Как Гитлер Сталина переиграл —1
Материал исторической серии «Непривычная Война», приуроченной к 70-летию окончания Второй Мировой в сентябре 2015 года.
.....
Для нашей страны празднование «дня победы над гитлеровской Германией» является профанацией до тех пор, пока чествование этого события искусственно отделяется от исторической ответственности советского руководства за трагедию, начавшуюся 22 июня 1941 года. От ответственности тех, из-за кого советские вооружённые силы были застигнуты врасплох германским нападением, кто своей бездарностью облегчил выход Вермахта к Москве и Волге, кто допустил многомесячную блокаду Ленинграда и нацистскую оккупацию территории с 80-миллионным населением. Это была одна и та же власть — та, что присвоила себе заслуги победы в 1945 году, и та, из-за преступной некомпетентности которой разразилась трагедия, унесшая жизни более 20 миллионов наших соотечественников.
Реализм гитлеровской стратегии
В советской и неосоветской историографии принято называть план «Барбаросса» и саму стратегию Гитлера в войне против СССР «авантюристической». Однако как можно использовать такую характеристику, если война в 1941 году едва не закончилась уничтожением Советского Союза? Если в 1942 году существование СССР ещё раз повисло на волоске? Сокрушительный разгром советских войск летом и осенью 1941 года, последующие победы Вермахта в 1942 году, выход германских войск на подступы к Ленинграду и Москве, к Нижней Волге и Кавказскому хребту наглядно показывают: план «Барбаросса» был вполне реалистичным. Для его осуществления не хватило какой-то малости. Если эту малость не смог предусмотреть Гитлер, то из этого не следует, что именно Сталин её-то как раз и предусмотрел. Никому из смертных не было под силу заранее знать, что коренные переломы в ходе решающих сражений войны наступят непосредственно под стенами Москвы или в самом Сталинграде, после впечатляющих побед Вермахта над РККА.
Могут возразить, что, если Сталин недостаточно подготовил страну и армию к началу войны, то он её всё-таки выиграл, в противоположность Гитлеру, который её всё-таки проиграл. Следовательно, роковым образом ошибся именно Гитлер, если он счёл, что победа в войне с Советским Союзом гарантирована Третьему райху на 100%.
В этом возражении кроется нелогичность. На каком основании можно считать, что нападение Германии на СССР 22 июня 1941 года свидетельствует о полной уверенности Гитлера в грядущей победе над СССР? Для этого нет никаких оснований. То, что Гитлер постоянно уверял своих соратников (особенно военных) и народ Германии в неизбежной победе, вовсе не является показателем того, какими мотивами он руководствовался на самом деле. Он что, должен был публично говорить о вероятности неудачи?
Какие у Гитлера, допускавшего (для себя) возможность военного поражения Третьего райха, могли быть мотивы для инициативы открытия военных действий против СССР, мы поговорим дальше. Здесь же скажем немного о стратегии войны нацистов против большевизма.
Установке плана «Барбаросса» на разгром Советского Союза в течение одной кампании не могло быть альтернативы. Очевидно, что шанс ликвидировать СССР как политический фактор в Европе мог быть у Германии только в результате молниеносной войны. Затяжная война лишала Германию шансов на победу в целом во Второй мировой войне (а не столько в войне против СССР; обратим внимание на это чрезвычайно важное отличие).
Это в какой-то степени оправдывало ставку на чисто военный разгром, без учёта политических факторов. Зачем было тратить какие-то силы и средства для создания марионеточных антибольшевистских правительств на оккупированной территории и попыток привлечь к войне против большевизма часть населения СССР, если весь расчёт делался на то, чтобы разбить СССР ещё до конца 1941 года?
Вопрос же о том, не смогли бы своевременно созданные коллаборационистские формирования перевести затяжную войну в более благоприятный для Германии формат, повисает в воздухе. Для постановки такого вопроса в период подготовки к войне не было никаких условий. Ведь необходимой предпосылкой успешного развития коллаборационизма могли быть только германские военные успехи. Ну, а если эти успехи сами по себе будут значительными, то стоит ли тогда отвлекаться на какие-либо политические комбинации с русскими антибольшевиками? Логично? Вроде да.
Далее, план «Барбаросса», будучи чисто военным, ставил Вермахту, по сути, ограниченную конечную цель: захватить территорию СССР к западу от линии Архангельск—Астрахань и подавить с воздуха военную промышленность на Урале. Именно эту задачу планировалось выполнить в 1941 году. Вполне допускалось, что на оставшейся территории (более 80% площади СССР) будет продолжать существовать враждебный Третьему райху режим. Для его сдерживания полагалось необходимым всегда держать на Востоке действующую армию в количестве 60-70 дивизий. Короче, нет никаких оснований приписывать Гитлеру и его военным советникам бредовые планы полного уничтожения СССР/России как государства и русских как народа. Стратегия Третьего райха основывалась на реализме. И ход военных действий почти до конца 1941 года её оправдывал.
