Россию — в свалку?

Место России в мировом разделении труда

Прошли новогодние каникулы, начались рабочие будни, в течение которых многие из нас будут заниматься важным для себя, но по большому счёту не самым полезным для общества и экономики трудом. Трудом по мировым меркам копеечным, да ещё и неэффективным, нудным, монотонным. Будь то погоня за кредитными должниками, составление разного рода отчётности, производство неликвида на часто устаревшем оборудовании или марание холста, бумаги, клавиатуры и много чего другого. Начинается новый экономический цикл, в который страна входит в унынии и лёгкой апатии.

Помните, как мы смеялись над китайцами и турками, которые шили кривые пуховики в плохо оборудованных цехах? Помните, как разные ура-патриоты орали, что Россия сможет делать то же самое, что Америка и Европа, да еще и сама? Ну вот, эти времена настали. Теперь весему миру впору смеяться над Россией, которая сама пытается заново научиться делать всё, что разучилась в тучные нефтяные годы. Наши процессоры, которым сильно далеко до Интела и Тегры; наши автомобили, ставшие отдельным явлением и социальным мемом; наша одежда, которую явно не наденешь на выход, — всё это даёт всем нам и каждому из нас понять, что Россия при её нынешнем положении просто не в состоянии делать эффективно то, что давно уже сделали за неё. Чему-то также мешает полное отсутствие инфраструктуры, чему-то — таможенные или административные барьеры, очень многое в стране упирается в климат или отсутствие тех или иных производственных и хозяйственных традиций. Причины различны. Но факт остаётся фактом — очень многие российские товары при любом раскладе абсолютно неконкурентоспособны.

Это не хорошо и не плохо. Это просто факт, который нужно принять, с которым придётся жить. России и её жителям рано или поздно придётся отыскать своё место в глобальном мире, который никуда уже не денется. В этом глобальном мире многие страны заняли свои производственные, торговые, финансовые и прочие ниши. Китай уже давно стал мировой фабрикой, Новая Зеландия — главным поставщиком молока, масла и мёда, Аргентина, несмотря на все кризисы и обвалы, всё ещё сохраняет за собой место крупнейшего производителя мяса, а США на данный момент — в большей степени научный и технологический лидер, а никак не финансовый центр или «мировой жандарм». Международное разделение труда — это в общем-то вполне закономерное состояние человечества. Даже при резком возрастании роли локальных экономических циклов мир останется глобальным, и сферы производства тех или иных товаров будут и дальше разделяться между разными странами в соответствии с тем, где какие факторы производства дешевле, и как произведённое лучше всего перевозить, в какой связке с мировым рынком состоит та или иная страна или регион.

Эта система начала складываться ещё в 1970-е годы, и СССР в своё время благополучно выпал из неё. Советская экономика, демонстративно сделавшая ставку на автаркию, не смогла уменьшить издержки производства. В результате эффективность производства товаров (и без того весьма средняя) скатилась ниже всех уровней конкурентоспособности. Никакого смысла в воспетых оловянных рудниках Заполярья нет, если есть Индокитай с его практически неисчерпаемыми запасами олова. Крымские, молдавские и даже грузинские виноградники были гораздо хуже калифорнийских и южноафриканских, и уж тем более французских и чилийских. Да, в стране-«осажденной крепости» всё это может быть нужным и важным, но в открытом мировом сообществе оно бесполезно из-за своей удельной дороговизны. Именно поэтому очень многие советские предприятия на территории всего бывшего Соцлагеря такими темпами разваливались и деградировали. То же самое можно сказать об АвтоВАЗе, который не выживет без вливаний из бюджета, если его продукция будет ездить по одним дорогам с фордами, шкодами и шевроле.

Давайте взглянем правде в глаза, подумаем, что же мы умеем делать лучше других? Нам не стать мировым технологическим лидером, разве что в паре-тройке сильно узких областей. И то, если вовремя их нащупаем. Нам не светит конвертировать свой промышленный и производственный потенциал в статус «страны-фабрики». Главная причина — это даже не стоимость труда, а уже налаженная система мировой торговли, занять надлежащее место в которой Россия не успела. Не светит нам и производство предметов роскоши, бренды для которого вызревают десятилетиями, да и рынок крайне узок. Даже крупнейшим поставщиком оружия России стать не грозит — невоюющие Швеция и Япония заключают со многими странами вполне сопоставимые военные контракты. Эти ниши уже заняты, и чтобы перебить их нынешних владельцев нужно очень серьёзно, долго и эффективно трудиться, создавая лучшие условия производства и инвестирования.

