Как мёртвый Гитлер победил Россию
Несколько лет назад такое вряд ли было возможно представить. Во второй столице России соберутся активисты ряда европейских организаций, не скрывающих своей симпатии к фашизму и национал-социализму, российские власти объявят их «друзьями России», а полиция будет разгонять антифашистов, протестующих против проведения подобного шабаша в городе, потерявшем полтора миллиона жизней из-за блокады, некогда устроенной ему нацистами. Но это — реалия путинской России.
К чести европейских правых, большинство из них не приехало на этот шабаш, анонсированный российской властью как мощный европейский форум консервативных сил, поддерживающий текущую политику Кремля. Состав и масштаб мероприятия наглядно показали, что действия Путина против Украины и Европы вызывают одобрение только у жалкой горстки отбросов европейского политического маргиналитета. Но сейчас речь не об этом, а о том, почему западные неонацисты стали так органично ассоциироваться с курсом православной державы на упрочение духовных скреп.
Когда в конце января 2015 года в Москве при стечении государственных бонз и официозной прессы помпезно открылась приуроченная к 70-летию военного поражения нацизма выставка под названием «Помни, мир спас советский солдат!», название мероприятия почему-то не вызвало у «спасённого мира» чувства если не оскорблённой гордости, то хотя бы когнитивного диссонанса. По крайней мере, не вызвало публичного проявления такого чувства.
Сравним с тем, как всего несколькими днями ранее не только российские ура-лжепатриоты, но и официальные органы РФ обрушились на министра иностранных дел Польши за то, что в речи, посвящённой годовщине освобождения Освенцима, он особо поблагодарил украинских солдат. Дело дошло даже до официальных протестов со стороны Смоленской площади. На резонные ответы на вопрос: разве в составе советских войск, освобождавших Освенцим, не было украинцев? — следовала истерия типа того, что польский министр был обязан чуть ли не поимённо перечислить все национальности, входившие в Красную армию (в том числе депортированных к тому времени чеченцев), иначе, мол, это для них всех оскорбление.
Понятно, что ссылка тут на «многонационалию» — ширма. Это как в советском анекдоте, где неблатной пытается поступить на исторический факультет МГУ и правильно отвечает на все вопросы, но на вопросе «А перечислите поимённо всех героев СССР?», естественно, «плывёт»...
Согласно «логике» российского МИДа и ультра-«патриотов», всякое подчёркивание чего-то положительного, что совершили украинцы в ходе Второй мировой войны, является, видимо, умалением заслуг русского народа, который, к месту или не к месту, должен благодариться всеми прочими европейскими нациями, как только речь заходит о Второй мировой войне. Благодариться независимо от предмета разговора. Этакая культовая формула или молитва божеству перед трапезой: прежде чем приступить к земным делам — воздать магическую благодарность «русскому народу» за всё (без различия!), что творилось в 1941-1945, независимо где.
Так произошла не только национальная монополизация победы 1945 «русским народом», но и сакрализация самого «русского народа». Чтобы его именем не делалось теперь вовеки веков, он всё равно непогрешим, потому как сакрализован через свою монополию на победу-1945. Термин «русский народ» я беру в данном контексте, естественно, в кавычки, так как к реальной историко-этнической общности он не имеет отношения. Это культовый политический конструкт, от имени которого разные политики всегда стремятся оправдать свои наиболее неприглядные планы и деяния. Когда словесных оправданий той или иной политической мерзости уже не остаётся — в силу вступает сакральная формула: «Это же именем русского народа! Ты что же, против русских? (ну да, типа против таких „русских“, как Гиви, Моторола, Мозговой, Захарченко и т.п.)».
