Россия с Украиной — как царь с евреем...
Неделю назад мы «открыли» новую рубрику. Обзор самых интересных блогов, фрагментов интервью, выступлений, заявлений, цитат и всего того, что обсуждает русскоговорящий интернет.
Новая неделя — новый обзор. Политика, экономика, культура. Россия, Украина, Путин, Любимов. Фашизм и памятники Ленину, цены на нефть и странная благотворительность, Пушкин и элитные суки. И это — далеко не все, что мы подготовили для вас сегодня. Интересные яркие личности — с не менее интересными высказываниями.
Страна эмигрантов
России нет. Это — фантом. Страна эмигрантов. Одни мечтают уехать, другие уже давно уткнулись «в свой пупок», дальше которого ничего не хотят видеть. Потому что — страшно. Не стыдно, а именно — страшно. Для того чтобы стыдиться, необходимо понимать природу и тяжесть содеянного, а понимать никто ничего не хочет. Или — почти никто.
Основой «внутренней эмиграции» является не жизнь, а физическое выживание — семьи, детей, родителей и себя самого. Остальное — неважно.
Власть дает людям (пока дает) возможность передвигаться по улицам и ходить в магазины, в которых еще что-то есть. По диким ценам, с ужасным качеством, но эту продукцию можно употребить, разжевать и переварить. В некоторых случаях возможно отравление, но никто же не заставлял тебя покупать это дерьмо? — так что это твое решение. То, что нет выбора — это вопрос системы, но борьба с ней снижает для тебя шансы на дальнейшее выживание.
Система держится на тотальном страхе, который взвинчен искусственно и рукотворно. СМИ «заточены» только на одно: напугать. По «ящику» круглосуточно внушают: «Если ты посмеешь возжелать иной (лучшей) доли, презрев многовековую обреченность (это называют «традициями народа») и покорность — тебе конец. Уволят, подстерегут, посадят, убьют. Не тебя — так твоих родных и близких. А «машина системы» — она громадная, тебе с ней не справиться.
Оттого — приклеенные улыбки на лицах и ложь изо рта: «Меня это не касается... Я не разбираюсь в политике... Во всем мире кризис и все дорожает... Да, там — фашисты, Путин прав...»
Эту эмиграцию уже не остановить, она состоялась. И это — самая большая «волна эмиграции» за всю историю России.
Народ умер. Нет русского народа. Есть эмигранты, мечтающие только об одном: чтобы их оставили в покое — Кремль и оппозиция, Запад и Украина, Обама и Меркель, училка в школе и местная «мусорня».
И когда опустеют магазины, обрушится рубль, а Путин введет в стране ЧП с комендантским часом — эти ошметки нации скажут сами себе с надеждой: «Дожили. И пусть завтра все закончится. Пусть все перережут друг друга и перегрызутся — в Кремле и на улицах. А я посижу под диваном. Пережду. Своя шкурка дороже...»
Так и умрут. Вместе со страной, которую никому не будет жалко.Cаша Сотник, писатель, источник
Не спать!
— Мы спим, а нефть Brent падает. До 88.42, на два с лишним бакса за 4 часа.
— Вывод очевиден! Надо не спать! Пока спим — нефть падает. Надо создать гильдию неспящих патриотов — они спасут страну. И пока последний из них не заснет — Россия не погибнет.
— То есть нам осталось 3-4 дня?
— Ну отчего же? Мировой рекорд бессонницы — целых 19 суток.
— 19 дней до конца света. Оптимистично. Пойду посплю, пока не началось.
Наташа Исакова, блогер, источник
О Юрии Любимове...
В эти дни будет сказано очень много о том, каким Любимов был выдающимся режиссером, педагогом, актером, будет сказано очень много и справедливо о театре на Таганке, который он создал, об этом замечательном в свое время месте, которое для передовых и прогрессивных жителей Москвы, да и не только Москвы, олицетворяло собой и свободу, и надежду.
Но много ли будет сказано о том, как преследовали Любимова, как запрещали его постановки, которые ныне признаются гениальными? Много ли будет сказано о том, что именно советская власть в лице не только руководства страны, но и вообще КПСС в целом, вынудили Любимова покинуть страну и лишили его гражданства? Думаю, что сказано будет мало.