Кто выиграл от пакта о ненападении?
В 1941 году Советский Союз был поставлен на грань существования. Перед ним, а равно перед любой российской государственностью, которая могла возникнуть на его обломках, встала реальная перспектива утратить на неопределённое будущее важнейшие территории Европейской части страны, включая обе имперские столицы.
Могла ли возникнуть аналогичная ситуация в 1939 году, если бы не был подписан Московский пакт о ненападении? Утверждаю с полной уверенностью: нет, нет и ещё раз нет.
Однако ведь именно то, что Сталин в 1939 году якобы «выиграл почти два года для подготовки СССР к войне с Германией», всегда выставляется сталинистами как главное оправдание пакта от 23 августа. Они неизменно заявляют, что альтернативой пакту Молотова—Риббентропа могла быть только война с Германией, а эта война неминуемо окончилась бы поражением СССР. Зато в 1941 году СССР был якобы лучше готов к войне с Германией, доказательством чему у них служит... окончательная победа международной антигитлеровской коалиции (они, правда, всегда говорят про победу якобы одного лишь СССР) в 1945 году!
О том, насколько Советский Союз был «готов» к войне с Германией в 1941 году наглядно свидетельствуют всем давно известные цифры. До конца 1941 года погиб 1 миллион и попало в плен около 4 миллионов советских военнослужащих (при общей численности РККА перед войной 5 млн.). Из 167 тысяч орудий и миномётов, находившихся в РККА перед войной, а также произведённых во втором полугодии 1941 года, было уничтожено или захвачено противником 101 тысяча, из 23,4 тыс. танков (здесь тоже учтены произведённые в течение 1941 года) — 20,1 тыс., из 24,2 тыс. самолётов — 17,9 тыс. Год спустя, осенью 1942 года, войска Германии и её союзников оккупировали территорию СССР, на которой перед войной проживало 80 млн. человек (из 196 млн. населения), производилось больше половины продукции промышленности СССР. В войне погибли, по достоверным подсчётам, от 24 млн. до 27 млн. граждан Советского Союза.
Но, уверяют сталинисты, если бы Сталин не обезопасил СССР от нападения Германии в 1939 году, то последствия были бы ещё хуже. Экспериментально проверить их утверждения, равно как и обратные, невозможно. Можно только взвесить аргументы сторон. Какими же аргументами они оперируют?
Прежде всего, они говорят, что осенью 1939 года РККА сильнее уступала в боеспособности Вермахту, чем летом 1941 года. Иногда вообще утверждается, будто регулярная Красная армия начала воссоздаваться только с принятием закона СССР о всеобщей воинской обязанности от 3 сентября 1939 года, что, конечно же, неверно. Этот закон обязывал служить в вооружённых силах СССР те слои населения, которые прежде не имели права держать в руках оружие как представители бывших «эксплуататорских классов». Таких был незначительный процент, а вся РККА неизменно строилась на всеобщей воинской повинности «трудящихся», коих было свыше 95% населения. Да и кто, как не регулярная Красная армия, ещё до принятия этого закона одерживал победы над японцами в конфликтах 1938 и 1939 гг.?
Следовательно, какие факторы могли позволить РККА в 1939-1941 гг. наращивать боеспособность быстрее, чем Вермахту? Лучшим учителем, как известно, является боевой опыт. А он у РККА за это время был ничтожным — поход в уже разгромленную немцами Польшу и война с Финляндией. Последняя, будучи отрицательным опытом, лишь побудила «что-то менять» в армии, но не могла дать никаких положительных ориентиров, в какую сторону нужно менять. Вермахт же за это время провёл три успешные военные кампании против крупных европейских держав — против Польши, против Франции и её союзников в Западной Европе, против Англии и её союзников на Балканах. Эффективность действий немецких войск неизменно возрастала от одной кампании к другой. Если же обратиться к сентябрю 1939 года, к началу войны с Польшей, то там немцы зачастую действуют ещё очень неуверенно, а главное — без воодушевления, что отмечалось даже начальником гитлеровского Генштаба В. Кейтелем.
Итак, заявлять, будто в сентябре 1939 года Красная армия была слабее по сравнению с Вермахтом, чем в июне 1941 года, явно не более обоснованно, чем утверждать обратное.
Далее, сталинисты говорят о создании в 1939-1941 гг. мощного военно-промышленного комплекса СССР, в основном на востоке страны, в областях, неуязвимых для налётов Люфтваффе. Однако при этом не учитывается, что за это время Германия поставила под свой контроль промышленность Франции и Бенилюкса, сырьевые ресурсы Юго-Восточной Европы.
Следовательно, можно с не меньшим основанием утверждать, что рост военно-экономической мощи Третьего райха и возглавляемого им блока стран, благодаря отсрочке германо-советской войны, оказался более значительным, чем осуществлённый за это же время рост военно-экономической мощи СССР.
