Аль-Каида и ИГ: кто кого?
С тех пор, как из змеиного клубка мусульманского терроризма вылупился ИГИЛ (ИГ), избравший в качестве своего основного гнезда Сирию, Аль-Каида не то, чтоб совсем выпала из фокуса общественного и медийного внимания — она утратила титул Первого Злодея. Даже такой ее след, как нью-йоркские башни-близнецы затмили, задвинули в задворки памяти амбиции и «подвиги» творцов Халифата и войну в Сирии, втянувшую в себя уже около десятка стран со всего мира. Аль-Каида там тоже присутствует — в лице группировки «Джахбат-ан-Нусру», — но на это обращают внимание лишь немногие. И уж совсем мало внимания СМИ сегодня уделяют внимание другому очагу — войне в Йемене, вотчине этой старейшей и наиболее организованной террористической паутины.
Многоликий Йемен
Разобраться в йеменском фокусе страстей непросто, потому что там намешано в жуткий коктейль множество ингредиентов. Во-первых, идеологический. Ведь до 1990 было два Йемена — капиталистический (Йеменская Арабская Республика со столицей Сана, ЙАР) и социалистический (Народно-демократическая Республика Йемен —НДРЙ со столицей Аден). И они оставили свои привычки.
Во-вторых, юридический. После того, как в стране в очередной раз вспыхнула гражданская война, и в январе 2015 после взятия повстанцами Саны президент Абд Раббот Мансур Хади бежал в Эр-Рияд, она идет между мятежниками и сторонниками законной власти.
В-третьих, религиозный, причем в двух ипостасях: разного сорта — сунниты и шииты —зейдиты, которые борются за автономию. И разной кондиции — от умеренной — зейдитской, до радикальной — джихадистской. Сам же исламизм как идеология, придя на смену социалистической, нашел в Йемене благоприятную почву. Он стал приемлем как для тех, кто тяготеет к социалистическому патернализму и нашел в исламе нечто родственное, так и для тех, кто испытывает к нему отвращение и воспринял ислам как идейную альтернативу.
В-четвертых, внешнеполитический. Причем по разным основаниям. Шиитов поддерживает Иран, на стороне суннитов воюет вместе с правительственными войсками Судовская Аравия при поддержке еще почти десятка арабских стран и США. Кроме того, сюда влезла еще в 2009-м Аль-Каида в лице АКАП (Аль-Каида на Аравийском полуострове), созданная в результате слияния салафитского подполья Йемена. Позже пришел и ИГИЛ со своими планами халифатского «озеленения» планеты.
Столкновение всех этих интересов, мотивов и темпераментов превратили территорию южного подбрюшья Аравийского полуострова в лоскутное одеяло, поделенное на целый ряд зон влияния. Они пульсируют в своих размерах с такой скоростью, когда только успевай корректировать карты. Поэтому приводить их имеет смысл только в новостном формате; в масштабе же статьи это имеет смысл лишь в самых общих описаниях. А это значит, что на ней обычно тремя цветами рисуют контуры трех сфер контроля. На севере вместе с бывшей столицей Саной — территорию, захваченную шиитами в ходе мятежа и переворота, начавшегося в августе 2014 года. Они именуют себя хуситами — в честь бывшего лидера Хусейна аль-Хуси, убитого во время антиправительственной бузы в 2004 году. На этот раз поводом для нее послужило подорожание цен на бензин из-за отмены субсидий. Это привело к отставке и бегству президента Хади и началу в марте 2015 полномасштабной войны с верными ему войсками и при поддержке коалиции арабских государств и США.
