Для кого снимают российские сериалы
Наверняка многие замечали, как долго и устойчиво из года в год повторяются сюжеты праздничных программ. Юрий Антонов со своей «Мечта сбывается» и «Лондон гуд бай» от КарМэн на новогоднем огоньке, всякие «старые песни о главном» и ретро-музыка с телеэкрана – всё это даёт нам понять, что 80-е просто так от этого общества не отстанут.
Мало кто задумывается, но именно в 1980-е годы произошли те события, которые многие приписывают ментальным девяностым. Именно в позднейшем Совке начались рэкет и челночная торговля, бандиты и зарплата продукцией, безденежье, произвол, мешки с крупами, которые прятали от разведшихся мышей, и тяга к халяве у молодого поколения. Девочки мечтали стать валютной проституткой ещё со времён выхода «Интердевочки» и «Маленькой Веры», а у мальчиков желание стать бандитом перевешивало все остальные варианты из-за десятков низкопробных боевиков-пародий на западные фильмы. Сознательно или нет, но в перестроечном СССР именно кинематограф являлся определяющим фактором социального программирования. Порой возникает ощущение, что это было специально.
Очень любопытным было наблюдать за обществом, менявшимся под воздействием нового массового продукта – телесериалов. Проникновение латиноамериканских сериалов в советские телевизоры оставило серьёзный отпечаток на психологии (пост)советских девушек и женщин: «Рабыня Изаура», «Просто Мария» сделали эту психологию романтично-потребительской. Многие девушки, насмотревшись подобного набора штампов, стали всерьёз думать, что к ним таким же бедным и обездоленным, но очень правильным и невинным (а как же) придёт какой-нибудь прЫнц и спасёт несчастную (а у нас все женщины несчастные и бедные) от этой страшной участи постоянно вкалывать и вообще работать. При этом находиться в зависимости от любви и быть полностью прикованной к мужчине, который и отгородит от неприятностей, и содержать будет, и вообще. Угадываете же сюжет? В конце концов в Совке это стало считаться нормой. В стране с самыми юридически эмансипированными женщинами ещё с 1920-х годов. Отсюда пошла самоидентификация девушек в 90-е (да и сейчас) как потенциальных содержанок, которые считают работу наказанием. Мария же делала бизнес из ниоткуда, да и Изаура разом с полей перебиралась в барские хоромы. Саморазвитие и достижение целей как-то не особо приветствовалось молодыми девушками в контексте Перестройки и постсовка, а в приоритете было понятие «продаться подороже», дополненное всякими «Два кусочека колбаски», «вишнёвой девяткой» и «Америкэн боями». Были ещё песни типа «Бухгалтера», где женское счастье заключалось в том, чтобы найти просто работающего непьющего мужчину. Но это для тех, кто «не умеет веселиться».
В конце Перестройки начали штамповаться и советские сериалы. Всякого рода гардемарины и кавалергарды начали потихоньку пробуждать в народе имперскую ностальгию, подавленную вроде семи десятилетиями советской власти. Которая в общем-то и не сразу пробудилась. Даже Вики Цыгановой и «Белого орла» в 90-е на это хватило не до конца. И если с позднесоветским кинематографом всё достаточно сложно – скорее он отражал настроения в обществе, чем формировал – то с сериалами, снимаемыми в нынешней России, всё предельно ясно. Они ничего не отражают и снимаются исключительно для того, чтобы формировать общество неудачников. При этом каждая группа сериалов чётко нацелена на тот или иной социальный слой. Постоянные зрители сериалов не случайно коротают вечера у телевизора и перенимают манеру поведения, лексику и образ мысли «правильных» героев. Или сохраняют свои, ибо со многих эти самые герои и писались.