Сегодня как-то не модно вспоминать, какими были брежневские времена, вернее, модно припоминать, но со знаком плюс. Сегодня не поощряется говорить о преступлениях Сталина, о причудах Хрущева, о темных и безнадежных временах Брежнева, о ГУЛАГе, о притеснениях советского строя.
Вообще не сосчитать имен великих писателей, художников, мыслителей — убитых, сосланных, замученных советской властью. Либо вынужденных искать от нее прибежище. И Любимов — одно из этих имен.Владимир Познер, телеведущий, источник
Хулиганское начало
Мы с Путиным оба могли бы стать шпаной. Думаю, ему сразу же понравилось во мне некое хулиганское начало... Как и в моем случае, за него никто не дал бы и ломаного гроша, когда ему было 15 лет.
Жерар Депардье, российский актер, источник
Золотая удавка
Решение «Единой России» принять в Думе закон о возмещении зарубежных конфискаций родным олигархам за счет государственного бюджета — означает что? Что из двух зол плохим политиком всегда выбирается то, которое отдаленнее. Неопределенно-отдаленная революция предпочтена конкретно-реальному дворцовому перевороту.
Своих, сильных и опасных, необходимо ублаготворить сейчас — чтоб они не приняли кардинальных мер по улучшению своего положения завтра. За свои ярды наш высокодуховный капиталист продаст отца родного, а не то что товарища по кооперативу. А внушаемый, отвлеченный и поддерживающий лидера народ, традиционно привычный к бедности и новым лишениям, можно обобрать еще раз в сущности незаметно. Он лишится не того, что у него в конкретном собственном кармане, а чего-то общего и отдаленного, а потому зыбкого и не слишком реального: ну, госфондов каких-то, каких-то процентов в статьях бюджета. В сущности, народ ничего вроде и не теряет. Опускание произойдет незаметно, сначала не больно.
Народ не умеет считать завтрашние деньги, не воспринимает их как свою собственность — это его коренное отличие от олигархов.
Пусть лучше рухнет экономика, чем мой трон! Лидер — не самостоятельная величина, но точка равнодействия и равновесия олигархических кланов, каковой гвоздь в стене прикрыт торжественной вывеской. Нарушение равновесия — и гроздь скособочившихся грузов выдергивает гвоздь из гнилой стены. Переворот под ковром (за ширмой) — это у нас быстро.
А пока народ, ненавидящий украинских фашистов, американских империалистов и пятоколонных нацпредателей, развернет свою обострившуюся ненависть на тех, кто доведет его до нестерпимой и несправедливой бедности — всегда можно что-то придумать. Народ далеко, он полуабстрактен за стенами твоего коттеджного поселка и цепями охраны, с ним не пересекаешься ни за столом, ни в магазине, ни на улице. Он не опасен, пока миллионы не вышли на площадь. А это — уже фашизм! На законную власть! Поднять окровавленную руку! Припугнуть так, чтоб при мысли крамольной штаны мокрели! Да у них страх и покорность в генах сидят, вожачков прищучил — и тишина.
Как говаривал один венценосный циник, голодному народу для поднятия духа очень полезно видеть сытого короля. Забрать у бедных и отдать богатым — это ли не торжество истинной демократии? Кстати — Ким Чен Ына еще не съели там?
Недовольство копится долго, разворачивается медленно и вспыхивает мгновенно от одной искры. Социальное недовольство и социальная напряженность — категории объективные и переходят в состояние действий по тому же закону, по которому долго нагреваемый горючий газ (неосязаем и прозрачен) взрывается мгновенно. Называется — переход количества в качество. Сделан серьезный шаг к революции. С ее ближайшими ужасами и отдаленными перспективами. О кошмарное пугало — Фредди Крюгер с собянинской плиткой вместо пролетарского булыжника!..
Начало революции свалят на американцев и их агентов. И это будет правдой. Почто олигархов обидели?Михаил Веллер, писатель, источник
Страх быть свободным
Есть огромное количество людей, которые жуют эту либеральную жвачку о том, что у нас такая плохая власть, а народ весь в кандалах, замученный. Вот сейчас уйдет монарх, и все, мы будем французами. Итальянцами и американцами. Самое последнее, что произойдет на Руси — это любовь к либерализму. Самое последнее. Уже будет прославлена лесбийская любовь, и гомосексуалисты будут жить в гармонии, а вот либерализм не пройдет. Потому что либерализм не помогает выживать. Наоборот, он заставляет человека принимать решения ответственные, которые работают не на выживание, а на свободную жизнь. А это очень трудно. Это надо брать ответственность за своих детей, за себя, за свою жену.Виктор Ерофеев, писатель, источник
Россия с Украиной — как царь с евреем...
