Государство вятичей
Материал исторической серии «Великорусская история в сюжетах и фактах»
Истории известны народы, взошедшие на ступень становления государственности, но по ряду неблагоприятных причин, чаще всего внешних, не сумевших оформить её окончательно. Дальнейшая судьба таких народов была различной. Часть из них, опираясь на воспоминания о древней государственной традиции, сумела сохранить свою идентичность под многовековым чужеземным гнётом и вновь обрести независимость уже в Новое и Новейшее время. Примеры — большинство западнославянских и все южнославянские народы. Другие — как поморские славяне и пруссы — полностью исчезли под чужеземным гнётом, растворились или были истреблены. Многое в судьбе этих народов зависело ещё и от характера завоеваний, и от отношений с народом-завоевателем.
В этом плане судьба народов, этнически близких к народу-завоевателю, рассматривается обычно в ключе ассимиляции. Однако веками эти народы оказывали сопротивление своим этнически родственным «братьям-ассимиляторам», представляя собой фактически альтернативный государственный центр. В силу ряда причин эти народы сами не могли стать центром государственного объединения. Однако долго и упорно боролись за свою независимость. Во времена раннего Средневековья эта независимость выражалась также в приверженности вере предков в противовес насаждавшемуся огнём и мечом христианству.
По истории Западной Европы нам хорошо известно покорение саксов Франкской империей — в основном немцами, часть которых в дальнейшем и составили покорённые саксы. Пик покорения пришёлся почти на всё правление императора Карла Великого (768-814) — с 772 по 804 год в Нижней Саксонии Западная империя вела войну фактически на истребление. Национальное многовековое сопротивление полабских и поморских славян, а также пруссов немцам также несло в себе религиозную идеологическую составляющую. В Древней Руси историческую роль такого непокорного народа выполнили вятичи, весьма известные по многим современным им источникам, не только русским. Более того, иностранные авторы зафиксировали их существование одновременно с тем, как они узнали о Руси, и значительно раньше, чем в самой Руси возникла фиксация исторических событий.
И ещё одна параллель очень показательна. Покорение вятичей христианскому огню и мечу происходило примерно одновременно с покорением полабских и поморских славян — в X-XII вв.
Первое хронологическое известие русских летописей о вятичах относится ко времени, предшествующему легендарному призванию Рюрика на княжение, то есть примерно к 860 году. Упоминается, что в это время вятичи, вместе с большинством восточнославянских племён, платили дань хазарам по белке и по кунице от «дыма» (т.е. каждого очага). В походе Олега на Царьград в 907 году упоминаются дружины и от вятичей. Однако, судя по всему, это были вольно-даннические отношения, так как войско князя Святослава в 964 году снова находит вятичей платящих дань хазарам, правда, уже лишь по кунице от «рала» (сохи, т.е. от каждого домохозяйства, в котором могло быть больше одного очага). По-видимому, договор о том, чтобы отныне платить эту дань киевскому князю, был со стороны вятичей добровольным и обусловливался намерением Святослава ликвидировать Хазарский каганат.
После того же, как в следующем, 965 году, Хазарский каганат и вправду был уничтожен Святославом, вятичи, по летописи, отказались выплачивать Киеву условленную дань. Это привело к походу Святослава на вятичей в 966 году. Во время него «единорусский» князь уже силой принудил вятичей платить условленную дань. Таким образом, «освобождение» от «хазарского ига» и включение в состав «единого Русского государства» для вятичей означало только одно: смену адреса, по которому производился платёж дани, но отнюдь не её облегчение. По такой же схеме в будущем станет происходить «освобождение русских земель» Москвой от «ига Золотой Орды»...
В некоторых вариантах летописи о тех же событиях написано, что вятичи платили дань хазарам «по шлягу с сохи». Шляг, по мнению большинства исследователей, искажённое «шиллинг» — западноевропейская серебряная монета. Это свидетельство заставляет пристальнее взглянуть на роль Страны вятичей в международной торговле того времени. И мы видим, что эта роль была весьма значительной.
По свидетельствам арабских и персидских источников, восходящих к началу IX века, страна Вантит (Вабнит) была богатой славянской страной, с которой восточные купцы первым делом вступали в контакт, когда торговали с землями славян. В названии её столицы Хордаб некоторые исследователи усматривают город Корьдно, упоминаемый как столица Вятичей в более поздних русских источниках. Как убедительно показал академик Б.А. Рыбаков, страна Вантит не могла быть чем-то иным, кроме как Страной вятичей.
