«Второй фронт» — на самом деле первый?
Огромными людскими потерями СССР во Второй мировой войне неизменно спекулируют для «доказательства» тезиса о том, что именно СССР принадлежит решающая роль в достижении победы антигитлеровской коалиции. Данная цепочка рассуждений стала настолько привычной, что мало кто задумывается об её полной нелогичности. Действительно, может ли массовость потерь — страдательный компонент войны — свидетельствовать о том, что именно страна, понесшая наибольшие потери, внесла и самый большой созидательный компонент в победу? Нет, логически это никак не следует. Эти факторы могут совпасть, а могут и не совпасть.
Возьмём для примера Китай в той же самой Второй мировой войне. Китай ещё в 1937 году подвергся массированному нападению Японии. Потери Китая погибшими оцениваются в 3,2 млн. военных и 17,5 млн. гражданского населения — всего 20,7 млн. (некоторые источники называют даже цифру 35 млн.). Это больше, чем потеряли в совокупности все участники Второй мировой войны в АТР. Но разве Китай разбил японские войска, даже хотя бы сухопутные? Нет, роль Китая до самого конца войны была страдательной. Он постоянно оборонялся против японских войск и очень редко оказывался способен на частные контрнаступления. Огромный масштаб потерь не даёт Китаю права претендовать на то, чтобы считать свою роль в капитуляции Японии однозначно решающей.
Гораздо более объективным показателем служит количество войск противника, разгромленных на том или ином фронте. Здесь обычно приводят такие цифры. Из всех потерь, понесённых нацистской Германией на всех фронтах Второй мировой войны, на долю Восточного фронта приходится 72% потерь личного состава вермахта, 75% его уничтоженных танков, 74% потерянного им артиллерийского парка, 70% сбитых самолётов Люфтваффе. Эти цифры, вправду, более выпукло обозначают действительно выдающуюся роль СССР в разгроме «третьего рейха». И, насколько известно, эту роль в мире никто не отрицает. Однако можно ли из них делать вывод о том, как это любят делать многие у нас, что победа над гитлеровской Германией — это историческая национальная монополия СССР, а теперь РФ? На мой взгляд, никаких оснований для этого нет.
Дело даже не в том, что 70-75% уничтоженных на поле боя войск противника — далеко не 100%. Давайте подумаем: а сколько этих самых немецких танков, орудий и самолётов было уничтожено ещё до того, как они могли появиться на поле боя? То есть — в процессе производства? Известно ведь, что Советский Союз не вёл стратегическую воздушную войну против Германии — для этого у него просто не было соответствующих типов самолётов. Разрушение военной промышленности «третьего рейха» с воздуха — исключительно заслуга англо-американской авиации. Насколько больше Германия могла бы произвести вооружения, если бы не эти бомбардировки? И насколько снизились бы немецкие потери в боях с Красной Армией благодаря наличию этого вооружения, если бы оно было произведено? Это уже гораздо сложнее подсчитать в точных цифрах и процентах. Но то, что этот вклад США и Англии в сухопутные победы СССР над Германией значителен, вряд ли можно убедительно оспорить.
Далее, обратимся теперь к тому, чьими средствами Красная Армия наносила поражение Вермахту. Традиционно приводится цифра: мол, всего 4% от произведённого советской экономикой составила продукция, присланная в СССР западными союзниками. Это оценивается, что называется, «по валовой стоимости». И на этих «4%» зацикливаются как на якобы суммарном вкладе Англии и США в победу над врагом. Если бы это было правдой, то и незачем было бы заморачиваться насчёт этого вклада. Но в действительности дело обстояло намного сложнее.
Начнём с того, что готовое вооружение с какого-то момента стало второстепенным компонентом поставок по ленд-лизу. Советская промышленность производила артиллерию и танки не худших, а чаще и лучших боевых качеств, чем промышленность США и стран Британской империи. Тем не менее, поставки союзников составили 12% от общего парка танков и САУ Красной Армии за всё время войны. Что же касается самолётов, то их количество, поставленное по ленд-лизу, составило 20% бомбардировщиков, 23% истребителей и 29% самолётов морской авиации, находившихся за время войны на вооружении советских ВВС. При этом самолёты были, как правило, лучшего качества, чем производимые в Советском Союзе. Смогли бы Покрышкин, Кожедуб и другие советские асы сбивать десятки самолётов противников, если бы воевали не на американской технике?