Примечательно, что шииты контролируют территорию примерно в тех границах, что прежде занимала ЙАР. Соответственно, можно было бы считать, что за Республикой Йемен (РЙ) сохранилась южная часть страны — ареал бывшей НДРЙ. Кроме того, есть ареалы, контролируемые Аль-Каидой. Сведения об ее дислокации очень разные и изменчивые. Например, на карте, используемой Википедией по состоянию на 2015 год, это довольно обширная полоса, которая простирается с севера до побережья, разбивая проправительственную территорию на две части. На других картах изображалась лишь прибрежная зона со столицей в порту Эль-Мукалла. Но в апреле сего года пришли сообщения о взятии его йеменской армией, а затем — в августе еще ряда городов, в том числе Зинджибара — административного центра провинции Абьян.
Четвертой силой является Коалиция из 8 арабских стран и США, воюющая на стороне легитимной — аденской власти в Йемене. Среди арабов главную партию, конечно, играет пограничная Саудовская Аравия, которая обладает и самой сильной, по натовским стандартам вооруженной и обученной армией. И в наибольшей степени она обеспокоена йеменскими шиитами, имеющими, подобно курдам в Турции, большую «пятую колонну», особенно в приграничной провинции Недждран, отторгнутой саудитами у Йемена в 1931 году. Однако следует отметить, что участие и других членов Коалиции отнюдь не номинальное. В частности, активно и весьма результативно в Йемене сражаются войска ОАЭ, во время боев за Сану в прошлом году около 800 солдат прислал Египет, а поздней около 3 тыс. Судан. Что касается американского участия, то оно в основном ограничивается техническими аспектами — бомбардировками с дронов. Но были случаи и операций с использованием спецназа.
И не друг, и не враг, а так
Пока явно недостаточно информации, чтобы уверенно судить о характере отношений между Аль-Каидой и ИГ в Йемене. Но по тем сведениям, которые фигурировали в СМИ, можно предположить, что АКАП предпочел здесь тактику сотрудничества. И даже была версия, будто он признал верховенство ИГ. Однако, если даже это и соответствует действительности, то скорей всего это был лишь «жест вежливости».
По всем признакам, присутствие ИГ в Йемене если и есть, то не военное, а чисто террористическое. Именно ему приписываются два крупных теракта в марте 2015 в мечетях Саны, унесших 142 жизни, и теракт в Адене в августе с.г. с 71 трупом. Но оно не упоминается ни в сводках военных действий, ни при оценке численности боевиков-исламистов. Косвенным подтверждением того, что с шиитами и правительственными войсками воюет одна Аль-Каида, является тот факт, что нет никакой информации о разделении с ИГ подконтрольных территорий. Если б оно реально воевало, то непременно упоминалось бы в саудовских или американских сводках.
Такую позицию Аль-Каиды в Йемене, контрастную с поведением в Сирии, где она резко размежевалась с ИГ, объяснить легко: здесь ценна любая помощь. Однако на практике этот союз только вредит. Ибо игиловцы своими зверствами подрывают позиции алькайдовцев, стремящихся завоевать популярность среди местного населения такими «пиар-акциями», как освобождение от налогов, строительство школ, дорог и пр. И вынуждают Коалицию воспринимать их не как своих союзников в войне с хусидами, а атаковать, создавая второй фронт
Конечно, в лоне терроризма Аль-Каида и ИГ — два сапога пара. Но из тактических соображений слепые зверства ИГ, направленные против мирных йеменцев, ей невыгодны, так как настраивают население против себя. Поэтому их террор направлен в основном против военных: там взорвали склад боеприпасов, здесь казнили группу пленных и т.п. Это тоже террор и жестокость, но он все же носит характер партизанских операций и направлен против конкретного противника.
Тем не менее, война и создаваемый ею хаос — идеальная среда для пускания корней сетевых террористических структур. А пока у нее конца не видно, и всякие миротворческие попытки не позволяют прийти даже к перемирию. По всем признакам похоже, что это классический вариант вялотекущих конфликтов с длинной дистанцией и плохим концом. Потому что внешняя — юридическая оболочка ее в виде потасовки сторонников бывшего президента Али Абдаллы Салеха и сменившего его в 2012 Хади — скрывает фундаментальную — религиозную основу распри: борьбу шиитов и суннитов при покровительстве из этих двух миров. Причем, судя по тому, как успешно вот уже полтора года относительно небольшая группировка хуситов отражает многократно превосходящие силы противников, война с бомбежками гражданского населения только сплачивает тех, кто живёт на территории бывшей ЙАР. Поэтому весьма правдоподобными выглядят пророчества о грядущем повторном развале Йемена на два или больше государств.
