Яма, наполненная бромом
Я перестала читать новости. После увольнения с питерского «Эха» оказалось, что читать русскоязычную прессу профессионально я могла, а из личной инициативы — не готова. Раньше мне платили за умение распознавать и отметать пропаганду. Сейчас за чтение новостей мне никто не платит — плавать в сточных канавах пропагандистского бреда я должна на голом энтузиазме. Работа по просеиванию информации на предмет пропаганды и вымысла — это затратный процесс. Современный читатель, если он хочет поглощать новости ответственно, должен отказаться в пользу чтения от многих других своих привычных дел — так много времени занимает теперь переваривание новостной ленты.
Как читает новости, к примеру, британец?
Он видит заголовок: «В Славянске украинский военнослужащий убит в перестрелке с бойцами Донецкой народной республики». Все понятно. Британец прочитал и пошел пить свой утренний кофе.
Что вынуждены читать мы?
Вероятнее всего, россиянина с утра ожидают сообщения, вроде: «Защитники Донецка застрелили карателя». Кто здесь защитник? Откуда и по чьему вызову приехали каратели? За что карают? Кого? Без знания метаязыка не разобраться. Такой заголовок поймет лишь сверх-лояльная аудитория конкретного ресурса.
Зато эта же аудитория беспомощно станет барахтаться на страницах какого-нибудь либерального издания, если ненароком попадет к нему в лапы.
«Боевики (реже — „бандиты“) в Славянске застрелили представителя официальных вооруженных сил». Кто боевик? Где бандит? Какие силы в Донецкой области принято считать официальными?
И если в своих пропагандистах еще как-то можно разобраться, то украинских лучше вовсе не читать. «Нацгвардия расстреляла героев за отказ стрелять в свой народ», — сообщает одно малоизвестное украинское СМИ. А как вам такой заголовок: «Второй за день командир убит луганскими террористами»? Первая новость — с сайта донецкой газеты, вторая — «Украинская правда». А чтобы жизнь не казалась читателю одним большим полетом, встречаем на UNIAN фееричное: «Одесситов в Доме профсоюзов могли отравить хлороформом сами нелюди».
Нет уж! Рядовому обывателю для доступа к российско-украинским СМИ нынче неплохо бы предъявлять справку об окончании курса скорочтения новостей. Без такой справки, то есть, без твердых навыков по переработке информационного мусора, читатель российской прессы превращается в потенциальный шматок биомассы.
Российская журналистика — это яма, наполненная бромом. Одна лишь видимость деятельности. Есть объективные медиа, но они — не СМИ, ибо — не массовые. Есть средства массовой, но не информации, а дезинформации. Есть даже и те, кто поставляет массовую информацию, однако из средства давно превратился в инструмент. Настоящих средств массовой информации в России 4-5, работа остальных сводится к встрече с молекулами углекислого плюмбума.
В России окончательно оформилось тоталитарное государство с патерналистской политикой, корпоративной культурой и милитаризацией общества. Наличие частных СМИ в таком государстве — страшная беда всего общества, ибо если для режима пропаганда является лишь инструментом влияния, то для медиабизнеса она становится товаром. В советское время у пропаганды были ограниченные ресурсы, так как государство не могло обеспечить работу гигантской машины. Теперь на доставку пропаганды в массы работают неограниченные ресурсы частного медиабизнеса, за исключением нескольких СМИ.
Кстати, спрос на пропаганду формирует не одно лишь государство: совсем небольшую долю рынка удерживает либеральное крыло российской элиты — она оплачивает пропаганду «справедливую». Одни СМИ продаются государству и пишут про героического защитника Донецка, другие — либеральной элите, которая желает читать про донецких боевиков. В том и другом случае собственники куртуазно шаркают ножкой, уверяя публику, будто не имеют никаких пристрастий и всего лишь делают бизнес.
Что ж, наркоторговля — тоже бизнес, причем в условиях тоталитарного государства мало отличающийся от медиабизнеса. Почему тогда за главами наркокартелей гоняется Интерпол, а при встрече с учредителями пропагандистских изданий принято понимающе кивать и с жалостью пожимать плечами?
Слабо представить, что при Брежневе существовали частные независимые СМИ? Вот и в наши дни таковых быть не может. Пресса в сегодняшней России может быть только обслугой. Исключения единичны и они достигаются путем чудовищных компромиссов. Между прочим, телеканала «Дождь» среди этих исключений нет, ибо он точно также продает пропаганду, только покупатель другой. По большому счету, свободу распространения информации в России поддерживают иностранные медиакомпании (Forbes, «Ведомости» и т.п.) и печень Венедиктова, который неоднократно подчеркивал, что «Эхо Москвы» держится благодаря его умению выпить с нужными людьми. Прочие именно массовые медиа (немассовые еще как-то барахтаются на плаву, забиваясь в углы нашей родины) получают доход от работы подмастерьями: большинство трудится на побегушках у режима, единицы пристроились к либеральной кормушке. Те и другие образуют зловонную массу, от которой у приличного человека с опытом жизни в развитом государстве вышибает слезу.
Но наши люди терпят. Наши люди никогда не видели свободной массовой прессы. Ее не было при царе, не было при Советах и не было в 90-х, ибо тогда представление о свободе информации сводилось к свободе торговли информацией. Постперестроечная пресса в России продвигала политиков, отбивала рейдерские захваты, обеляла бандитов. Ультралиберальный закон «О СМИ» никогда в России не исполнялся.