Даже если отождествления, сделанные по письменным источникам, неубедительны, в дело вступает археология. Районы наибольшей концентрации (в кладах) золотых монет арабских стран в Восточной Европе в VIII-IX вв. — полоса от Прибалтики к верховьям Волги и Волго-Камский регион, а также бассейн Оки, верховья Дона и Северского Донца. Он соответствует торговому пути «из варяг в персы». Академик В.В. Седов считал, что основная артерия этого пути, судя по размещению кладов, проходила от Волги вверх по Оке до её верховьев, далее волоком в бассейн Дона и по Дону. Дальше по Дону этот путь — продолжим географическую экстраполяцию — уже мог идти как «в греки» через Азовское и Чёрное моря, так и «в персы» волоком на Волгу и по ней в Каспийское море. Путь по рекам Окского и Донского бассейнов от верховьев Волги к её низовьям короче, нежели по самой Волге.
Есть и то немаловажное обстоятельство, что этот путь мог быть пусть и не самым удобным, но наиболее безопасным. При этом кроме Хазарского и пока ещё гипотетического Русского каганата единственным политическим образованием, поддерживавшим порядок на этом пути, мог быть только племенной союз вятичей.
Таким образом, племя вятичей было интенсивнее Киевского Поднепровья втянуто в международную торговлю VIII-IX веков в Восточной Европе. Этим можно объяснить и его платёжеспособность, и упорное стремление соперничающих политических центров брать дань с этого племени.
По археологическим данным В.В. Седов, отождествляя с вятичами население верхнеокской культуры, возникшей на базе волынцевской культуры, очерчивает в VIII-IX вв. ареал вятичей бассейнами Верхней Оки (вниз по течению вплоть до Старой Рязани) и Верхнего Дона. В Х веке, как полагает исследователь, под давлением кочевых степных племён наблюдается уменьшение вятических памятников на Верхнем Дону и одновременное их увеличение в Поочье и в Волго-Окском междуречье.
Летописные источники, называющие позднейшие древнерусские города в земле вятичей, позволяют более надёжно очертить эту землю такой, какой она представлялась уже в эпоху Киевской Руси. Среди них (отождествимых в наше время) упомянуты, в частности, города Брянск, Карачёв, Мценск, Болхов, Козельск, Дедославль (совр. Дедилово Тульской обл.), Лобынск (у впадения р.Протвы в р.Оку). Таким образом, кроме Верхнего Поочья, историческая область вятичей включала в себя также верховья р.Десны (притока Днепра — не путать с подмосковной речкой Десной).
Приговор съезда русских князей 1097 года в Любече под Киевом отдаёт в наследственное владение потомков Святослава II Ярославича (1054-1073 — черниговский князь, 1073-1076 — великий киевский князь—каган) всю Черниговскую землю, включая (особо перечислены) Северу, Вятичи, Мурому и Тьмутаракань. Рязанская земля в договоре не упомянута, из чего следует, что она, прилегавшая с юга к Муроме, вся относилась целиком к области вятичей.
Однако вернёмся к судьбам вятичской государственности. Очевидно, что либо дань в Киев вятичи платили плохо, либо сборщики дани были слишком жадными, так как уже в 981 году сыну Святослава I Владимиру I, будущему «крестителю Руси», пришлось идти войной на вятичей. Война продолжалась два года. Летопись, вознося успехи «единорусского» правителя, сообщает, что ему удалось, в наказание за неповиновение, возложить на вятичей удвоенную дань.
В 1097 году, как мы знаем, вятичские земли были включены в фамильное достояние князей Чернигова. Условия для этого, как мы узнаём из «Поучения Владимира Мономаха», были созданы не позднее конца 80-х — начала 90-х гг. XI столетия. Будущий киевский князь, бывший тогда владетелем Чернигова, упоминает, что в один из годов его правления он покорил Вятичей, главой которых назван некий Ходота, а главным городом — Корьдно. Совершенно ясно, что вызвало эти походы — независимость вятичей и их приверженность вере предков.
«Повесть временных лет», которая создавалась в Киеве, когда там был князем ещё Мономах, рисует вятичей самым диким на тот момент из всех восточнославянских племён. Понятно, что в основе такого противопоставления в любую эпоху лежит шовинизм равных политических соперников, заставляющий видеть даже в самом близкородственном народе некую худшую противоположность себе. Так, только полян (по очевидным причинам) ПВЛ описывает как имеющих «обычай тих, кроток», как якобы соблюдавших единобрачие и целомудрие ещё до принятия христианства. А соседние древляне «жили зверским или скорее скотским образом, ... и брака у них не бывало, но крали себе невест от отцов и сродников».
Радимичи, вятичи и северяне одинаковые обычаи имели: жили в лесах, ели всякого зверя и все нечистое; срамословие в них пред отцами и снохами бесстыдно было; браки не бывали, но сходясь меж сел на игрища, плясание и все песни, и тут уводили себе жен, кто с которою сговорился; имели же по две и по три жены. Если кто умер у них, отправляли над ним поминовение и потом, учинив груду великую дров, возложа труп мертвого, сожигали, а потом, собрав кости, клали в сосуды и поставляли на столе при путях
«что вятичи делают до сих пор», — не забыл присовокупить автор ПВЛ в конце этого отрывка.