Конечно, наша страна поставляет огромные партии газа и нефти в Европу и страны бывшего СССР. Между прочим, ничего плохого в самой такой специализации нет. Однако всем нам очевидно, что никакой нефтегазовой сверхдержавой Россия по сути не является. Российская нефть — одна из самых дешёвых в мире, а её добыча достаточно дорога. По сравнению со странами Ближнего Востока доход России от нефтяной ренты на порядок ниже, а уж если взять нынешнюю цену чёрного золота, то и вовсе всё плохо. Нефтяники и так уже экономят на всём, чём можно, что сразу отражается на качестве нефти, которую в свою очередь уже заметили европейские покупатели. Газовую ренту России потихоньку нивелирует Сланцевая революция, которая позволила стать самому большому потребителю газа — Соединённым Штатам — одним из крупнейших его экспортёров всего за пару лет. Также не стоит забывать про Катар, который добывает газ дешевле и продаёт его в сжиженном состоянии с танкеров по ценам, сходным с российскими. Для многих стран Европы после недавних событий более удобным поставщиком энергоресурсов становится Норвегия, которая при населении 5 миллионов экспортирует столько же газа, сколько Россия. А еще к «газовым гигантам» недавно добавился Иран, которому также дешевле и легче добывать газ, и в поставках из которого заинтересованы многие соседи и не только. Все перечисленные факторы показывают всю несостоятельность ориентации страны на ресурсодобычу. Сейчас Россия просто удерживает ранее занятые на рынке позиции, лишь бы остатки нефтедолларов не потерять.

Есть сфера, в которой Россия могла бы сильно улучшить своё присутствие и занять подобающее место относительно своей огромной территории, немалого населения и небольшой его плотности. Это сельское хозяйство. В большой пустующей России не счесть пустующей земли. Причем речь идет не о заполярных пустырях, даже не о слабо освоенных просторах Сибири. Ещё с советских времен, а кое-где даже и с более ранних, мы получили множество брошенных, оставленных, забытых всеми сёл, деревень, колхозов, поместий и агрофирм. Вывезенных, уничтоженных, вымерших не самым естественным образом. Почти все это нужно восстанавливать с нуля, но эти населенные пункты располагают главным — они указывают на возможность возделывания близлежащих земель. Если учитывать возрастающую интенсификацию сельского хозяйства, то просто повторное заселение ранее брошенного даст резкий прирост в производстве сельхозпродукции. Для этого, разумеется, следует временно снизить налоговые ставки в этой области, пересмотреть порядок предоставление земли, а то и вовсе её в кое то веке приватизировать. Необходимо создать новую инфраструктуру на местах, порой в труднодоступных регионах, которая, однако, потянет за собой производство и строительство, тем самым разгонять рынок. В конце концов в XXI веке Россия снова может быть способной завалить мир своим зерном, причем без стратегии «недоедим, но вывезем» или жесткого государственного вмешательства в дела фермеров, прослойки из которых в стране толком и не появилось.

Зерна никогда не бывает много, стран, которые могли бы постоянно поставлять его на мировой рынок, по климатическим причинам становится всё меньше. Россия же по причине глобального потепления, наоборот, в ближайшей перспективе может расширить пахотные земли до невиданных размеров, а в долгосрочной — стать мировой житницей, обладающей самыми большими запасами продовольствия, воды и топлива. И, кстати, именно рост производства топлива может стать самым важным результатом смещения экономического фокуса на сельское хозяйство. Биодизель, биоэтанол и биометан позволят решить проблему зависимости экономики России от экспорта энергоносителей. Хотя скорее не решить, а сгладить диспропорцию. Вместо тупого выкачивания нефти и газа можно будет производить также синтетические виды топлива, вывозя не сырьё, а готовый продукт. При верно поставленном производственном цикле можно будет создать целую индустрию вокруг целенаправленного выращивания «топливных» культур. Что некоторые страны начинают уже понимать.

