Культура

Свет в темной долине

Свет в темной долине

Вестерн — жанр, который редко прибегает к социальной аллегории и стремится блюсти традиции остросюжетного, зрелищного кино. На первый взгляд, в своей картине «Темная долина» (Das finstere Tal) австрийский режиссер Андреас Прохазка остался верен законам «ковбойского» фильма. Здесь все как полагается — загадочный немногословный герой, банда подонков, терроризирующая местных жителей, эпатажные перестрелки, месть как сердцевина всей истории. Только вот пустынные каньоны заменяют мрачные альпийские горы и ущелья — события разворачиваются «где-то в Австрии» конца 19-го века (в реале — на экране идет продакт плейсмент Южного Тироля, Альто-Адидже). Но, в то же время, сюжетный нарратив скроен из очевидных намеков, реабилитирующих Дикий Запад перед Старым Светом. Да чего уж там, «Темная долина» — настоящий удар pax americana по европейскому снобизму, заскорузлости и «традициям».

«Одинокий волк» в лице заезжего из США фотографа Грайдера (Сэм Райли) не только обрушивает на затерянную в горах фермерскую деревеньку свой праведный гнев, вынашиваемый десятки лет, но и дарует свинопасам, лесорубам и охотникам свет технического и гуманитарного прогресса, а также «политическое» освобождение. Местные реднеки живут подчеркнуто вне цивилизации и согласно дремучим, первобытным заветам, одобряемым, что характерно, сельским пастором. Суть дикарских привычек концентрируется в праве первой брачной ночи — здешний пахан, папаша Бреннер и его шесть сыновей бодро дефлорируют женское население альпийского захолустья, а кроме того, держат под тотальным контролем весь местный бизнес в виде животноводства и лесного хозяйства. Фермеры запуганы до смерти и даже приобрели устойчивый иммунитет перед диктатурой в виде «стокгольмского синдрома».

Грайдер, прибывший в деревню под благовидным предлогом (горы пофоткать), в действительности приходится Бреннерам дальним родственником, что можно принять за метафору. Ведь и американцы когда-то были европейцами, но порвали с прежней родиной ради лучшей жизни. Кровное родство не должно заслонять тягу к высшей справедливости — рефрен картины прослеживается недвусмысленно.

Американец творит добро кнутом и пряником. Посредством новомодной тогда фотографической техники, с одной стороны, и с помощью винтовки, с другой. В решающей схватке он уничтожает своих врагов опять же за счет ноу-хау — многозарядный винчестер 1873 года оказывается эффективней старых крестьянских двустволок. Достается и двуличному пастору — его «фотограф» пристреливает прямо в церкви.

У «Темной долины» можно обнаружить определенное сходство с лауреатом Канн-2009 — «Белой лентой», с той лишь разницей, что в случае с фильмом Прохазки (тоже, кстати, австрийца, как и Ханеке) мораль обернута в оболочку легкого жанра, пусть и сдобренного изрядной долей нарочитой мрачности. И там и там под лупой оказываются скелеты в шкафу цивилизации, монстры пещерного консерватизма и традиционализма, предшествующие катастрофам 20-го века. Фильмы роднит и внимание к деталям — съемочные группы преуспели в воссоздании атмосферы времени. Обе картины напоминают эпические живописные полотна, а «Темная долина» почти копирует монохромный тон «Белой ленты».

Так, закамуфлированный под «альпийский вестерн» фильм Прохазки продолжает привычную для последних лет тенденцию «костюмного» европейского кинематографа — за красивыми и трагичными историями скрывается прогрессистский и отчасти буржуазный лейтмотив. Дорожка уже проторена той же «Белой лентой», датским «Королевским романом», французской картиной «Михаэль Кольхаас». Историческое кино перестает быть томным.

10 571

Читайте также

Фотосет
Вспоминая Крымскую войну

Вспоминая Крымскую войну

Многие наблюдатели уже отметили сходство Крымской войны 1853 −1856 годов с нынешним политическим кризисом вокруг украинской автономной республики Крым. Действительно, аналогии получаются занимательные.
За рубежом тоже вспоминают ТУ войну. Так, английское издание The Telegraph разместило замечательные снимки фотографа Роджера Фентона, побывавшего на полях Крымской кампании. Мы предлагаем нашим читателям ознакомиться с этими уникальными кадрами.

Русская Фабула
Культура
Во имя Просвещения, именем короля

Во имя Просвещения, именем короля

Снятый, очевидно, за скромные деньги «Королевский роман» не пытается соревноваться с международными блокбастерами в роскоши декораций или массовых сцен. Да это и не имело бы смысла. Датскому двору в описываемые времена было далеко до Версаля. Картина получилась очень неброской, элегантной, сдержанной, экономной в красках и средствах, лаконичной. По-настоящему северное кино.
«Королевский роман» сочетает в себе аристократический, романтический видеоряд в изображении Старого Порядка, «балы, красавицы, лакеи, юнкера», с просвещенческим содержанием и зарядом.

Дмитрий Урсулов
Культура
Бунтарь не без причины

Бунтарь не без причины

«Михаэль Кольхаас», 2013, Франция-Германия, режиссер Арно де Пальер — экранизация одноименной новеллы Генриха фон Клейста, одного из важнейших представителей немецкого романтизма. Фильм отличается от полнокровного, вполне себе, я бы сказал, ядреного первоисточника, в первую очередь своей прозрачной, звенящей, пронизанной солнечным светом атмосферностью.

Дмитрий Урсулов