Осень мира
В прошлый раз я обещал поговорить о вещах более общих, чем Крым и даже Украина — о проблемах общецивилизационных. Но они будут связаны с Крымом. Потому что именно Крым может оказаться тем камушком, который спустит лавину...
Референдум в Крыму об отделении от Украины и присовокуплении к России положил начало раскачиванию системы существующего миропорядка. И это плохой признак. Это признак распада.
Давайте посмотрим — как вообще развивалось человечество? Он пережило несколько базовых этапов в своем взаимодействии со средой. Этап первобытного присвоения был первым — тогда человечество жило охотой и собирательством. В его основе лежали примитивные каменные орудия. Которые, тем не менее, позволяли убивать самых крупных зверей суши и превратили человека в настоящего хозяина планеты. Человек спокойно размножался. Главный наш враг — неандертальцы — был побежден, пищи было много, а голубого неба и счастья над головой — еще больше. Это был золотой век человечества. Свобода! Весь мир впереди!..
Но любая живая система развивается экстенсивно — до тех пор, пока не упирается в естественные границы. И вот, захватив планету и истребив всю мегафауну, человечество столкнулось с кризисом исчерпания среды — жрать стало нечего. Это был кризис первой глобализации. И обошелся он человечеству дорого — как считают ученые, тогда вымерло 90% населения. Преодолеть катастрофу помог переход на новые технологии — аграрные. Человечество занялось сельским хозяйством и тем самым резко повысило несущую способность среды. Начавшись с локальных точек, земледелие постепенно распространилось на всю планету. И снова уперлось в ее пределы.
В Европе практически полностью были вырублены леса, из-за неразумной ирригации началось засоление почв. Впереди замаячил очередной кризис. Который через ряд кровавых войн и революций разрешился обычным образом — переходом на новые технологии: последовал этап индустриализации, переход от ветра и паруса, лошади и телеги к машинам, электричеству, нефти. Это еще больше повысило несущую способность среды, позволив на тех же площадях кормиться большему числу народа. И вот теперь капитализм, распространившись по планете, снова охватил ее целиком.
Глобализация, как вы уже поняли, есть высшая точка развития каждого этапа и одновременно свидетельство кризиса всей системы. Пространство нашей «чашки Петри» заполнено «бактериальной культурой» человечества полностью. Что дальше?
Понятное дело, что кризис. Но когда он начнется и чем грозит? А также по каким признакам его можно засечь?
Исследователи, которые занимаются цивилизационными процессами, давно обратили внимание на характерные особенности такого рода экологических кризисов. Как только система расширяется до предела, она по инерции еще делает попытки расшириться дальше, но каждый раз срывается, потому что расти уже некуда. Рывок — падение, рывок — падение. В социальном разрезе это выглядит как войны, волнения, революции, голод... А в системном — это так называемый дребезг. Который вдруг сменяется непродолжительным этапом стабильности, когда никакого особого развития нет, но кажется, что мир успокоился и теперь все будет хорошо.
А затем наступает второй этап дребезга, потому что накопленные проблемы своего разрешения так и не нашли. И вот тут система уже начинает идти вразнос, ее колбасит до тех пор, пока главные несущие элементы ее конструкции не оказываются разрушенными. После чего она обваливается окончательно.
Этот процесс можно было наблюдать во всей красе, когда рушился античный мир. Сначала череда гражданский войн и пертурбаций. Затем период устойчивого развития, золотой век Антонинов, Рим перестал расширяться, огородившись от внешней среды варварства стенами и валами, а потом — второй этап дребезга и обрушение.
Со стороны это выглядело как постепенное одичание, утрата культурных достижений, сокращение товарных перевозок с длинным плечом, опустение городов и постепенное окукливание в рамках одного региона или домена. В оставшихся городах замыкание в себе выглядело как обнесение городов стенами, потому что постепенно начиналась война всех со всеми.
Помню, Сергей Переслегин рассказал мне, как в 1985 году он с группой таких же исследователей сопоставлял рост советской экономики с объемом перевозок внутри страны. Поначалу эти кривые росли вместе. Но потом на графике транспортные перевозки начинали отставать от темпов роста экономики. Длинное плечо перевозок начало системно отмирать, сообразили исследователи, и проэкстраполировали эту тенденцию в будущее. И у них получилось, что империя должна была перейти к этапу регионального окукливания в середине 1991 года. Так и вышло...
Существует зависимость: если в системе начинается энергодефицит или если систему плющат агрессивные внешние факторы, она сначала активно сопротивляется воздействию, которое стремится ее разрушить. Так голодающий организм получает живительный стресс, на фоне которого собирается и начинает демонтировать и пожирать все ненужное, старое, вредное внутри себя, обновляется. Так можно избавиться от разных болезней и оздоровиться. Но если голод переступает через некую критическую черту, подсистемы организма переходят в режим самоспасения и войны друг с другом, пытаясь отобрать у соседнего органа крохи энергии. Об их кооперативной работе уже речи нет... Точно так же бывает и с государствами в моменты нападений врагов или кризисов. Сначала мобилизация и отпор. А начиная с какого-то момента — паника и разбежка врассыпную по принципу «Спасайся, кто может!» Сепаратизм, распад страны на отдельные государства, одичание...
Оглянитесь вокруг! Ведь не только Крым провел свой референдум. Шотландия готовится отделиться от Британской короны. Каталония и Баскония от Испании. Сицилия и Венеция — от Италии. Трещит Бельгия.
Рушится глобальная мир-система, которая достигла пределов своего роста, пережила первый дребезг в ХХ веке, потом свой золотой век потребительства и вот теперь снова вбегает в этап второго дребезга. Уже окончательного, который разрушит несущие конструкции.
Сейчас сложно сказать, сколько это продлится и чем закончится. Но ясно одно — нашему поколению, которое еще может протянуть какое-то время на старой инерции и старых запасах, нет никакого резона ускорять этот процесс искусственно. Мы не можем повлиять на результат исторического процесса. Но мы можем повлиять на его скорость.
Так не будем же торопиться в светлое будущее: на пути к нему огромная страшная яма. Пусть в нее лучше попадут наши дети или внуки. А мы выпьем вечером за ужином красного вина и посмотрим любимый фильм на DVD, стараясь не упустить последние капельки тепла очередной Осени Человечества перед грядущей Великой Зимой и очень далекой Весной, до которой мы точно не доживем.