Обычно считается, что поставки по ленд-лизу стали играть значительную роль только к концу войны, а самый тяжёлый её период советские вооружённые силы якобы выдержали исключительно самостоятельно. Это представление совершенно не соответствует фактам. В конце 1941 года, когда в СССР прибыли первые союзнические конвои, Красная Армия была почти совершенно разгромлена. В ней оставалось очень мало техники, а эвакуированная на восток страны промышленность ещё не заработала. Поэтому танки и самолёты из США, Англии и Канады сыграли наибольшую роль именно в решающих сражениях зимой 1941/42 г. В этот период в боевом составе РККА приходилось 10 импортных танков на 31 отечественный и 10 ленд-лизовских самолётов на 13 советских! Вклад, согласитесь, весьма существенный.
Большую помощь от промышленности союзников получил советский ВМФ, 22,3% боевых кораблей которого в 1941-1945 гг. составили выпущенные в США и Британской империи, а также переданные в счёт репараций от побеждённой в 1943 году Италии. Ну и, наконец, сама советская промышленность не смогла бы производить многие из отечественных видов оружия, если бы не помощь союзников сырьём (например, алюминием) и промышленным оборудованием (20% парка металлорежущих станков СССР составили присланные по ленд-лизу).
Общеизвестно, что большая часть автомобильного парка СССР в годы войны была американского производства. Конкретно — 70% в среднем за весь период. Менее известно, что железные дороги СССР не смогли бы доставлять всё нужное к фронту, если бы не помощь союзников. Конкретно, в СССР за годы войны было построено всего 92 паровоза и несколько более одной тысячи грузовых вагонов. В то же время от союзников СССР получил 1981 паровоз и 11 156 железнодорожных вагонов.
Есть ещё и такие трудно учитываемые вещи, как поставки различных необходимых технических элементов для танков и самолётов, оборудования для ускоренного производства боеприпасов и т.д. Вот и представим: если бы всего этого не было, смогли бы советские войска не только уничтожить 70-75% войск противника на поле боя, но и вообще не потерпеть поражение от Вермахта? По-моему, ответ очевиден.
Так что дело не только и не столько в пресловутых американской тушёнке, кукурузной муке и военной обмундировке. Хотя представим, что и их бы не было. Представили? Ну и как, «победа только наша»?
Теперь то, что касается непосредственного вклада сухопутных сил союзников в разгром гитлеровской Германии. Понятно, что незначительные (страны Британской империи — около полумиллиона, включая гражданское население; США — более 300 тыс.) потери западных союзников на всех (плюсуя сюда и Азиатско-Тихоокеанский) театрах военных действий даже по сравнению с Германией и Японией (не только с СССР), объясняются не столько низкой интенсивностью боевых действий, сколько значительно более грамотным их ведением. Американские и английские генералы не бросали своих солдат в атаку на укрепившегося противника, а сначала долго обрабатывали его позиции авиацией и артиллерией. Наши, даже когда имели полную возможность делать то же самое, всё равно торопились атаковать и прорвать оборону противника (классический пример — штурм Жуковым Зееловских высот), так как постоянно стремились занять больше территории Европы прежде, чем туда придут западные союзники. Англо-американское командование явно не торопилось брать Берлин или Прагу раньше русских (хотя и имело полную на то возможность), превыше всего ставя жизни солдат, поскольку общий исход войны был уже предрешён.
Только досужими вымыслами «аргументируется» расхожее утверждение, будто Вермахт вёл на Западном фронте чисто символическую войну, и наступление союзников было там сплошным триумфальным шествием. Приказ о повороте всех войск Западного фронта на Восток был отдан Кейтелем только после окружения Берлина, 29 апреля 1945 года. До этого нацистское руководство уделяло равное внимание обоим фронтам. Более того, именно на Западе чаще всего предпринимались (вплоть до середины апреля 1945 г.) попытки контрнаступательных действий, так как Гитлеру казалось, что там они имеют больше шансов на успех прежде всего по политическим причинам (то была, конечно, чистейшая иллюзия). Последняя самая мощная попытка немецкого наступления во Второй мировой войне — в Арденнах в декабре 1944 года — говорит сама за себя.
