Заметки о федерализме
Как известно, в ряду основополагающих политических документов Национал-демократического альянса стоит резолюция «О переучреждении Российской Федерации и создании русских республик», принятая на Учредительной конференции НДА 13 марта 2010 года. Речь идет об идее создания в составе РФ семи новых субъектов федерации – русских республик – на основе руссконаселенных краев и областей, не входящих в какие-либо национальные образования России. Региональный диапазон предполагаемых русских республик: Дальний Восток, Сибирь, Урал, Поволжье, Центральная Россия, Русский Север, Южная Россия.
Чтобы осознать смысл и значение этой идеи, надо хотя бы вкратце обратиться к истории российской федералистской мысли. Прежде всего, стоит упомянуть известный проект конституции, созданный в 1821-25 гг. декабристом Никитой Муравьевым. В отличие от «Русской Правды» Пестеля с ее унитаризмом и централизмом, конституция Муравьева создавалась явно под влиянием опыта Соединенных Штатов Америки. Муравьев предусматривал сохранение института монархии, но монархии конституционной и ограниченной двухпалатным парламентом – Народным вече. Император виделся ему как первый чиновник государства, вроде президента. Но «изюминка» проекта Муравьева не в этом. Муравьев видел Россию как федерацию, состоящую из 13 «держав» и двух областей. Каждая «держава» должна была иметь свою столицу и двухпалатный парламент – «державное вече». Столицей федерации Муравьев предлагал сделать Нижний Новгород – как видим, идея переноса столицы, нередко звучащая в наши дни, родилась отнюдь не сегодня. Эта идея Муравьева интересна как попытка преодоления исторического российского москвоцентризма, а в конечном счете – как стремление к новому цивилизационному вектору, уводящему за рамки ордынско-византийской модели.
Однако надо сделать важные оговорки. «Державы» в проекте Муравьева – это не национальные образования. Это образования территориальные, в создании которых решающим предполагался экономический фактор: «державы» привязывались к морям или крупным судоходным рекам. Национальный вопрос Муравьев решал следующим нехитрым способом: все представители коренных народов России объявлялись русскими; таким, образом, понятие «русский» по Муравьеву – это обозначение гражданства, вроде нынешнего «россиянин». Пестель, кстати, шел гораздо дальше – он настаивал на полной ассимиляции всех нерусских народов русскими…
В контексте нашей темы нельзя не упомянуть народников, которые стремились «содействовать разделению теперешней Российской Империи на части соответственно местным желаниям». Организация «Земля и воля» намеревалась «преобразовать унитарное государство в федеративное». Тут в идее федерализма возникает национальный аспект. Так, группа «Черный передел» выступала, по словам историка С. Калинчука, за «”независимость национальностей, механически связанных в настоящее время в единую всероссийскую империю”, а также автономию общин и их свободную федерацию». «Попытка говорить с каждым народом на его языке, стремление поощрять местные инициативы, приблизиться к реальным нуждам каждого из регионов империи, борьба с национальной унификацией - таково было содержание программы федерализма, сформулированной чернопередельцами».
Наследники народников – эсеры – стали наиболее последовательными сторонниками федерализма. Если, скажем, дореволюционные кадеты выступали всего лишь за широкую региональную автономию – экономическую и национально-культурную, то эсеры в своей программе заявляли: «Каждой народности (национальности), входящей в состав России, предоставляется безусловное и полное право устраивать самостоятельно свои внутренние дела. Всем народностям предоставляется право входить в общий союз народов на равных правах (на братских) или, как говорится, на федеративных началах». III съезд партии эсеров (май-июнь 1917 года) решительно выступал «в принципе для России за федеративную форму демократической республики с территориально-национальной автономией в пределах этнографического расселения народностей с обеспечением основными законами страны как прав национальных меньшинств в местностях со смешанным населением, так и вообще публичных прав для всех языков, на которых говорят трудящиеся массы в России».
Исторической победой федерализма в России – правда, весьма краткосрочной – стало Всероссийское Учредительное собрание, на выборах в которое правые эсеры имели огромный успех. 6 (19) января 1918 года Учредительное собрание приняло следующую резолюцию: «Именем народов, государство российское составляющих, Всероссийское Учредительное Собрание постановляет: государство российское провозглашается Российской Демократической Федеративной Республикой, объединяющей в неразрывном союзе народы и области, в установленных федеральной конституцией пределах, суверенные». Субъектами РДФР являлись Украинская Народная Республика, Закавказье и другие национальные автономии и края. Однако в составе РДФР не предполагалось ни одного русского национально-государственного образования. По существу, в отношении русского народа сохранялась прежняя дискриминационная имперская политика. Это был крупный недостаток проекта РДФР, эдакое родимое пятно, доставшееся ему и от Российской империи, и от предреволюционной федералистской мысли, традиционно не бравшей в расчет русский народ. Неслучайно, что именно с проекта РДФР большевики, проводившие политику имперской реставрации, «срисовали» свою концепцию квазифедерализма, воплощенную впоследствии Сталиным.
В годы перестройки, как известно, часть ведущих русских патриотов остро ставили вопрос об ущемленном положении русских в Советском Союзе, соответственно требуя расширения суверенитета РСФСР. Однако при этом они упускали из вида очень важный момент: РСФСР не являлась собственно русским национально-государственным образованием. На это впервые указал никто иной, как Борис Ельцин, сделав поистине революционный прорыв в отечественной федералистской мысли – см. замечательную работу национал-демократа Александра Храмова «Ельцин как русский националист». На съезде народных депутатов РСФСР в декабре 1990 г. Ельцин подчеркивал: «Назрела и необходимость более четко определиться с тем, что из себя представляют края, области. Пришло, наконец, время определить статус народов, не имеющих своих национальных образований, тем более что в их числе оказался и русский народ, давший имя республике». А в феврале 1990 года Борис Ельцин, выступая в Уральском политехническом институте, прямо заявлял: «…в составе РСФСР после референдума могут образоваться семь русских республик: Центральная Россия, Северная, Южная, Поволжье, Урал, Сибирь, Дальний Восток» (см. «Русская мысль», 16 февраля 1990 г., Нью-Йорк). Однако в дальнейшем в натуре Ельцина возобладал номенклатурщик-централист, и эта плодотворнейшая концепция была похоронена на долгие годы.
Сегодня она взята на вооружение и развита Национал-демократическим альянсом, выступающим за преобразование России из т.н. асимметричной федерации (по сути, империи) в подлинную федерацию, состоящую из равноправных субъектов – национальных республик, в том числе русских республик. Эта концепцию можно по праву считать вершиной федералистской мысли в России, поскольку она учитывает интересы и русского народа, освобождая его, наконец, от непосильного и отнюдь не добровольного бремени империи.
http://nazdem.info/texts/368
