О тактических победах и стратегических поражениях
А вы не задавались вопросами, почему «путинский режим» сплошь и рядом одерживает одну тактическую победу за другой, но еще ни разу не смог воспользоваться плодами такой «тактической победы»?
Почему за любой цепочкой «тактических побед» он неизбежно огребает мощное стратегическое поражение?
Вот, скажем историю с отъездом из России Александра Сотника все слышали? Наверняка уже знаете!
Знаете, как поступил бы лично я на месте российских властей?
Сразу после обращения Сотника, где он сообщает о своем бегстве из России, я бы устами какого-нибудь пресс-секретаря выразил бы озабоченность случившимся, и выразил бы уверенность, что это — не более чем недоразумение, которое скоро разъяснится.
После этого я бы приказал найти какого-нибудь одиозного «патриота России», который свою задачу выполнил и больше не нужен (ну какого-нибудь «энтео») и приказал бы арестовать его. Проведенное расследование быстро и убедительно доказало бы, что это именно «энтео» по своей личной инициативе звонил Сотнику под видом «сотрудника ФСБ» и угрожал ему. «Энтео» выступил бы у меня по телевизору и, размазывая сопли раскаяния по физиономии, во всем бы публично покаялся.
И я бы сделал официальное заявление, что господин Сотник поторопился с отъездом, ему на самом деле ничего не угрожало, просто у страха глаза велики. После чего я пригласил бы Сотника вернуться в Россию и на словах пообещал бы ему защиту закона.
Разумеется, это была бы фигура речи, я бы заранее знал, что Сотник не вернется (он умный человек и прекрасно понимает суть всех этих игр и кто на самом деле звонил ему). Но видимость законности и порядка была бы продемонстрирована так, что комар носа не подточит!
И я бы таким простым и дешевым способом решил бы кучу проблем.
Избавился бы от придурка «энтео», который уже реально начал мешать своими заскоками.
Показал бы, что законность в России есть, во всяком случае власти стремятся ее соблюдать.
Выбил бы почву из-под ног Сотника, так как отныне любая его фраза о том, что «мне угрожали» перестала бы восприниматься многими всерьез.
Это был бы оптимальный план действий и, кстати, именно так бы и действовал КГБ в 70-х. Вспомните, как они подставили Войновича, которого после истории с отравленными сигаретами многие знакомые несколько лет не принимали всерьез.
А что сделали эти глупцы? Они закатили на Центральном телевидении, на Первом канале, аж целый сюжет про бежавшего из страны страшного врага России Сотника, который на самом деле России безразличен в силу своей ничтожности. Прямо по Шварцу: «Я три дня гналась за вами, чтобы сказать, как вы мне безразличны!» И миллионы далеких от интернета людей, которые еще вчера про «Сотник ТВ» даже не слышали, полезли смотреть, кто же это такой.
Эти бездари даже не слышали про «Эффект Стрейзанд»!
На самом деле тут речь идет не о бездарности и глупости «исполнителей», как может кому-то показаться. Этот случай обнажил глубокий системный порок нынешней российской власти.
Всеми процессами в современном мире, будь то производство, бизнес, политика, администрирование, управляют либо «технологи», либо «мастера».
С мастерами все понятно.
Вот есть на заводе полторы тысячи слесарей, но только один из них способен вырезать из легированной стали деталь сверхсложной конфигурации с точностью в десять микрон. И все производство зависит от этого слесаря виртуоза, ему платят бешеные деньги — и куда деваться.
Но если все движения этого слесаря-виртуоза записать на магнитную ленту, а потом воспроизвести на станке с программным управлением, то получится ровно та же самая совершенная деталька с той же точностью, но сам слесарь виртуоз уже вроде как и не нужен. Станок с ЧПУ будет намного быстрее, предсказуемее, не будет делать человеческих ошибок, а стоимость детальки при массовом производстве будет на порядки ниже. И называться это будет уже не «мастерство», а «технология».
Промышленная революция и скачок в развитии человечества начались именно с замены «мастерства» «технологиями». Мастеров мало, «выучить мастерству» нельзя, потому что мастерство подразумевает наличие особых способностей и таланта, которые есть далеко не у каждого.
Технологов же можно готовить на потоке, потому что любая технология сводится к обучению последовательности действий по принципу: делай раз, потом делай два. Если А, то делай Б, а если С, то делай D. Если надо чего-то изменить — вот тебе готовая формула для расчета. Откуда эта формула взялась и как ее выводить, тебе знать не надо, тебе надо уметь ее правильно применить.
Все движение современного мира — это технологии. Учебные заведения выпускают в первую очередь именно «технологов». Чтобы управлять бизнесом — МВА, чтобы управлять любыми проектами PMBOK, чтобы лечить людей — CSА. За этими аббревиатурами кроется не мастерство, а именно технологии.