Мне всегда казалось несправедливым даже то, что письмо из Москвы в Нью-Йорк стоит 23 рубля, письмо в Киев стоит столько же, хоть письмо идет в Киев раза в четыре дольше. Вот это все было именно тем разобщением, но не предвестием войны. Это скорее было последствием того, что Россия не норовилась ни с кем разговаривать на равных. Леонид Макарович Кравчук говорил мне: «После Беловежья, когда мы все стали независимые, я приехал и вспомнил о том, что Центральный банк был только в Москве: вся валюта, все золото — все было в Москве. И я позвонил Ельцину и говорю: «Ну, ладно мы-то договорились о независимости, дайте мне чего-нибудь такого. А он меня послал на три буквы и бросил трубку». Янукович говорил мне, что «вот с Путиным я разговариваю — он как будто пушки на меня наводит». Неравноправное общение — это очень плохо. Похлопывание по плечу... Как царь с евреем. С этого все и началось — с того, что «чего это там хохлы?» Когда я слушаю одного из самых громких комментаторов, нашей власти и всех домохозяек, когда он использует термин «укры» — это чудовищно.Виталий Коротич, главный редактор журнала «Огонек» в 1986-1990 гг., источник
Не пятая, а первая колонна
Смертельную угрозу для России представляет не пятая, а первая колонна, состоящая из тех, кто намертво присосался к бюджетным потокам и ворует, ворует, ворует. А потом тайно потребляет. Когда говорят, что угроза России это пятая колонна, это чушь. Потому что они, как правило, не имеют доступа к ресурсам, они не разворовывают богатства страны, они не создают какие-то несметные богатства через откаты и прочее манипулирование государственными финансами. И общество не может начать разбираться с этой первой колонной людей, присосавшихся к бюджету. Не подпускают к этой теме, потому что любому, кто начинает критиковать государство или говорить: «А давайте поставим в повестку дня такой вопрос?», отвечают: «Ах ты, пятая колонна, может быть твой ребенок учился в Америке».Константин Ремчуков, главный редактор «Независимой газеты», источник
Молчаливая благотворительность
Сегодня по долгу службы общалась со знаменитым полярником Артуром Чилингаровым. На груди — ордена. Борода лопатой. Крепкий такой парфюм.
Чилингаров уходил из Совета Федераций в «Роснефть». Мы с ним подводили итоги. Я ему напомнила, как он, проголосовав за закон Димы Яковлева, божился усыновить ребенка из детдома. Спрашиваю: «Не забыли? Усыновили?»
На что Артур Николаевич пожевал бороду и говорит: «Занимаюсь молчаливой благотворительностью».
— Это как?
— Вот был у меня на днях юбилей. 75 лет. Цветов надарили. Так я все цветы послал в монастырь.
Я аж задумалась.
А он попрощался. И ушел в Роснефть.Анна Монгайт, журналист, источник
Мумия Ленина и прах Сталина
Люди недоумевают про снос памятника Ленину в Украине. Мол, Ильич-то им что худого сделал, и неужто они верят, что снесут монумент, и жизнь наладится?
А я недоумеваю про недоумевающих. Неужели непонятно, что снос памятника — никому (на самом деле) не вредящий, но ужасно важный и психологически полезный символический акт? Ритуальное действо, овеществленная метафора. Ленин это советское прошлое, советское прошлое — единство с Россией и зависимость от нее, а с этим-то украинцы (как бы ни было многим по-прежнему больно это осознавать) и сражаются.
Меж тем, вот что по-настоящему удивительно — вовсе даже не мумия Ленина в Мавзолее (я в загробную жизнь и упокоение тел или душ не верю, а в мумии даже есть своеобразная извращенная назидательность), а прах Сталина в Кремлевской стене, самом предположительно почетном и даже сакральном месте страны. Его я, будь моя воля, публично развеял бы при большом скоплении простого народа — пусть даже рыдающего от горя — на Лобном месте. Тогда у нас Иосиф Виссарионович не занимал бы больше первое место в исторических опросах и рейтингах популярности, да и по сильной руке так бы не тосковали.
