О пользе «национал-предательства»
В современном российском политизированном обществе можно без труда выделить две противоположные друг другу группы: патриотов и либералов, «ватников» и «национал-предателей». Многие возразят, заявив, что либерал вполне может и Родину любить, но, как будет продемонстрировано далее, такой либерал уже не будет либералом истинным, а будет, в силу русских национальных особенностей, лукаво усеченным. Что же представляет из себя истинный либерализм и почему в России он превращается в национал-предательство?
Как несложно догадаться, в основе либерализма лежит понятие свободы. Зародилось это течение в Европе, где уже в Средние века сформировались правовые нормы отношений между горожанами и знатью, процветала свободная торговля и существовало право частной собственности.
Но не будем углубляться в теорию. В современной европейской версии либерализма на первом месте стоят личные свободы, права человека и равенство возможностей.
В России либеральные идеи обрели популярность в 90-е годы прошлого века. С тех пор российский вариант либерализма опирается на догмат о примате не политических и личных свобод, а рыночной экономики и частной собственности (сказалось своего рода «наследие марксизма» с его экономическим детерминизмом, да и первые наши либералы-идеологи были по большей части бывшими преподавателями марксистской политэкономии).
И по сей день партии, претендующие на выражение чаяний либерально настроенного электората, на первое место ставят экономические факторы. Никаких кардинальных реформ политической системы — которая, как известно, весьма далека от стандартов либеральной демократии — либеральные политики нам, увы, не предлагают. А ведь гибельна в России в первую очередь не экономика, сидящая на сырьевой игле, гибельна сама авторитарная государственно-правовая система.
Либеральные оппозиционеры возмущаются коррупцией, несправедливостью судов etc, и на этом фоне теряется возмущение, например, уже более 10 лет работающим «антиэкстремистским законом» с его многочисленными поправками, напрямую ограничивающими гражданские права. Но ведь если хотя бы в одной сфере гражданские свободы ограничиваются, то это уже не либерализм, и Россию, исторически сформировавшуюся как «государство-тюрьму», такие «самоусеченные» либералы свободной страной не сделают.
Сейчас российская экономика находится в состоянии системного кризиса, а такого рода кризис — это всегда констатация: с политикой государства что-то не так, нужны реформы. Очевидно, что действующая власть на них уже неспособна, но и либеральная оппозиция не в состоянии предложить, по сути, никаких альтернатив.
Предположим, что отсутствие конструктива в либеральном дискурсе — это лишь временное, застойное явление, вызванное многолетней удаленностью либеральных партий от рычагов власти. Главное, стало быть, — получить полномочия, а там уж разберёмся! Но вопрос — как либералы могут прийти к власти в условиях авторитарной государственности?
Чисто теоретически у них есть два пути: либо ждать окончания правления «царя», либо попытаться устроить политическую революцию (условно: украинский Майдан образца 2004 года).
Вариант первый представляется более чем сомнительным. Существует расхожее выражение, что вода камень точит, но это не тот случай. Слишком сильна в России традиция карикатуры на народное волеизъявление. Не будет Путина — появится другой, подготовленный системой и навязанный обществу «царь-батюшка». Как поётся в известной песне: «Я его слепила из того, что было, ну а то, что было, то и полюбила». И не имеет значения, каких взглядов будет придерживаться новый лидер: в управлении такой гигантской конструкцией, как Россия, нет особой свободы методов. Либо ты правишь авторитарно, либо ставишь под угрозу само существование единой державы.
Что касается варианта революции, то он, на первый взгляд, является ещё менее привлекательным. Во-первых, никто не может дать гарантий, что нас ждет бархатная революция, а не кровавая оргия. И если предположить, что всё пройдёт гладко и к власти придёт условно либеральная или какая-либо другая умеренная группа, то теоретически она может оказаться более открытой для демократических реформ. Но может случиться и противоположное. Допустим, в результате роста античеченской ксенофобии, возросшей после убийства Бориса Немцова, к власти придёт популярный ныне Алексей Навальный. Есть ли основания надеяться, что при таком лидере едва затеплившаяся российская демократия не превратится в очередную диктатуру? Революция, как показал XX век, может стать кровавой заменой плохого на ещё худшее.
Есть и такая точка зрения: если России не быть демократией, если слова «свобода», «гражданские права» здесь не имеют веса, то и не надо этого! Оставим державу в её рабском покое. Конформизм по сей день является лучшей формой спасения стоического русского народа. Зачем сотрясать землю, если по сути всё останется, как было? И нужны ли России либералы? Как правильно отмечают классики социальной психологии, люди в большинстве своём не хотят свободы, они желают, чтобы государство заботилось о них, выплачивало пособия и т.д. Среднестатистический гражданин не думает о том, как пойти на баррикады. А думает, как накормить свою семью. Так неужели и вправду наш выход — в глобальном смирении перед любой властью?..
На мой взгляд, одна робкая надежда на свободу всё же есть. А именно: продуманная федерализация страны, расширение полномочий регионов, что мы видим в США, Германии, где, например, даже система школьного образования различна в зависимости от земли. В рамках полноценной федерализации будет ликвидировано право федеральной власти распускать региональные органы власти и органы местного самоуправления.
Сейчас получается, что регионы не могут быть тем центром силы, откуда возможно сопротивление как авторитарным поползновениям «сверху», так и охлократическим эманациям «снизу». Рост регионального национализма может оказаться перспективой куда более удачной, чем нынешний шальной имперский фанатизм. «Каждый исторически самодовлеющий регион должен в этом случае будет обрести формулу своего „локального достоинства“ и своей „локальной свободы“, а значит, своего исторического самообоснования, которые бы выходили за пределы российской имперской парадигмы». Региональные лидеры должны суметь рассказать своему народу тот кусочек истории, который поможет ему в данный конкретный период своего исторического развития отделиться от фатальной покорности далёкому московскому правителю и обратить свой взор на свой родной регион.
Отсюда можно предположить, что при развитии сценария роста регионального самосознания Россия как единая держава исчезнет. Начнётся тот самый «развал страны», за который сегодня яростно клянут «пятую колонну». Грозит ли этот процесс возможной резнёй народов?.. Этот вопрос требует детального рассмотрения. Но, хотя гарантировать благополучное развитие событий не может никто, стоит всё же напомнить, что «развал СССР» 1991 года в целом обошёлся без катастроф геноцида и массовых депортаций, хотя и не был идеально гладким.
Как бы то ни было, но только такая идея будущего страны, которая предполагает возможность демонтажа империи, имеет право называться либеральной. Хорошее правление должно опираться на принцип согласия различных общественных групп, и понятно, что осуществлять это легче на малых территориях. Только тогда нынешние граждане России получат шанс на будущее. Посредством «национал-предательства», иначе никак!..
Vox populi vox Dei. Я не знаю, что должно произойти, чтобы каждый это понял, и встал на защиту не своей необъятной и непознанной страны, а своего дома, края. Джин Шарп в книге «От диктатуры к демократии» на первое место среди ненасильственных методов протестного действия вывела публичные выступления, газеты, журналы, и была права. Да, в Австрии, Германии действуют законы, запрещающие неонацистскую пропаганду, но разве запрет даёт гарантию невозможности повторения подобного опыта в будущем? Иными словами, ограничение свободы слова, какие бы взгляды человек ни высказывал, всегда приносит больше вреда, чем пользы. Понимать это сейчас для нас особенно важно, ибо вероятно именно свободное высказывание нужных идей способно пробудить веками подавляемое. Рано или поздно история даст шанс. И, я надеюсь, мы правильно воспользуемся им. Иначе просто быть не должно.