А это значит, что и у Аль-Каиды есть цель и почва для прорастания своей альтернативы в Йемене. Например, попытаться создать свой эмират в провинции Хадрамаут, где у них, по оценкам экспертов, наиболее сильные позиции. И в этом стремлении едва ли она оставит в попутчиках ИГ.
Еще не вечер
Открытую конкуренцию Аль-Каида с ИГ демонстрирует только на полях боев в Сирии. Здесь она в лице «Джахбат ан-Нусра», крепко обосновавшись в провинции Идлиб, претендует на свой «халифат». А Абу-Бакра аль-Багдади, объявленного ИГ халифом, не признает, утверждая, что процедура назначения не была прозрачной. Противостояние доходит до того, что алькайдовцы со злорадством комментируют гибель очередного полевого командира ИГ. Да и как знать в той неразберихе, не участвуют ли они в боях против ИГ.
Но главная борьба за влияние проходит вдали — там, куда меньше привлечено внимание. В частности, в Африке, где, отпочковавшись в Алжире под брендом «Аль-Каида в странах Исламского Магриба», она запустило свои щупальца, помимо Алжира, в Нигерию, Мавританию, Чад, Мали, Кот-д`Ивуар, а также в Сомали.
Воспользовавшись тем, что всеобщее внимание отвлекли ИГИЛ и Сирия, она устроила целый фейерверк терактов, суммарно отмеченных более чем 120 трупами: на газоперерабатывающем комплексе Тигентурин (Алжир, 2013), в Найроби (Нигерия, 2013), в Бамако (Мали, ноябрь 2015), в Уагадугу (Кот д Ивуаре, январь 2016), в Бен-Ганден (Тунис, март 2016).
При этом они явно теснят в Африке ИГ. Например, в Сомали, где тамошние исламисты (аш-Шабаб) категорически отказались перейти под знамя Халифата; более того, руководство ячейки пригрозило полевым командирам и продемонстрировало, что за симпатии к ИГ их ожидает смертельная кара.
В пользу Аль-Каиды играет уже и тот факт, что ИГ своими топорными действиями отвлекло на себя гнев и возмездие всех главных сил — США, ЕС, России, Ирана, Турции... Это позволяет Аль-Каиде восстанавливать свои силы и сети, изрядно потрепанные после 11 сентября 2001-го. При этом, возвращать себе главное знамя Джихада ей помогает и более продуманная тактика. По мнению экспертов, в частности, одним из основных отличий ее является опора на местное население. Этого она придерживается в Йемене и заметно в Сирии, где в войне с Асадом старается взаимодействовать с другими повстанцами. Неслучайно она и в названии своем говорит о солидарности. Ведь «Джахбат ан-Нусру» в переводе — Фронт поддержки народа Сирии. Более того, после 2014 года, когда командование «Аль-Каиды» официально заявило об отказе от поддержки ИГ, со стороны ее первых лиц, в частности, из уст Аймана аз-Завахири, Адама Годана и др. стали звучать слова обвинения и осуждения в чрезмерной жестокости ИГ в отношении мусульман. Сами же алькайдовцы свои теракты подчеркнуто готовят в отношении «жирных» неверных — обитателей дорогих отелей, посольств, курортов и т.п.
Зря в корень, многие аналитики причину раздрая видят в борьбе за финансовый пирог, которого всегда не хватает на всех. Пока после раскола преимущество оказалось на стороне ИГ, благодаря захвату нефтяных ресурсов в Сирии и Ираке. А если это так, то возможность объединения двух монстров в «террористический интернационал» теоретически возможна... Если им удастся договориться по деньгам.