Прикиньте если в центре Берлина была бы могила Гитлера? И какие-нибудь люди — пусть они сто раз маргиналы и психи — туда ходили бы в день его рождения с цветами? Б-р-р-р-р.
Метафора — это сила. Победить ее можно только другой метафорой, а вовсе не новой Конституцией или какими-то реформами.Антон Долин, кинокритик, источник
Как украинцу не стать фашистом
Не быть фашистом очень легко. Надо не возмущаться воровству и коррупции. Спокойно относиться к похищениям и избиениям. Потом нужно позволить себя избивать Беркуту. Потом дать себя расстреливать на улицах столицы. Затем нужно с радостью отдать большую часть своей страны. И потом не защищать свой народ (любой национальности) от вторжения вооруженных банд, вступивших в сговор с бандами местными. И да, нужно позволить сбивать гражданские самолеты на своей территории. Насколько я понял из российских государственных СМИ и из реплик пропутинских политиков, только так украинец может не быть фашистом.Олег Козырев, сценарист, источник
Всех пересидел. И этих пересижу
Я с 1983 года являюсь главным редактором «Московского комсомольца». Я от Брежнева до нынешних времен пережил всех правителей. А гадких чиновников, неуклюжих чиновников, омерзительных чиновников, умных чиновников, талантливых чиновников я пережил еще больше. Потому что на моем пути попадались такие, от которых, я думал, все — каюк. Они уходили, а я с вами разговариваю в должности главного редактора. Я этим не бахвалюсь, это не бахвальство, просто я знаю, что жизнь меняется, все меняется, все течет, особенно во власти. Власть не бывает абсолютом. Она думает, что это абсолют, власть уверена, что это абсолют и на долгие годы. Проходят годы, кого-то из могил выкидывают, кого-то памятники сносят, а кого-то вычеркивают из учебников, и они исчезают навечно. Возьмите Туркменбаши — сколько золота было потрачено на все его памятники. Где это все?Павел Гусев, главный редактор газеты «Московский комсомолец», источник
Погоня за Людмилой Путиной
На женщину, которая сегодня села рядом со мной в метро, я обратила внимание только потому, что она единственная в вагоне читала книгу — все остальные пялились в планшеты и телефоны. Я скосила глаз — давняя привычка подглядывать, что народ читает в транспорте. Фраза «Ретт Батлер мерзавец, каких свет не видывал, — отрезала Скарлетт», — сомнений не оставляла.
Перелистнув страницу, женщина поправила прическу. Я повернула голову и насторожилась. Что-то было неуловимо знакомое в блеклых волосах, зачесанных вперед «стрелочкой» и плоской, безвольной челке. Наверное, я слишком на нее пялилась, потому что женщина оторвалась от книги и посмотрела на меня. Я потеряла дар речи: дама рядом со мной была не просто похожа — у нее было лицо Людмилы Путиной. По крайней мере, той первой леди, которую нам изредка показывали по телевизору.
На ней было очень странной расцветки пальто — в крупную лиловую клетку — с длинным и мягким ворсом. Я зачем-то опустила руку и незаметно его пощупала — ворс реальный, тетка тоже, только непонятно, как она живет с таким лицом. Я отчаянно вертела головой, якобы разглядывая рекламу позади себя, а сама пыталась исхитриться и еще разок посмотреть на даму в фас. Но она, почуяв неладное, уткнулась в «Унесенных ветром» и сидела как истукан.
На «Василеостровской» мне выходить. К моему невыразимому счастью, женщина с лицом Людмилы Путиной тоже вышла из вагона. На эскалаторе я подсуетилась и встала с ней нос к носу. Это было довольно глупо, потому что метро здесь глубокое, и я почти 3 минуты чувствовала себя полной идиоткой. Но за это время я вспомнила, что у Путина была квартира неподалеку от «Василеостровской», на 2-й линии, да она и сейчас есть, где уже много лет окна завешены выгоревшими розовыми шторами. Сколько я живу в доме почти напротив, ни разу не видела, чтобы их кто-либо раздвигал.
