Солнцеликий
Зал был полон. С трибуны это видится особенно ясно. Трибуна, находящаяся на серии еле заметных постаментов, придавала ощущение ей постепенного вырастания из пола, как бы незаметно вознося наверх низкорослого, но оттого не менее великого правителя. Свет тысяч современных ламп, стилизованных под французское барокко XVIII века, ряд за рядом освещал лица людей, пришедших послушать Его.
Их было не счесть. Тьма. Плечом к плечу сидели армейские чины и префекты, служители культа и парламентарии. Было много и оставшихся местных ханов, для которых было сделано исключение в эпоху Реставрации. Эта пёстрая толпа дополнялась разного рода чудаками, бездумно копировавшими западные одежды и стиль, не придавая значения философии такого копирования и заимствования. Были приглашены и многие капиталисты, которые не без помощи государства смогли закрепить за своими торговыми кланами ту или иную сферу производства, были также родственники погибших при недавних инцидентах и жёны преданных воинскому кодексу пилотов-камикадзе. Стройными рядами сидели все представители общества, сплотившегося вокруг своего предводителя, освещавшего путь нации подобно Солнцу.
Конечно, время Модернизации наложило на это общества серьёзный отпечаток. Появились не только шуты в западных одеждах, но и целый пласт людей, желавших сделать страну западной не по форме, но по духу. Многие из них были даже противниками Традиции и отвергали священный характер нашей власти. Их было меньшинство, но они постоянно давали о себе знать. Они были уверены, что предопределение, сулившее нашей стране величие и процветание, - суть выдумки, выгодные лишь тем, кто хочет заработать на предстоящей войне. Но общество в целом внимало. Это было видно и по лицам пришёдших. Утомлённый непосильным трудом премьер из последних сил держался в зале. Негоже было оскорблять Его своим отсутствием, даже если ты формально второй. Премьеру-реформатору предстояло тяжкое испытание...
Стоявший перед ним и десятками людей в пышном зале дворца правитель был преисполнен уверенности, сылы духа, величия. Одетый в строгий английский костюм, сшитый лучшими портными Европы, Солнцеликий обращался к своим подданным. Он говорил о вероломности заморской страны, посягающей на наше исконное право продвигать свои интересы в наших сферах влияния. Мы расширяли нашу Сферу Процветания, поддерживали словом и делом своих союзников, которых Британия и США всячески хотело поставить на колени или сместить. Теперь очередная марионетка наших партнёров сделала выпад, сбив наш самолёт над давно известными нам пустынными холмами. Долго англосаксы плели козни против нашей империи, которая своими силами стала великой, так и не променяв своего духа на их философию лавочников. Их торговые ограничения для нас ничто, их марионетки, которыми они окружили нас, падут под мощью нашего оружия, которым мы, конечно не будем бряцать. Мы сделаем всё, чтобы эти пособники сил зла ответили за произошедшее, чтобы они пожалели, что связались с нами...
Строительство, автомобили, лёгкая промышленность, рост армии и населения - все эти темы последовательно звучали в речи правителя, и собравшиеся слушатели, знавшие о содержании, внимали форме, риталу. Ведь не важно ЧТО, важно - КАК. Это европецы любят быстро выкинуть тезисы. А наш духовный Восток имеет обыкновение описательно показать свою позицию, не называя прямо имён и направления ударов. Мы непредсказуемы и непознаваемы для них. Люди, что сидели в зале, разделяли это мнение. Все они, не задумываясь, были готовы по первому зову отдать свои жизни за Него, ведь от Его воли они и зависели. Налёт вековых европейских реформ не затронул глубин общества. Оно осталось прежде всего Обществом Преданных Слуг, которые могли жить своей жинью, лишь когда об этом их уведомит их господин. Они смотрели на него, не имея права взглянуть ему прямо в глаза. Он был от них в отдалении и в то же время никогда не был так близок и открыт. Апплодисменты не смели прервать речь, только паузы давали понять, когда же стоит хлопать тому или иному заключению.
Самые проницательные слушали Его слова с горечью. Они знали, что после принятых тайных решений империя становится на дорогу прямого противостояния с блоком западных держав, сойти с которой уже невозможно. Санкции, которые уже били по экономике, являлись лишь первым гвоздём в гроб их мечты о многолетнем величии Японии, как по-настоящему сильной и развитой империи. Император Хирохито тоже это понимал, но Судьба несла его по своим волнам вперёд, к грядущему. Он хотел успокоить нацию, сплотить её, подготовить к решительной битве не на жизнь, а на смерть. Флотилия Исороку Ямомото уже собиралась возле Иводзимы, готовая всей мощью восточного гения обрушиться на Пёрл-Харбор.Лишь одному Небу известно было, как и чем всё это закончится. Собравшиеся дослушивали речь, выходили с каменными лицами, преисполненными, однако, удовлетворения от безупречного соблюдения дворцового ритуала.