Ещё говорят, и ссылаются при этом на авторитетное для неокоммунистов (неокомми) мнение антикоммуниста Черчилля (!), что секретные договоры с Германией 1939 года позволили Советскому Союзу сделать важные территориальные приобретения, сыгравшие позитивную стратегическую роль в последующей войне. Мол, перенос границы на запад расширил советское «предполье», а иначе немецкие войска-де обязательно взяли бы Москву.
Однако не менее убедительным выглядит противоположный умозрительный довод: присоединённые к СССР в 1939-1940 гг. территории сыграли отрицательную роль для СССР в войне с Германией.
Во-первых, на направлениях своих главных ударов немецкие войска почти не задержались на этих территориях. К старой советской границе в Белоруссии части Вермахта вышли на третий день войны, в Украине — через неделю, в Прибалтике — на вторую неделю. Во-вторых, в плане настроения местного населения к власти большевиков вновь присоединённые территории были крайне ненадёжным тылом РККА, что и доказали первые дни войны. В-третьих, дислокация РККА на новых территориях в значительной мере помогла первым победам Вермахта (как, например, при окружении войск советского Западного фронта в Белостокском выступе). В-четвёртых, эти новые территории, куда были выдвинуты советские войска, не были оборудованы как театр военных действий, в отличие от старых приграничных районов.
Давайте посмотрим, на каких территориях развивались бы военные действия между СССР и Германией в 1939 году. В случае входа советских войск в Польшу для войны против Германии первые бои произошли бы примерно там же, где они начались и в июне 1941 года, а может быть и западнее. Далее, если бы обе воюющие державы вознамерились оккупировать Прибалтику, то их войска встретились бы где-то посередине, примерно по линии Даугавы. Ни на чём не основано мнение, будто в 1939 году немцы смогли бы начать наступление на Ленинград с линии тогдашней советской границы. Страны Балтии не имели военного союза с Германией, а если бы они и согласились на введение немецких войск, то СССР бы отреагировал немедленно (и, в отличие от 1940 года, у него тогда действительно было бы обоснование в виде защиты от агрессии).
Необходимо также отметить, что осенью 1939 года ни Финляндия, ни Румыния, ни Италия, ни Венгрия не являлись воюющими союзниками Германии, какими они стали в 1941 году! Зато у Германии имелся фронт на Западе. Пусть Англия и Франция вели себя на нём пассивно. Но ведь в 1941 году не было даже и такого второго фронта!
Если в 1939 году СССР мог бы выбирать, в каком месте и в какое время ему выгоднее всего открыть военные действия против Германии, то летом 1941 года война была навязана Советскому Союзу именно тогда, когда этого захотела Германия, следовательно, в максимально невыгодных условиях для СССР!
Наконец, как известно, в 1939 году у Германии вообще не имелось оперативного военного плана, предусматривавшего войну на поражение Советского Союза. Если утверждать, что задачей Гитлера в отношении СССР всегда было сокрушение его военно-политической мощи, то к такой войне Германия в 1939 году не была готова даже на уровне теоретических разработок. В то же время Главный штаб РККА с начала 1920-х годов неизменно разрабатывал планы войны в Центральной Европе, целью которой должна была стать «окончательная победа мировой революции». Главным направлением таких действий всегда считалось вторжение в Германию через Польшу.
Если, как нас десятилетиями уверяют коммунисты и неокомми, Гитлер был одержимым антисоветчиком, а СССР осенью 1939 года казался обречённым на поражение в войне с Германией, то что помешало бы Гитлеру напасть на СССР тогда же? Да никакой пакт о ненападении не помешал бы ему этого сделать даже 17 сентября 1939 года, когда было объявлено о вводе советских войск в Польшу. Отсюда следует, что Гитлер вовсе не собирался нападать на СССР до того, как разделается со своими противниками на Западе.
И, опять же, если исходить из гипотезы о гитлеровской мании антибольшевизма и/или русофобии, то отсрочка германо-советской войны в 1939 году была нужна именно ему, а не Сталину, так как позволяла лучше подготовиться к войне на сокрушение СССР. Он воспользовался для этого алчностью и недальновидностью Сталина, видевшего в сложившейся ситуации всего лишь хороший шанс для «хапка» ряда сопредельных территорий, а также для того, чтобы насолить ненавистным западным демократиям. Возможно также, что Сталин в тот момент гораздо больше рассчитывал на длительный альянс с германскими «мелкобуржуазными националистами» против западных «империалистов», чем Гитлер на такой же союз с большевиками. Договоры СССР с Германией 1939 года имели целью не «обезопасить» СССР от мифической угрозы нападения Германии, а обеспечить территориальную экспансию СССР.
В свете же грядущего военного конфликта Германии и СССР «отсрочка» на два года предоставила гораздо больше выгод Германии, чем Советскому Союзу.