На улице нам все еще было по пути, хотя я не совсем понимала, зачем затеяла эту бондиану. Через несколько минут женщина остановилась перед овощным ларьком. Оттуда выглянул небритый гастарбайтер.
— Я не опоздала? — спросила Людмила Путина
— Я уже уходить собрался, — проворчал продавец.
Людмила Путина протиснулась в ларек, сняла пальто и надела синий фартук. Высунула голову из окошечка.
— Вам чего?
Я для приличия поинтересовалась ценой репчатого лука и побрела прочь..Диана Качалова, журналист, источник
Давайте поговорим о Пушкине
Утром вернулась из Польши дочь, известная лягушка-путешественница. На вопрос «Как доехала» — задрала бровь и рассказала про крокодилиц, в смысле попутчиц.
Насчет крокодилиц — это Танькины слова, но я ей обычно склонна доверять в оценках.
Всю дорогу попутчицы с упоением поносили вначале хамских поляков. Потом переключились на вороватых хохлов. Когда поезд стал приближаться к белорусской границе, вспомнили про бесстыжих белорусов. Дочь — мой мудрый птенец! — хладнокровно молчала. Когда косточки злокозненных народов были обглоданы добела, патриотки принялись горестно обсуждать, ну почему никто не любит русских?!
Наконец обратили внимание, что в купе едет соотечественница, которая не принимает участие в их симпозиуме. И решили исправить недочет. Тему выбрали беспроигрышную:
— Девушка, как вы относитесь к Обаме?
Для меня в таких ситуациях есть два варианта развития событий. Либо я абстрагируюсь от реальности, утыкаюсь в книгу и воспринимаю происходящее как природный катаклизм, либо злобно раздуваюсь на манер рыбы фугу. Дочь же приветливо улыбнулась и сказала:
— Ну зачем нам Обама? Мы же русские люди. Давайте поговорим о Пушкине.
И тут, наконец, в купе настала тишина.Татьяна Мэй, писатель, блогер, источник
Говорим по-русски
Часто говорят: «элитная школа», «элитный клуб» и т.п. Это неправильно.
Когда речь идет о каком-то учреждении или организации, надо говорить «элитарный».
«Элитный» — термин сельскохозяйственный. Бывает элитный хряк, элитные семена и т.п.
Кстати, полезно знать животноводческий смысл понятия «элита». Элита — это не просто очень хорошие (красивые, статные, выносливые, быстрые и т.п.) собаки, кошки и быки.
Элита — внимание! — это родители чемпионов. Если у призовой суки родятся сукины дети, которые сами завоевывают призы — то тогда мы говорим, что это элитная сука.
Денис Драгунский, писатель, источник
Настоящие ценители жанра
Из пресс-релиза: «На премьере собрались настоящие ценители фильмов ужасов и поклонники успешного сериала: стилист, телеведущий, ди-джей, дизайнер и редактора популярного глянца».Ольга Галицкая, кинокритик, источник
«Простое» счастье из интернета
Если вы понятие «счастье» станете рассматривать с точки зрения химии, то узнаете, что в его основе лежат дофамин и окситоцин. Дофамин выбрасывается в нашу кровь в момент, когда мы сделали что-то и чувствуем себя счастливыми. Убрали в квартире, получили зарплату, сделали покупку. Организм человека получает дофамин и благодаря социальным сетям. Лайк, репост, твит, комментарий, ретвит — и в вашу кровь снова и снова поступает дофамин. И вы счастливы. Счастливы по какой-то абсолютно мелкой и незначительной причине. Дофамин — хорошее и важное вещество, но только тогда, когда его содержится в организме столько же, сколько и другого вещества, делающего человека счастливым. Должно быть равновесие. Другое вещество — это окситоцин. Его мы получаем от отношений с людьми, влюбленности, романа, отношений. То есть окситоцин вырабатывается не так быстро как дофамин. Дофамин — он как кофе или алкоголь. Его можно получить мгновенно. А ради окситоцина надо жить не виртуальной, а реальной жизнью. На что у людей уже нет времени, так как они уверены в том, что счастливы. В фейсбуке у вас полторы тысячи якобы друзей, и каждый выдает вам дозу дофамина. И все как алкоголики сидят в этих социальных сетях.
Томаш Гайзлер, писатель, источник