Возьмём, например, дико популярные в середине нулевых сериалы про офицеров. Эдакие бравые бойцы в одиночку или командно наводят порядок во имя торжества стабильности и борются с несправедливостью в гражданской жизни вопреки всему. Прозрачно намекается, что таких людей много, они не зря прослужили, и в один прекрасный момент их навыки могут пригодится. И плевать, что их играют холёные актёры, которые в своё время удачно косили от советской армии, чтобы ни в коем разе этого «бесценного» опыта ни набрать – всё равно они играют прототипы постсовковых офицеров, массово выброшенных на улицу за ненадобностью. Людей, которые так и не научились за десять с небольшим (тогда) лет мыслить категориями, отличными от армейских штампов советского периода. Названия сериалов с позывными («Зверь», «Сармат», «Слепой», «Апостол» и что-то похожее, тысячи их), только укрепляют их в ностальгии по временам, когда вот они были нужны. А также эти сериалы – оправдание таким людям, не сумевшим адаптироваться во времена после распада СССР. Такие фильмы как бы говорят им, что они правильно сделали, что остались «самими собой», ведь их ценности «правильны», «патриотичны» и вообще. Лишь бы тогда офицеры не шевелились в сторону какой-либо осмысленной деятельности, а преспокойно занимались синдромами самоуспокоения перед телевизором после посредственной работы.
Что-то очень похожее присутствует в сериалах, где всякие спецподразделения устраняют террористов в более-менее спокойных регионах типа Казахстана, например. Туда же по большому счёту можно ещё включить песни группы «Любэ» (нет, не «Атас», а те, что попозже). Чтобы ветераны тайной полиции, которые просиживали штаны в спокойных регионах, пользовались уважением, типа они могут понадобиться. И что их профессия потому и важна, если незаметна. Ведь хорошо так посидеть под водочку с солёной рыбкой и вспомнить молодость, когда ты ловил всяких выдуманных антисоветских элементов, получал за них звёзды и иногда участвовал в устранении сильно буйных, за которых МВД почему-то не бралось. Как во власть у нас пришли чекисты, так подобные конторные крысы в погонах и смогли реабилитироваться в глазах основной массы населения, которую ткнули в «спецназ» по телевизору. А так бы про них забыли, да и не знали бы люди, кто в стране самые крутые, ага.
Сериалы про ментов, конечно же, являются фирменным продуктом многих каналов и целым с позволения сказать «культурным пластом» современного российского общества. Смотрят их не только менты – всё-таки те иногда работают, порой хорошо, а временами даже эффективно. А вот основными зрителями подобного шлака являются всякие охранники, сторожи, вахтёры и какие-нибудь наладчики из ЖЭКа. Этих людей, работающих мебелью, нужно подогревать в убеждении, что они не неудачники, а вполне на своём и очень важном месте – они предотвращают тот самый криминал и непорядок, который показывают в «Ментовских воинах», «Улицах разбитых фонарей-17» (или какой уже сезон?) и прочих «Следах» и «Прокурорских проверках». Каким образом? – Ну сидят же на посту. Охраняют. Логика.
Есть также весьма любопытные сериалы. Сельские. Ну там «Маруси» всякие, да «Серафимы прекрасные». Сериалы с деревенской романтикой и особым колхозным колоритом погружают как городских жителей в тонкости быта селян, так и селянам показывает, как же им повезло, что они все такие положительные, да трудолюбивые. Конечно же, оттеняя реальный сельский быт идеальным, а современные отношения в деревне – какой-то высосанной из пальца идиллией и сказками. Частенько такая идиллия является ещё и адаптацией мексиканских сериалов, относящаяся к суровой российской действительности чуть больше чем никак. Причём сериалов о крепких фермерах, ставших на ноги несмотря ни на что, почему-то в России не было ни одного.
Иногда у нас проскальзывают «исторические» сериалы. Первым таким были «Петербургские тайны», где двор Российской империи показывался во всём великолепии. Турки подобное сделали только пять лет назад с теми же акцентами. Как будто по одному лекалу. Так вот изредка можно лицезреть то «Бедную Настю» - то ли адаптацию «Петербургских тайн» под другой формат, то ли их помесь с той же «Рабыней Изаурой» - то тотальная казёнщина вроде «Московской саги» или «Котовского». Самостоятельный исторический жанр в России представлен экранизациями и сериалами о реальных событиях типа «9 жизней Нестора Махно». А что-то с псевдоисторическим налётом просто можно отнести к халтуре очередного сценариста, желающего подсобрать деньжат на патриотическом попиле. Какие-то темы, кроме того «как пережить сталинские репрессии» в подобных сериалах и не поднимаются. Ну хоть и на том спасибо. Учтём.