Некоторые любят говорить, что союзники высадились в Нормандии только в июне 1944 года потому, что к тому времени исход войны был уже решён победами Красной Армии. В старой историографии были традиционными упрёки США и Англии за то, что те медлили с открытием второго фронта, а следовательно, якобы, и с оказанием реальной военной помощи Советскому Союзу. Единственным мотивом высадки в Нормандии явилось будто бы стремление занять Западную Европу прежде, чем туда сможет придти Красная Армия и установить социализм. Что же, сам этот мотив можно считать достаточным. Но он всё-таки не был главным. А вот могли ли союзники высадиться во Франции раньше 1944 года?
Известно, что Рузвельт был сторонником скорейшего открытия второго фронта именно во Франции. В 1942 году союзники не могли там высадиться по простой причине нехватки сил и переправочных средств. В то же время надо было где-то нанести удар по Вермахту. И тогда руководство США и Англии принимает согласованное решение о высадке во французской Северной Африке — в тыл группе армий Роммеля.
Результаты этой операции («Факел») очевидны. Была уничтожена самая крупная с начала войны группировка Вермахта (больше, чем под Сталинградом). Но было и очевидное последствие — в 1943 году союзники уже не могли высадиться во Франции. Значит, высадку там приходилось отложить до 1944 года (это стало ясно, когда уже было принято решение по операции «Факел»). Но где-то надо продолжать? Где задействовать ту группировку, которая высвободилась после разгрома немцев в Северной Африке? Напрашивался логический вывод: рядом, против Италии. Итальянский фронт, правда, оказался навсегда второстепенным, стратегически тупиковым, но некоторую массу германских войск он всё-таки связал. Да и политический резонанс в странах «оси» от свержения Муссолини был значительным.
Кстати, утверждения советских историков о том, что союзники открыли второй фронт только ради собственных захватнических целей, противоречат их же утверждениям (и на сей раз это правда), что Черчилль, саботируя высадку во Франции, стремился к открытию второго фронта на Балканах. Не будем вдаваться в мотивы Черчилля (советские историки считают, что они были политическими — не пустить русских на Балканы и отрезать их от Европы; сам Черчилль ссылался на стратегический опыт Первой мировой войны), но, по-моему, очевидно: на Балканах, из-за сложного рельефа, союзнические войска застряли бы надолго. И в этом-то случае советские войска имели бы полную возможность не только занять Восточную Европу и Берлин, но и пройти дальше на Запад, вплоть до Ла-Манша и Парижа, пока союзники ковырялись бы в горах Греции.
Но представим другую ситуацию. А если бы союзники отказались от операции «Факел» и высадились во Франции весной-летом 1943 года? Ведь только в этом случае, как ретроспективно можно судить, они имели возможность занять и Берлин, и большую часть Восточной Европы. Но это лишь в случае удачи. Последняя же представляется весьма маловероятной. Летом 1943 года Вермахт имел высокие шансы разгромить англо-американские войска, если бы они в тот момент решились высадиться на побережье Северной Франции. Повторная высадка вряд ли бы состоялась.
Кстати, если бы союзники, как это у нас некоторые утверждают, искали шанс для соглашения с Гитлером против СССР, то это была бы самая подходящая возможность — но они ею не воспользовались. По-моему, это означает, что все разговоры о попытках сепаратного сговора за спиной СССР — обычная коммунистическая пропагандистская лажа.
Итак, стратегия союзников была соразмерна их собственным возможностям и имела единственную главную цель — в кратчайший срок нанести поражение Германии. В эту стратегию входило как планирование военных действий, так и оказание огромного объёма помощи Советскому Союзу.
За то, что именно СССР принял на себя основной удар Вермахта и нёс на себе основную тяжесть военных потерь, никакой ответственности на США и Англию возложить уж никак не получается. Гитлер маниакально стремился к завоеванию «жизненного пространства» на Востоке, всегда открыто об этом заявлял (начиная с книги «Моя борьба»), и при таком раскладе нам было не «отсидеться в стороне». Сталин, правда, надеялся на это, а также на то, что Гитлер будет занят войной только на Западе, строил на этих расчётах всю свою политику с лета 1939 по лето 1941 года, но результатом такой «мудрой» сталинской политики и стала катастрофа 22 июня 1941 года со всеми её последствиями. Причём тут США и Англия?