Основанием же этой индустрии должно быть не просто какое-то производство, созданное стихийно или организованно. В её основу должна лечь новая производственная сфера, простая по форме и не освоенная до конца ни одной страной. Высокотехнологичные сферы в России надолго ещё можно забыть и обратить свой взор на простую и буквально лежащую перед глазами. Что мы видим вокруг в наших городах, что бросается в глаза? Мусор. От мелких соринок и окурков до строительных блоков, вокруг много совершенно разного мусора. Одна Москва производит в год 5,5 миллионов тонн мусора, на свалках и полигонах в Подмосковье сосредотачивается в несколько раз больше, и уже несколько лет два региона балансируют на грани мусорного кризиса. Мусорные бунты, которыми порой такие кризисы заканчиваются, уже происходили в Неаполе, Бейруте и некоторых других городах. Недовольство населения, страшная экологическая обстановка, а также постепенное возрастание рентабельности переработки подталкивают к мысли о необходимости создания не отдельных очагов, а централизованной и разветвленной структуры мусоропереработки.

Отдельные оазисы «ресайклинга» присутствуют в некоторых странах. Тайвань перерабатывает почти все свои отходы, используя повторно всё, в Германии около 20 процентов мусора сортируется и перерабатывается. В Индии в очень бедных районах население способно перерабатывать огромные объемы отходов. На мумбайских полигонах Деонар, Мулунд и Канджурмарг ежегодно перерабатывается до 6 млн тонн мусора. Швеция ввозит мусор из Норвегии и Финляндии, сжигая его для получения электроэнергии. Но все эти примеры — несистемны. Ни одна страна мира ещё не смогла создать отлаженную систему, способную не только справляться с потоком мусора, не только перерабатывать отходы, не только даже их утилизировать в ноль. Нет ещё в мире системы переработки, рассматривающей отходы как ценный ресурс. Системы, которой выгоден ввоз отходов из-за границы. И именно эта ниша на данный момент — самая перспективная в мировом разделении труда.

Не хочется видеть свою страну «мировой свалкой», друзья? Брезгаете? А выбор невелик. Россия не нашла для себя лучшего места в мировой экономике. Добыча ресурсов втридорога и слабый экспорт сельхозпродукции — это лишь опциональные экономические ниши. Где наша страна уже даже не середнячок, и где придётся сильнее поднажать, чтобы занять лидирующие позиции. Без специализации на чем-либо Россия рискует стать даже не носителем «голландской болезни», а пассивным потребителем продукции со всех сторон, объектом, а не субъектом глобальной экономики. Рынком сбыта, а не актором. И ведомое положение безынициативно реагирующего куска суши не лучшим образом аукнется на уровне жизни населения. Для создания у себя в стране достойной среды мало победить коррупцию, провести реформы общества и модернизировать страну. Необходимо всей страной занять желаемое место в мировом хозяйстве, выбрать для страны специальность, столь важную в эпохе глобального разделения труда. И ежели другого места на горизонте не просматривается, то времени на брезгливость просто не должно быть.

И, между тем, в нашем обществе имеются серьёзные препятствия на пути реализации предложенной стратегии. Приучать народ к раздельному сбору мусора у нас только начинают, структура уборки и вывоза мусора во многом не отвечает современным требованиям, хотя и называть её устаревшей уже нельзя. Сортировочных комплексов у нас по пальцам можно пересчитать, среди них в свою очередь отсутствует дифференциация, разделение по типу и прочим параметрам. В конце концов культура населения, привыкшего к неряшливому, небрежному и уничижительному обращению с окружающим миром, — это главное препятствие на пути к созданию системы полной переработки всего наличествующего в мире мусора, которая только и способна дать стране и обществу искомое место в мировом хозяйстве.

СССР воротил носом в 1970-е, отказываясь включаться во вторую НТР — и закончил как проситель гуманитарной помощи. Россия в 90-е и 2000-е не смогла верно перенаправить доходы с вывоза сырья — и сейчас пребывает в кризисе. Если и далее руководство страны будет откладывать экономическую инициативу на потом, то мы обречены на медленное и мучительное вымирание. В случае смены власти на людей менее коррумпированных и более дальновидных, им предстоит за раз ответить на множество застарелых и новых вызовов. И именно от правильности и скорости таких ответов зависит будущее нашего общества и каждого из нас.