Технологиям в нашем мире нет альтернативы.
Но у технологий есть один системный недостаток. Технология — это просто «правильная последовательность действий», она создается для определенных граничных условий, и когда эти условия меняются, технология резко перестает выполнять свои задачи.
Технолог-экономист в совершенстве знает, как учесть инфляцию в расчётах, как предусмотреть и рассчитать риски, как оптимизировать расходы и потери, при помощи каких механизмов он сам может влиять на инфляцию. Но вот в какой-то момент на рынке появляются новые механизмы, влияющие на инфляцию, которых раньше не было, а в обществе начинаются процессы, которые в его технологиях обозначены понятием «форс-мажор». И все его формулы враз перестают работать. Он понимает, что должны быть какие-то иные формулы. Где то, что он видит как форс-мажор, является контролируемым параметром. Но сам он эти формулы вывести не может, потому что его профессия — пользоваться формулами, но не выводить их.
Именно поэтому сейчас во всех процветающих странах все корпорации и все госструктуры держат под рукой, чисто на всякий случай, собственных «мастеров», в виде всяких «научных», «исследовательских», «консультативных» структур, где сидят с точки зрения обывателя абсолютные бездельники, которые ни фига не делают. Они действительно ни фига не делают в обывательском смысле. Вся их функция сводится к тому, чтобы один раз в пять-десять лет явиться туда, где что-то перестало работать, заменить красную кнопку синенькой, и при этом все мистическим образом снова завертится.
Но так было не всегда.
На заре индустриализации, когда начался бурный расцвет технологий, всех охватила эйфория по поводу того, что «мастера больше не нужны, они устаревшее наследие прошлого», и от них стали избавляться. Технолог вообще по своей сути злейший враг мастера, потому что технолог интуитивно чувствует исходящую от мастера опасность, ведь у мастера есть важное конкурентное преимущество — мастерство, и понимание того, что технологу недоступно.
Технологи, захватив процесс в свои руки, всегда стремятся «выжить» мастеров, избавиться от них. И технологи всегда побеждают, потому что они — в большинстве, а мастера, как правило, в одиночестве. Человечеству пришлось пройти через целую волну индустриальных и экономических кризисов, чтобы вернуть изгнанных ранее «мастеров» и заново встроить их во все свои процессы.
Но только не в России.
После крушения СССР в России началось бурное внедрение новых прогрессивных западных технологий ведения бизнеса, новых технологий администрирования, новых технологий финансового менеджмента. Внедрение новых технологий сопровождалось массовым притоком свежеиспеченных «технологов». Которые, разумеется, первым делом начали делать то, что всегда делают технологи, если их не контролировать, а именно — избавляться от мастеров, которые отлично понимали глубинную суть процессов, но не вполне владели этими «современными технологиями».
В течение почти десяти лет в России шло активное выдавливание квалифицированных креативных специалистов со всех уровней государственных, административных структур и из бизнеса. Само слово «Креакл» стало едва ли не ругательным.
В итоге все структуры России сейчас оказались забиты прекрасно подготовленным офисным планктоном, который прекрасно знает, в какой ситуации надо отправить наверх справку по форме 2, а в каких — по форме 4, который может оптимизировать любые расходы и достичь заданного уровня экономии ресурсов, который может достичь любых указанных начальством формальных показателей эффективности... Но который даже понятия не имеет о том, как это на самом деле работает!
Это касается не только тетечек, протирающих штаны в бухгалтериях и экономических отделах. Это касается и бодрых подтянутых спортивных мальчиков в погонах, служащих в Армии или Спецслужбах. Там — то же самое.
В их распоряжении огромное количество готовых технологий для достижения побед на невидимых фронтах. В их секретных пакетах в сейфах лежат детально расписанные готовые планы для обращения в смятение «условного противника». И вот они извлекают эти планы из сейфов, пускают в дело и... одерживают одну тактическую победу за другой.
Но беда в том, что все эти технологии и планы разрабатывались мастерами еще советской эпохи и в те еще давние советские времена, и для тех, уже ушедших условий. И эти нынешние мальчики-технологи, пуская их в дело, даже не представляют себе глубинные механизмы работы этих планов.
А с той стороны им противостоят не «технологи», а именно «мастера», у которых это понимание есть. А потому после коротенькой тактической победы, которая обусловлена исключительно эффектом неожиданности и непредсказуемости, мальчики огребают сокрушительное стратегическое поражение и лезут в сейф за следующим секретным пакетом из советской эпохи.
И там видят, что стопка с запасом этих пакетов уже практически иссякла и понимают, результат их применения уже известен заранее.
