Как сделать четыре равносторонних треугольника из шести спичек
Тот факт, что мир стоит на пороге тектонических сдвигов, известен и признан многими в истеблишменте. Правда, не все понимают природу надвигающихся перемен. Тот факт, что мир может эту критическую точку не преодолеть, а цивилизация — погибнуть, тоже многими осознаётся. Но не всеми правильно.
Объяснение генезиса Великих Перемен выходит за рамки данной колонки, но вкратце скажу: так называемый демографический переход тому причиной. Но поскольку это ясно далеко не всем, предвкушающий перемены организм, слыша потрескивание старого мира и глядя на постепенное опустошение своего кошелька, жаждет объяснений.
И их дают! Разные сказочники — как эсхатологические религиозники, так и политмыслители старой формации — разного рода националисты, марксисты и прочие леваки. Вот о последних сейчас и поговорим, ибо рассуждать о религиозных сказочниках — зря время терять.
В нашей стране в последние годы почему-то большой популярностью стал пользоваться православный экономист Михаил Хазин. Видимо потому, что все остальные еще хуже, а у этого есть хоть какая-то более-менее стройная картина мира, да еще базирующаяся на экономике, каковую все со времен Маркса привыкли считать базисом политической надстройки (хотя последние открытия биологии и психологии ХХ века показывают, что корни нашего общественного устройства лежат гораздо глубже). Но не будем отвлекаться.
Итак, что нам рассказывает о грядущем кризисе Хазин, ибо никто иной более масштабной картины не дает. Вернее, есть еще Никонов и Назаретян, но их еще понять нужно, а Хазин прост и потому доступен для плебса. Хазин теперь — едва ли не столп новой левой мысли. Современный Маркс, только с библейской подкладкой.
Отбросив чисто религиозные, абсолютно мракобесные основы, лежащие в мировоззренческой картине этого «мыслителя» (идеи о греховности ссудного процента и бредни о «проектах») перейдем сразу к пролетарской сути, им излагаемой. Она по мнению Хазина и хазиноидов состоит в следующем...
Хазин и подобные ему левые экономисты (в том числе европейские) начинают обычно с изложения фактов: средний класс стремительно размывается, осыпаясь на маргинальное дно. В первую очередь страдает низший средний класс. Богачи богатеют, а простые трудящиеся беднеют. По своей покупательной способности зарплата среднего американца сейчас соответствует зарплате среднего американца в конце 50-х годов. Скоро — в течении 3-5 лет — среднего класса почти не останется, и мир придет к той же марксистской ситуации, в которой оказался в начале ХХ века, когда никакого среднего класса еще не было, а был сплошной революционный пролетариат.
Далее, рассуждает хазинизм, сейчас левые в загоне, и бал правят немногочисленные правые (их доля будет расти по мере ухудшения экономической обстановки), а также многочисленные представители исламского проекта. Но, вещает Хазин, как только ситуация вернется на уровень ХХ века, коммунизм обретет второе дыхание. Пусть сильнее грянет буря! А может быть, мечтает Хазин, нам удастся построить гибрид ислама с левачеством — этакий исламский социализм.
Почему же всё это происходит? По Хазину, это происходит оттого, что мир до сей поры развивался в силу всё увеличивающейся специализации. И вот теперь дробление технологических операций подошло к своему естественному пределу, обусловленному конечностью «шарика»: расширяться дальше некуда и дробить производственные операции больше не на кого. Земной шар охвачен мировой системой капитализма практически полностью, дальше развиваться некуда. А это значит, что нас ждет застой и даже некий технологический откат, деградация.
Хазин рассчитывает на этом многополярном мире, разбившемся на кластеры, наше сердце успокоить. Не выйдет. Столь сложная система, как цивилизация может жить только в состоянии прогресса. Это как прыжки со льдины на льдину, где остановка — смерть. Потому что застойная цивилизация прожирает невосполнимые старые ресурсы и быстро умирает, как колония бактерий в чашке Петри. Причем прожирает в том числе и самое себя, если вспомнить о накоплении генетического груза внутри вида, а также о конечности самого биологического вида. Только прогресс, только переход на новые технологии позволяет вырываться из замкнутого круга на новые просторы. Остановка и тем более технологический откат — верная и скорая гибель в течение считанных поколений.
Поэтому не мешало бы поискать выход из депрессивно-религиозных построений Хазина (напомню, в основе его «экономики» лежат Библия и мрачное боговерие).
Для начала разберемся со средним классом в развитых странах. Почему он размывается, осыпаясь на маргинальное дно?