Неудачниками, не желающими отказываться от своего косного мышления можно назвать также зрительниц всякого рода романтических дамских сериалов, которые сняты по образу и подобию «Богатые тоже плачут», только действие как правило происходит в каком-нибудь обычном российском городе. Прямо-таки «Любовь и тайны Северного Бутово». Ну или «Страсти в Купчино» - для культурных. Женщины, смотрящие эти бесхитростные поделки, отвлекаются так от неустроенности и унылой бытовухи в своём спальном районе чтобы посмотреть на заглянцованную бытовуху в другом. Стоит ли говорить, что всё это слабо пересекается со стремлением быть успешной и состоявшейся женщиной? Ну хотя бы на бытовом уровне.
Молодёжные сериалы у нас – это одно сплошное очковтирательство. Что у нас делает молодняк? – Правильно, учится. Как он учится? – Правильно, спустя рукава. Вот и показывают нам низкопробные комедии типа «из кампуса», где герои отмазываются, забивают, доделывают всё в последний момент и считают это доблестью. Ладно бы примерами для подражания у нас были наркоманы, которые двигались к успеху в своих кругах (как в «Во все тяжкие»), или бандиты, сумевшие построить мини-империю из шайки гопников (та же «Бригада»), и то это делается не от хорошей жизни. Но когда молодёжи под нос суют пример из лентяев, раздолбаев и недалёкого ума девочек (которых ещё и играют актрисы, становящиеся депутатами), то это совсем финиш. Двоечники у нас в почёте, а «ботанить» в универе по-прежнему не принято. А потом мы спрашиваем, почему у нас так учатся… Государство, задумываясь, что нужно молодому поколению дать цель, пошло старым советским путём. То есть возродило заказ госфильмтелерадиофонда. Получались сериалы типа «Кремлёвских курсантов» и казённого «Кадетства», не имеющие ничего общего с жизнью курсантов. Красивая картинка ни о чем, которую в своё время смотрели от нечего делать. Своего Вест-поинта у нас нет, и на ровном месте его не нарисуешь.
У нас нет ни одной свежей истории успеха, ни одного мотивирующего сериала. Мотивирующего меняться, действовать, зарабатывать деньги, становиться на ноги и менять мир вокруг. По большому счёту ценности, которые несут российские телесериалы – это ценности ушедшей эпохи, не имеющей шансов на создание успешных социальных моделей в этом веке. Консервация советского сознания через самоуспокоительные сеансы приведёт в итоге к стагнации общества и очередному культурному шоку в случае резкого открытия страны миру, которое в ближайшем будущем всё равно случится. Беда ещё в том, что наши сериалы борются с проблемами постперестроечными. В сытые нулевые нам показывали про неустроенность, блатные понятия и семейные конфликты в советских типовых квартирах. Про наплыв мигрантов и русско-кавказские стычки по телевизору показывают умопомрачительное ничего. Лёгкая наркомания и слабоалкогольные коктейли в своё время также нигде в сериалах не были затронуты. Социальные сети и вообще интернет в российских сериалах как будто не существуют, как нету у нас сериалов про бизнесменов формата «несколько ларьков и магазин». Нету фильмов про учёных и самоучек, нет сериалов с интеллектуальным подтекстом. С фантастикой у нас вообще катастрофа – как и с фантазией в общем-то. Ничего нового, ничего современного и цепляющего на российском телеэкране не появилось. Лишь серость, гниль и плесень, оставшиеся с далёких уже восьмидесятых… И порою кажется, что обратно в эти самые восьмидесятые наши телезрители и возвращаются.