Российский читатель просто не знает, как пахнет свободная пресса. Наш россиянин уверен (данные «Левада-Центра»), что в стране не хватает цензуры и что настоящая объективная журналистика должна быть честной, открытой и полностью соответствующей его, россиянина, идеологическим убеждениям.
Если бы у народа, его интеллектуальной, культурной элиты, было в анамнезе хоть одно поколение, видевшее свободную прессу, нынешним веспасианам от печати пришлось бы значительно туже. Но такого поколения в нашем анамнезе нет, и потому любая мурзилка может попытать счастья на ниве построения медиабизнеса при тоталитарном государстве. Мурзилка эта не только заработает — она привлечет к себе толпы желающих трудиться на пропаганду и при этом сохранит лицо. Сотрудники госканалов получили ярлык пропагандистов, а собственники беспринципных медиа так и останутся бизнесменами.
«Ничего личного», — скажет владелец очередного новостного сайта, соглашаясь сотрудничать с властью.
«Что мы будем делать, когда в редакцию придут люди в погонах?» — спросила я как-то учредителя одного интернет-ресурса.
«Будем сотрудничать. Это бизнес. Мы должны зарабатывать деньги», — ответил беззастенчиво собственник. После таких слов, подкрепленных парой дел по укоренению в головах россиян имперских чаяний, собственник потерял всю редакцию.
Он отчаялся? Разорился? Закрыл издание? Нет! Он жив, здоров и процветает, потому что под дверью его кабинета всегда стоят сотни услужливых неразборчивых тел, голодных и с отбитым напрочь обонянием. Такие и только такие могут кинуться в тухлую яму, откуда до них из-за цензуры и пропаганды выскочила вся редакция.
На чем держатся СМИ, из которых журналисты уходят целыми штатами? Кто работает на Ридусе, «Ленте», с чьей помощью продолжает приносить доход сайт «Эхо Петербурга»? Откуда взялись эти люди, усердно хлорирующие яму с бромом сразу всеми четырьмя молекулами углерода? Как они приходят на пожарище, оставленное цензурой? Что говорят владельцам? «Я знаю, от вас сбежала вся редакция вместе с главредом. Ок, я готов делать то, от чего отказались они». Неужели такие разговоры происходят в редакциях? Звучит невероятно, однако без этих слов новую, тихую и беззубую жизнь попавшим под жернова государства изданиям не начать.
Одни приходят в редакции и делают вид, будто делают СМИ, хотя на самом деле — просто зарабатывают деньги. Другие эту кашу читают и якобы делают выводы, хотя в действительности ничего уже не понимают и лишь делают вид, будто разбираются в потоках информации.
Мир вступает в новую эпоху, когда значение медиа столь высоко, что само по себе чтение новостей становится социально важной работой. Безответственное чтение народными массами газет приводит к воцарению диктаторов, ограблению целых государств и даже развязыванию войн. Любой человек, добровольно погружающийся в пропаганду и не имеющий при этом опыта и знаний, чтобы ее опознать, совершает общественное преступление. Он является соучастником пропаганды. В современном мире безответственный читатель пропаганды ретранслирует ее, то есть, выступает как объектом, так и субъектом манипуляции. Работа учителя или врача — социально важная, поэтому в школы и больницы не пускают кого попало. Если завтра государство устранится от регулирования этой сферы услуг, большинство людей воздержится от соблазна поработать для разнообразия кардиохирургом — помешает чувство ответственности.
У читателя новостей в России должно родиться чувство ответственности. Если вы не связаны с журналистикой, если вы читаете новости урывками и Светлану Миронюк не отличите от Галины Тимченко, вам лучше отказаться от чтения новостей. Лучше для вас и для нас. Для всех нас. Будьте ответственными. Помните, что при чтении международных новостей вы, вероятнее всего, наткнетесь на пропаганду. Никогда забывайте о природе телевидения, государственных медиа и лояльных власти изданий — в них вы не найдете ничего, что бы не было перед публикацией одобрено государством, адаптировано им или сглажено цензурой. Чтобы составить о современных событиях хоть какое-то собственное мнение, обыватель должен обладать незаурядными навыками обработки информации и тратить на это пару часов своей жизни в день. Обывателю российскому еще сложнее: он почти лишился СМИ со знаком качества и вынужден ориентироваться в неформальных новостных потоках. Россиянин продвинутый ежедневно поглощает контент соцсетей и блогов катастрофическими порциями, однако не доверяет им, как доверял бы СМИ. Сворачивание журналистики, уход профессии в самиздат и тамиздат влечет рост нагрузки на читателя — теперь он должен сам фильтровать информацию и очень осторожно ею делиться. Ценой безответственного чтения и распространения новостей может стать возбуждение реального конфликта, оболванивание целых слоев населения и даже — развязывание войны.
Читать новости в России сегодня можно только профессионально. Во всех остальных случаях информационный поток лишь выглядит для читателя наукообразно. Выброс энергии хлористого кальция к брому. Видимость работы, видимость профессии, видимость понимания.
Нет времени разбираться в новостях и противиться пропаганде? Не читайте их вовсе. Если случится война, вы о ней все равно узнаете. Ни будет ничего дурного, если вы встретите войну обычным гражданином, а не воином пропагандистского фронта, этаким добровольцем-ополченцем, подвизавшимся на ниве политической борьбы.
Есть профессионалы, которые добывают новости. Есть профессионалы, которые их перекрикивают, заглушают и затирают. Одинокому обывателю со слабым умом и некрепкой памятью в этой зловонной яме делать сегодня нечего. Лучше займитесь заготовками: зима обещает быть голодной.