Да как раз потому, что в процессе глобализации цивилизация распространяется на отсталые окраины. Туда уходит производство, развивая эти окраины и способствуя там возникновению среднего класса, как явления, — в том же Китае, например. Этот процесс происходит вполне чудесно, то есть автоматически.
И данному обстоятельству — что развитый мир таким образом помогает развиваться миру догоняющему — можно только радоваться. По закону сохранения, если где-то убыло, значит, где-то прибыло, оттого и наблюдается некоторая просадка в Первом мире... Кстати говоря, сейчас началась обратная тенденция — возврат производства в США. Только теперь это роботизированные комплексы. Так что плохого ничего в этом смысле не происходит — фазовый цивилизационный переход распространяется на весь «шарик», делая жизнь на нем лучше.
Теперь посмотрим на конечность этого «шарика», каковая столь огорчает товарища Хазина, ввергая его в тормозную печаль.
Допустим, дальнейшая производственная специализация действительно невозможна — нету больше народу, чтобы дальше дробить операции. Означает ли это, что прогресс капитализма, который строился на повышении производительности труда, основанной на разделении труда, остановится? Нет. Ведь помимо экстенсивного пути развития существует еще и интенсивный.
Есть такая загадка — перед человеком высыпают шесть спичек и просят расположить их на столе так, чтобы получилось четыре равносторонних треугольника. Задача не имеет решения, если мыслить в рамках плоскости. Но стоит только выйти в третье измерение, как пирамидка тетраэдра демонстрирует зрителям искомое решение.
Так и в нашем случае. Если вширь уже нельзя, можно вверх. Или вглубь. Нет возможности развиваться географически? Невозможно более специализировать операции? Ну так забудьте об этом! Само понятие специализации вообще уйдет в прошлое, как некорректное.
Можно разбить сборку автомобиля или производство булавки (классический пример Адама Смита и Карла Маркса) на предельные операции — один режет проволоку, другой затачивает кончик, третий загибает хвостик... А можно пойти методом черного ящика: забросил в него моток проволоки — получил на выходе горсть булавок. Сколько там внутри было операций? А бог его знает! Можно сказать, бесконечное число. А можно сказать, что одна. Количественный подход здесь теряет смысл.
Именно так работает роботизированное производство. Нам все равно, сколько роботов там трудится и сколько операций они совершают.
Более того, само производство постепенно начинает сливаться с потреблением! Я имею в виду эру 3D-принтеров, которая сейчас начинается. Эти удивительные машины могут напечатать пистолет или живую человеческую печень для пересадки. И потому дом будущего можно представить себе симбиозом жилья и производства — вы сами будете печатать себе то, что вам необходимо.
Можно подсчитать на сколько отдельных операций разбита сборка пистолета «Глок» на традиционном производстве. Но принципиально невозможно определить число операций при печатании этого пистолета на принтере. Никаких отдельных «операций» там просто не существует! А есть непрерывный процесс выращивания изделия.
Если все изделия выращиваются, то где в таком случае находится Хазин со своими примитивными заводскими теориями?
Мир, крутнувшись по диалектической спирали, вновь приходит к «натуральному хозяйству», но на более высоком уровне. Когда-то крестьянин, производящий в своем хозяйстве всё ему необходимое, был выключен из товарной экономики. В будущем же домохозяин, выращивающий для своего потребления пластформенную мебель или бифштекс из бактериальной культуры (или печень для пересадки из стволовых клеток), тоже всем обеспечивает себя сам. Но он не выключен из экономики! Потому что субстраты для производства закупает на общем рынке. А что он взамен дает обществу, мы не знаем. Ведь вполне возможно, что в будущем с промышленно-производящей силой произойдет то же, что ныне случилось с сельскохозяйственной.
Сегодня 4% трудящихся в сельском хозяйстве фермеров США обеспечивают всю нацию едой. Завтра 4% трудящихся в реальном производстве будут обеспечивать общество всем необходимым материальным продуктом (субстратом, 3-принтерами и биореакторами).
А остальные будут стричь, писать стихи, снимать кино, содержать отельчики в живописных горах, адвокатствовать, аниматорствовать, заниматься наукой, программированием, дизайном, делая проекты изделий для пластформенных принтеров... Или же просто сидеть на велфере — с теми же принтерами, только меньшего функционала. И тогда богатые работающие будут отличаться от бедных неработающих, в основном, только уровнем престижности своего потребления, но не реальным физическим комфортом или жизненно необходимыми услугами.
Такому обществу не нужны ни бог, ни Хазин, ни герой.
