая, как "слабость" Януковича, не осмелившегося давать силовикам решительные приказы. И тогда получается, что перекрывая путь угольным поездам, идущим из Донбасса, участники блокады, сознавая это или нет, поднимают руку на основу основ нынешней Украины. Автор этих строк имеет в виду, самом собой, не прекрасный украинский язык, замечательные национальные традиции, чудные вышиванки, и прочие бесподобные, но совершенно орнаментальные в данном контексте вещи. Он имеет в виду криминально-олигархический уклад, социальную систему страны, судьбы которой вот уже два десятка лет вершат стоящие над законом условные "сто семей".

Число "сто", конечно, произнесено для красного словца, более точный эпитет хочется предоставить более продвинутому знатоку украинской истории. Если, например, российские история залоговых аукционов или генезис кооператива "Озеро" описаны более менее ясно (дело только в желании их искать), то автору этих строк не попалось такого же хорошего путеводителя по истории политических джунглей олигархической Украины. Как и в России, ее социальный строй возник в ходе постперестроечного дерибана советского наследства и криминальной приватизации. Но, если после 1993-го года российские олигархи в основном делались в кремлевских коридорах, то на украинских пространствах олигархические кланы возникали куда менее централизовано, с привязкой к регионам и отраслям экономики.

Тут, если честно, автор затрудняется сказать, что больше сыграло в этой разнице, национальный ли характер или роль личности в истории. Если небескорыстные попытки очередного украинского президента обуздать олигархических вольницу, подчинить себе другие ветви власти, а также устроить фокус с "преемником" в конце концов терпели поражение, то Россия прошла свою точку невозврата в 93-м году. Если первым президентом Украины оказался Кравчук, "хитрый как лис, способный сухим пробежать между струйками дождя", то не способный с столь сложным маневрам Ельцин поступил жестче и проще. Он просто обострил политический кризис с Верховным Советом, расстрелял здание парламента из танковых пушек, и пропихнул  "конституцию победителей", обеспечившую превращение президентской власти в пожизненную диктатуру. Врагами, существованием которых оправдывалась жесткость и авторитарность действий, были объявлены "красно-коричневые", потом к ним добавилась Чечня, кризис с которой был тоже достаточно искусственно обострен.

Впрочем, это уже другая история...

© Дмитрий Веприк

текст на сайте автора: http://dveprik.ru/blog/2017/rage_at_donbass_blockade.html