Вернёмся к слогану выставки, которая (после закрытия в Москве) кочует теперь по городам-весям РФ: «Помни, мир спас советский солдат!» Ну ладно, ещё хорошо, что не российский. Хотя именно это-то и заставляет ныне с особой опаской посматривать на геополитические планы Кремля... СССР-2.0... Но самое главное, что лозунг, хоть и кажется многим из нас, выросшим в атмосфере шовинизма-45, привычным, на деле оскорбителен для всех наций антифашистской коалиции, особенно для тех, кто внёс огромный вклад в конечную военную победу. Этот конкретный вклад мы ещё проанализируем ближе к маю 1945 года — тут слишком много мифов, с которыми нужно бороться, и много информации. Но вот всё-таки — почему ни американцы, ни англичане, ни те же поляки, ни сербы, ни китайцы (коих во 2-й мировой войне погибло больше, чем русских) не высказали своего неудовольствия вызывающим слоганом помпезной официозной выставки?
Самое простое объяснение, конечно — не тронешь кое-чего, оно и вонять меньше будет. Выступать тут с какими-то дипломатическими протестами — просто унижаться до уровня оппонента, который, если не нарочно допустил бестактность, то просто не поймёт, что к чему, и решит, что это очередной выпад против него. Точно также, как унизилась РФ перед Польшей, протестуя в отношении хитрого высказывания, наверняка сделанного польским министром с умыслом. Формально он не был неправ, хотя в рамках дипломатической этики, конечно, мог и должен был сказать иначе. Но он проверил реакцию Москвы. Москва так поднялась на дыбы, что мракобесность её ответного красноречия глубоко затмила неудачный оборот польской речи, который отныне было легко выдать за простую оплошность.
Нет, никто не омрачит Россиянии наслаждение празднованием 70-летия победы, в которой только она одна, Россияния, приняла личное участие. Да, именно так с течением времени и стал восприниматься праздник победы в Великой Отечественной войне. Большинство наших сограждан убеждены, что из всех республик СССР именно РСФСР внесла непомерно решающий вклад в победу. Из других республик ей помогали разве только (и то немного) Белоруссия и Казахстан, а другие только мешали, если (как Украина и Прибалтика) не прямо воевали против России, выступая на стороне Гитлера. Если же спросить про роль зарубежных стран, то окажется, что там тоже были сплошные враги, и даже США с Англией только и мечтали о том, как бы Гитлер захватил Россию. И лишь когда выяснилось, что СССР способен в одиночку разгромить Третий рейх и занять всю Западную Европу, открыли второй фронт. Про Японию, угрожавшую нам с Дальнего Востока, вообще не вспоминают, как будто её и не было. Вот только как в конце войны Курилы и пол-Сахалина к нам вернулись, в этой ситуации непонятно ...
Но ведь такая «историческая картина мира» сложилась не сейчас, не в путинские десятилетия, не в постсоветские четверть века! Её корни — в советской идеологии. Да, формально она противоречит многим советским постулатам.
Например: советский интернационализм (спасли мир в коалиции с другими народами, вернули странам независимость и способность к прогрессу) vs рашизм (да, спасли мир, но — исключительно для себя, потому как другие только мешали нам, мало присоединили к себе территорий, не обеспечили вечную благодарность освобожденных народов контрибуциями).
В советской трактовке войны если и присутствовал захватнический момент, то он обязательно оправдывался идеологией социализма. Не Советский Союз развивался, но социалистическая система. При этом освобождённые государства восстанавливались в неприкосновенности (за одним исключением), и СССР бескорыстно помогал им строить социализм (я беру здесь только идеологическое оформление, а не реальные факты).
В рашизме превалирующей стала концепция Второй мировой войны как войны, ведшейся «великой сталинской православной (с 1943 г.) Россией» за мировое господство с Гитлером. Единственным идеологическим отличием русского мирового господства от германского допускается его более мягкий характер. Но это даже не суть важно, а потому имеет меньшее значение сравнительно с «православной сутью русской империи перед языческим райхом Гитлера» (и это несмотря на то, что РПЦ была восстановлена вермахтом на оккупированной территории в 1941-1942 гг., и в 1943 г. Сталин был просто вынужден признать этот факт, чтобы иметь меньше проблем с «освобождаемым» советским населением). Ну и, наконец, «всё наше лучше» — аксиома, не требующая доказательств. А главное, что «деды воевали» даже не столько против Германии, сколько против США, несших миру ужасный капитализм с его богомерзкой демократией и греховными правами человека, растленностью, содомией и бытовым комфортом.