При этом Гитлер не предпринял попытку высадиться в Англии осенью 1940 года отнюдь не только потому, что уже решил начать войну против Советского Союза, но и по другой, гораздо более веской причине. Ведь окажись Англия слабее, разве Германия удержалась бы от искушения оккупировать её и поставить гордый Альбион на колени? Но предпринятая против Англии интенсивная воздушная война оказалась вчистую выиграна английской авиацией. Гитлер счёл, что завоевание Британских островов окажется труднее, чем завоевание России!
Кстати, ни один большой советский город, кроме, может быть, Ленинграда, не испытал ничего подобного тому, что испытывал Лондон в 1940-41 и 1944-45 гг. Сначала это был период систематических бомбардировок, потом — систематических обстрелов ракетами Фау-2 (которые вообще было невозможно сбивать при тогдашних средствах ПВО). Бывали периоды, когда шанс погибнуть от бомбёжки был у среднего британца (британки) выше, чем шанс погибнуть на фронте! Можно ли, зная об этом, говорить, что Англия вела войну против Германии понарошку?!
Необходимо заметить, что второй фронт ещё до своего официального открытия играл немалую роль в помощи СССР. Так, перед вторым наступлением на Москву, в ноябре 1941 года, Гитлер был вынужден снять один из трёх воздушных флотов, действовавших на Восточном фронте, и отправить его на поддержку своим войскам в Северной Африке, где англичане одерживали победу. Надо ли лишний раз подчёркивать, насколько это ослабило мощь гитлеровских армий, двигавшихся на Москву? Далее, решение о прекращении наступления под Курском летом 1943 года было принято в ставке Гитлера сразу после высадки англо-американцев в Сицилии (10 июля 1943) и именно по этой причине — на этот счёт есть документированные свидетельства. Можно ли после всего этого говорить, что военные действия западных союзников ни разу в важные моменты не облегчили ведение войны Советскому Союзу?
Не имеют под собой почвы утверждения, что советско-германский фронт отвлекал на себя бóльшую часть германских сухопутных сил. Даже осенью 1943 года, по оценке немецких историков, на этом фронте находилась только треть всех сухопутных сил. Другие две трети были задействованы на Итальянском фронте, на будущем Западном фронте против Франции, на Балканах и в других частях Европы против партизан и просто несли оккупационную службу на огромной территории от Нордкапа до Крита. Конечно, это объяснялось, прежде всего, неудачной политикой нацистов: они так и не смогли найти в оккупированных странах те силы, которым могли бы целиком доверить оборону против внешнего противника. Но факт остаётся фактом: против СССР всегда действовала меньшая часть Вермахта, не говоря уже о Люфтваффе и Кригсмарине.
...Это напоминает аналогичную ситуацию 1812 года. Знаменитый советский историк Е.В. Тарле, хотя и был насквозь официозным, иногда не соображал вовремя скрывать те или иные неудобные факты, и они проникали в первые издания его книг. Так, в книге «Нашествие Наполеона на Россию», изданной как раз в 1941 году, он прямо утверждает, что в Великой армии, вторгшейся в России, была лишь треть всех наполеоновских сил. Другая треть действовала против Испании, ещё треть была разбросана в гарнизонах по огромной Европе для внушения страха. А у нас привыкли и победу над Наполеоном считать исключительно заслугой России!
Что касается АТР, то здесь просто абсурдно отрицать решающую роль вооружённых сил США в уничтожении авиации, флота и экономического потенциала Японии. Большая часть сухопутных сил Японии избежала разгрома, но те части, которые прикрывали направления к Японским островам со стороны Тихого океана, были опять-таки разгромлены американцами. Однако необходимо отметить хоть и пассивную, но важную роль Китая. Именно против Китая всю войну действовало больше половины японских сухопутных войск. И если бы Китай не сковывал их, то нападение японской армии на советский Дальний Восток в разгар битв под Москвой или Сталинградом могло бы стать осуществившейся реальностью и привести к полному поражению СССР во Второй мировой войне. Так что жертвенный подвиг Китая (гоминьдановского) тоже не должен быть предан забвению в нашей стране.
Бесполезно и неприлично «меряться процентами» вклада в общую победу. Такие «пацанские замеры» служат лишь разогреванию агрессивно-шовинистических настроений. И объективное освещение истории Второй мировой войны не вправе обойти вниманием те факты, о которых мы напомнили читателям.