Таким образом, если другие восточнославянские племена, по мнению монаха-книжника, удалось как-то оцивилизовать, то вятичи вплоть до его времени, то есть до начала XII века, поступают скотским, поганым образом. Как видно, войны Мономаха с вятичами не стали единым актом покорения независимого языческого племени. То, что продолжалось там и в начале XII века, судя по отношению автора ПВЛ, можно расценивать как военную оккупацию, сопровождавшуюся искоренением национальных обычаев и насаждением нового порядка из «единорусского» центра. Летописец начала XII века был, несомненно, прав, написав о том, что вятичи до его поры продолжали блюсти «срамные» обычаи. Археология прослеживает языческие захоронения в земле вятичей до XIII века включительно.
По всей видимости, земля вятичей не имела какого-то единого племенного центра. Из приведённого ниже отрывка будет видно, что она управлялась, скорее всего, советом старейшин и была федерацией родов или территориальных общин. Может быть, именно поэтому она не смогла создать альтернативную государственность, равносильную древнерусской с центром в Киеве. Тем не менее, у того же Владимира Мономаха содержится указание, что некое Корьдно играло некую консолидирующую роль для племени. Скорее всего, это был языческий культовый центр вятичей.
Историки предлагали разные трактовки наименования Корьдно и его отождествления с современной топонимикой. По наиболее часто встречающемуся мнению, Корьдно это Корно (Корное) в Мосальском районе Калужской области. Есть и такое мнение, что «Поучение» Мономаха в данном месте содержит описку, и «къ КорьДну» следует читать как «ко корь Дну», т.е. к корням, к истокам Дона.
Автор сей статьи, на основании предпринятых им историко-топонимических изысканий, позволяет себе выдвинуть здесь предположение, что вятическое Корьдно — современное село Кортнёво (Кортнево) в Тульской области, в 2 км к юго-востоку от станции Пахомово железной дороги Москва—Тула.
Покорение, предпринятое Мономахом, стало лишь некоторой степенью ассимиляции вятичей к «единорусской» государственности. О значении вятичей в системе русских политических отношений середины XII века мы внезапно узнаём из описания войны 1146-1154 гг. между Давыдовичами и Ольговичами. Под 1146 годом в летописи упомянуты старейшины вятичские, которые пытались сохранить нейтралитет в этой войне. Область прежде принадлежала Святославу Ольговичу. Давыдовичи, овладев ею,
созвали старейшин и говорили о Святославе, что он вятичей не любит и разоряет, как не свою область, чтоб его они поймали или убили, а имение его все между собой разделили. На что им старейшины вятичей отвечали: „Вы наши все государи и нам равны. Кто нами владеет, тому мы верны и покорны, невзирая на милость и немилость, рассуждая, что Бог вас над нами определяет. И не без ума, по апостолу, меч в наказание винным, а отмщение злым носите. А руку на господина своего поднять не можем, и никогда такого в нас и в праотцах наших не бывало“. Сие Давидовичи слышав, весьма их похвалили и, оставив им своих посадников, возвратились. И хотя вятичи за страх Давидовичам клятву учинили, но многие и за то их клятвопреступлением порицали. (Татищев В.Н. История российская. Т. 2)
Из этого отрывка видно, что вятичи обладали местной родо-племенной старейшиной, признаваемой княжеской властью в качестве посадников, то есть одновременно и лиц княжеской администрации. Но спустя полвека положение стало другим. В 1196 году, во время очередной войны между русскими князьями, земля вятичей, вассальных по отношению к своему черниговскому князю Ярославу, поверглась жестокому разорению со стороны суздальского князя Всеволода III «Большое гнездо».
Тем не менее, мы и позднее слышим о вятичах. Как прощальный вскрик это известие доносится до нас из тех лет, когда под копытами монгольских орд гибла Древняя Русь. В 1224 (1223 по другому счёту лет) году в собранном русскими князьями из разных мест Руси войске в трагической битве на Калке упоминаются «вятичей две тысячи».
После разорения Северо-Восточной, Суздальской или, как она тогда называлась, Белой Руси, хан Батый зимой 1237/38 г. пошёл «в Вятичи» и подступил к Козельску. Как мы знаем, это был единственный русский город, отбившийся от монгольских полчищ. Растратив семь недель и потеряв трёх знатных военачальников, грозный хан был вынужден отступить от крепости.
Конечно, для XIII века уже нет возможности говорить о сохранении племенной структуры вятичей. Речь может идти, главным образом, о преемственности по линии землячества. Однако показательно, что племенное имя в обозначении областной принадлежности сохранилось в земле вятичей ещё долго после того, как в остальных землях древней Руси (к XII веку) племенные самоназвания угасли практически полностью.
История вятичей — одна из малоизученных в силу «географической и культурной периферийности», но при этом одна из славных страниц истории русского народа, ярко демонстрирующая нам его любовь к независимости и самоуправлению.