То есть, в рашистской идеологической модели Вторая мировая война выступает как экзистенциальное, не завершённое до сих пор, вечное противоборство трёх путей мирового развития: православно-российско-советского-жёстко-тоталитарного, германско-рыхло-тоталитарного и американо-западноевропейско-демократического. Силами второго хитрый третий пытался уничтожить нашу самобытность, но не получилось. Героический русско-советский солдат под водительством полубога-Сталина отстоял часть земного шара для последующего броска на завоевание мирового господства. И в этой борьбе «русская цивилизация» будет теперь едина с теми, кто по злому року не повернул тогда вместе с ней против западных плутократий. Сия ошибка исправляется, чему знамение — фашистский шабаш под патронажем властей РФ в Петербурге.
И всё-таки: как же произошла подмена интернациональной, гуманистической компоненты советской идеологии, особенно в применении к Великой Отечественной войне, на кальку с германской нацистской идеологии? Для ответа нужно обратиться ко всему послевоенному периоду, даже к истории самой войны. События 1941-1942 гг. воспринимались большинством нашего народа как величайшая национальная трагедия. Никакими победами 1943-1945 гг. не удалось изгладить из памяти тех страшных и позорных поражений, подобных которым наша страна никогда не видела. Можно сказать, что уже в 1941-1942 гг. Гитлер одержал свою крупнейшую психологическую победу над Россией.
Эффект этой победы углублялся по мере того, как мы узнавали всё больше правды о той войне. Узнавали сначала от рассказов выживших родственников и знакомых, а потом и из книг современников, из исследований и архивных документов... О страшных потерях, которых можно было бы избежать. О преступных приказах Сталина, Жукова и военачальников всех уровней, обрекавших тысячи наших солдат на бессмысленное уничтожение. Об отсутствии вооружения и техники, «бывших на бумаге». О репрессиях против тех наших, кто уцелел после гибельного немецкого плена. О репрессиях против их родственников и против тех, кто выжил на оккупированной немцами территории. О массовом голоде в нашей стране уже после войны. О депортациях целых народов. О том, как Сталин до самой войны водил дружбу с Гитлером. И о многом другом.
Складываясь в стройную, неофициальную, противостоявшую официальной, но массовую и оттого ещё более впечатляющую картину войны такой, какой она была на самом деле: страшной бойне, в которую русский народ (без кавычек!) был вовлечён недальновидным, а то и вовсе преступным руководством, прикрывавшим свою власть монополией на «единственной правильное учение».
Было очевидно, что большевистская система страшилась советского народа не меньше, чем его страшилась оккупационная система Третьего райха. Так Гитлер одержал свою вторую психологическую победу над Сталиным, уже вскоре после войны, руками самих же советских фронтовиков и их семей. 1956 год оформил эту победу.
С течением времени многим у нас становилось всё подозрительнее: почему «освобождённые» нами страны Восточной Европы, бывшие союзниками Гитлера, а равно «побеждённые» Германия и Япония год от года живут всё лучше нас, «победителей»? Закладывалось сомнение в прогрессивности той «системы», которая одержала «победу». А отсюда — и сомнение в ценности победы, как она официально преподносилась.
Но самое основное происходило даже не на этом уровне. Тот стиль жестокости, брутальности, беспощадности, с которым советская пропаганда изображала германский вермахт, удивительным образом нашёл отклик в советском массовом сознании. Однако вовсе не как объект преодоления и отрицания, а как... ориентир для подражания! Что здесь сыграло решающую роль? Вероятно, в немалой степени это был тот самый стиль руководства, с которым советский человек сталкивался на всех ступенях своего социального взросления: школа-армия-тюрьма. Нет, ну были некоторые вариации, но в целом стиль советской педагогической, управленческой и пенитенциарной системы вырисовывался, поддерживался и культивировался (сознательно, на уровне многих отнюдь не криминальных субкультур, например, субкультуры десантников) именно похожим (не в кино, а в жизни) на киношный облик врагов-нацистов. Иногда даже кажется, что в эти фильмы о войне бессознательно приносили тот облик гитлеровцев, с которым наши сограждане сталкивались в бытовой жизни — лояльных советских граждан, облечённых толикой власти...
Наиболее глубокие корни архаика пускает в детской среде. Особенно если архаика постоянно питается стилем педагогики. Кто из нас, поколений, учившихся в советской школе конца 70-х — 80-х гг., не помнит, какие ролевые игры среди мальчишек были самыми популярными? Правильно! В немцев и в партизан, в гестапо и жертвы. Делалось это без всякого идеологического, тем более (упаси Боже!) оппозиционного подтекста. Просто такие игры наиболее отвечали укорененной потребности в иерархии, субординации, навязывании групповой воли и ритуализованной жестокости. Многие журналисты тогда же недаром сравнивали более взрослые молодёжные группировки с неонацистскими, и были совершенно правы, если исходить не из формальной атрибутики и декларированной идеологии, а из реальной психологии.
Ну а самые первые клубы исторических военных реконструкторов? Кого они «реконструировали»? Уж конечно, не победоносную РККА, а вроде бы проигравший, но всегда притягательный своей легендарной брутальностью Вермахт!
Нацистская психология завоевания жизненного пространства 40-х годов прошлого века удивительным образом нашла почву для подражания в советской, поражённой «синдромом большой, но бедной империи», психологии людей, воспитанных в духе постоянного унижения перед вышестоящим начальством!
Когда в наше время популярный имперский автор (с украинской фамилией!) на полном серьёзе советует подвергать Украину массированным бомбардировкам до тех пор, пока украинцы не свергнут своё законное правительство (именуемое им «хунтой»), чтобы признать, наконец, братьев в русских, то это обычный нацизм. Когда известный (к счастью, говорят, уже бывший) профессор МГУ призывает убивать украинцев за их сознательное отнесение себя к этой нации, то мне вспоминается призыв отдельных гитлеровских ублюдков массово убивать русских, и я понимаю — это всё тот же нацизм, который был во времена Гитлера. Только теперь этот нацизм сменил прописку — Третий Райх на «Третий Рим».
Когда у некоторых известных блогеров я встречаю утверждения, что украинцев как народа не существует и потому Россия должна подвергнуть Украину оккупации, а украинцев — насильственной русификации в течение нескольких поколений, и вижу, какими воплями восторга публика встречает такие утверждения, то мне вспоминаются планы Альфреда Розенберга по онемечиванию тех же украинцев и других славян, а также части русских. Я понимаю — это ничем по сути не отличается от нацизма. Разница — только в объектах предполагаемого воздействия и в том языке, на котором эти нацистские планы выражаются.
Когда «аргументами» «А мы чем хуже?», «а вот у нас есть геополитические интересы/исконные исторические земли, которые мы защищаем/воссоединяем» оправдывают акты нарушения международного права в виде аннексий и вооруженной агрессии потому, что это «наша» аннексия и «наша» агрессия (в смысле — «нашего» государства), довольный дух ефрейтора, иронично улыбающегося в свои коротко подстриженные усики, витает над Кремлём... Тем Кремлём, который он не увидел в своей жизни, но незримо подчинил своей ауре через десятилетия после физической смерти...
И если до 9 мая 2015 российские войска по-прежнему будут находиться на территории, которая по всем международным договорам является неотъемлемой частью Украины (второй по величине республики СССР, отдавшей около десяти миллионов жизней на алтарь победы над нацизмом), а на Красной площади тем не менее будет проходить парад победы державы, якобы «спасшей мир от фашизма и геноцида», то самую большую свою победу в этот день будет праздновать дух невзрачного фюрера, заразивший эту державу своей коричневой идеологией. Прочно ли и надолго ли?..
