Армения в ЕАЭС: первое послевкусие
10 октября 2014 года в Минске был подписан договор о вступлении Армении в Евразийский экономический союз (ЕАЭС). 2 января 2015 он вступил в силу. Благодаря этому в пантеоне, претендующем стать неким противовесом ЕС, стало четверо.
Армянские резоны
Чтобы понять тягу Армении к России, достаточно взглянуть на карту. Не имея с РФ общей границы, она окружена соседями, мягко говоря, к ней неласковыми. Если отношения ее с Грузией еще с натяжкой можно назвать нейтральными, то применительно к Турции и Азербайджану даже термин «недружелюбные» звучит чрезмерно дипломатически. С одним из них она вообще-то находится в состоянии перманентной войны.
Не случайно поэтому Армения входит в Организацию Договора о коллективной безопасности, а на ее территории размещается 102-я российская военная база, несущая боевое дежурство в рамках Объединённой системы ПВО СНГ.
Что касается экономики, то ее зависимость от России носит тотальный характер. РФ является для армян и основным покупателем их товаров, и главным инвестором (на октябрь 2015 — около 57%). Российский капитал присутствует в каждом четвертом армянском предприятии, и он заправляет в важнейших секторах экономики — в энергетике, горнодобыче, телекоммуникациях. А ее железные дороги находятся в концессионном управлении РЖД.
При этом, желая водрузить флаг Таможенного союза на Кавказе, российская дипломатия повела себя грамотно, всячески демонстрируя либерализм. Поскольку Ереван к тому времени уже давно (с 2003) был в ВТО и успел добиться льготного торгового режима от ЕС, Москва не только не выставила каких-то условий или претензий по поводу дружбы с Западом. Напротив, принялась расхваливать это как благо. Мол, теперь торговые льготы армяне обретут с обеих сторон. А тот опыт, что они приобрели в общении с ЕС, может стать подспорьем для переговоров уже на уровне ЕАЭС и ЕС. Именно этот мотив в устах президента Сержа Саргсяна стал отмашкой для той части армянской элиты, которая выступает против евроазийского тренда.
Детонирующую роль сыграл и экономический кризис, болезненно ударивший по убогой армянской экономике. Он сделал популярным тезис о том, что в современном мире можно выжить только коллективно. Причем важно объединяться с теми, кто по своему уровню и менталитету не сильно отличаются.
Конечно, соблазнили и перспективы снижения цен на нефть и газ. Но особенно важную психологическую роль для массовых умонастроений в пользу ЕАЭС сыграли преференции, связанные с таким специфическим феноменом армянской экономики, как доходы от трансфертов. Дело в том, что уже на протяжении лет 15-ти за пределами страны трудятся порядка 250 тыс. армянских гастарбайтеров, которые ежегодно переводят на родину в среднем около 2 млрд. долларов. И это притом, что весь ВВП в 2014 году составил 10,8 млрд. долларов, а размер бюджета −3 млрд. Морковка же в том, что по новым российским законам мигранты из ЕАЭС при наличии трудового договора получают возможность работать без ограничений по времени, да еще и получают право на социальный пакет.
Неудивительно, что в 2014 году до 80% граждан Армении были не против евроазийской интеграции.
Кислое послевкусие
Этот винодельческий термин хорошо передает ощущение армян после года евроазийского членства. Оно — кислое.
В самый канун Нового года армянский премьер Овик Абрамян подвел итоги 2015 года. Общий рост прогнозируется 3%, промышленный — 4,6%, сельскохозяйственный- 12,6%, в сфере обслуживания, без торговли — 3%. Инфляция — 4,1%, рост средней зарплаты — 8,5%.
Однако экспертное сообщество сильно усомнилось в этих цифрах, и реальный рост оценивает в 1%. По сведениям REGNUM, министерства и ведомства за месяц до этого получили ориентировку подтвердить прогноз премьера. Экономический обозреватель Айк Геворкян хоть и допускает 3%, но полагает, что они обусловлены только двумя секторами: горнорудной промышленностью (за счет ввода в эксплуатацию Техутского месторождения) и аграрным комплексом — благодаря высокой урожайности в минувшем году. Объем хозяйства страны столь мизерный, что и этих двух факторов достаточно, чтобы исказить реальную картину.
А вот о доходах населения лучше всего свидетельствует объем розничной торговли, которая упала на 10%, и импорт, сократившийся на 30%. В свою очередь, их падение другой эксперт Ашот Сафарян связывает с падением российского рубля по отношению к доллару.
При этом, зная слабые места, премьер замолчал, обошел важнейшие метки, иллюстрирующие эффект от членства в ЕАЭС. Мифом оказались ожидания, связанные с перспективами 170-миллионного рынка. Торговля со странами ЕАЭС не только не выросла — она сократилась на 15%. Экспорт упал на 5%, а государственный долг страны вырос с 4,4 до 5 млрд долларов.
И еще один неожиданный минус: на пол-миллиарда долларов сократились поступления от мигрантов.
Неутешительный дисбаланс
Армении не повезло. Ее угораздило вступить в ЕАЭС, когда он стал болотистой почвой. Пока шли технические переговоры (о намерении вступить Саргсян объявил еще в конце 2013-го), Россия получила санкции, начался обвал рубля и всей ее экономики. Если в ЕАЭС она заманивала конфетками всяческих благ и преимуществ, то в 2015-м году те, кто купились, стали ее заложниками. И теперь она утягивает своих партнеров в трясину кризиса вместе с собой.
Это обнаружилось сразу же — уже в первом квартале, по итогам полугодия, когда стали рушиться буквально все показатели, демонстрирующие эффект. Ради того, чтобы реабилитировать евроазийский курс, правительству пришлось даже заняться самобичеванием. Мол, сами виноваты. Плохо работаем, ЕАЭС тут не причем.
Неудивительно, что уже весной дифирамбы сменились критикой. Ее можно поделить на два сорта: на разочарование и полное отрицание. Отрицание свойственно тем, кто всегда были противниками евроазийской интеграции, поскольку в принципе — идейно, теоретически — считают, что это дорога вспять. Ярким образчиком является экспертное сообщество, сгруппированное под эгидой общественной организации «Объединение осведомленных граждан». Вот типичный алгоритм рассуждений на этой платформе. Даниэль Ионисян, председатель этой организации:.
У стран-членов ЕАЭС нет промышленности, а союз без промышленности не может представлять интерес для других стран. Это экономический союз технически опирающийся на нефть, союз с отсталой экономикой. За последние 10 лет экономика России пережила рост только благодаря отмеченным на мировом рынке высоким ценам на энергоносители, а сейчас из-за резкого падения цен на нефть ее положение стремительно ухудшилось.
Экономист Ашот Егиазарян:
В мире формируется новый экономический порядок во главе с США. Возникают зоны развития, и такие зоны, которые являются нестабильными, технологически отсталыми, в военном и политическом плане нестабильными зонами, в числе которых и ЕАЭС.Армения выбрала эту зону, то есть, она не избрала вектор развития. Именно этим объясняются все отрицательные проявления. Армения перестала быть частью зоны развития, что ей было предложено.
Вывод (Ионисян):
Выход из состава этого союза — это лучшее решение для Армении, поскольку он идет ко дну, и у него нет будущего. А Россия, согласно прогнозам, к 2018 году переживет серьезный спад экономики. Поэтому в данной ситуации ожидать чего-то большего просто наивно.
«Разочарованные» добросовестно сортируют плюсы и минусы, подводя баланс. Увы, всякий раз он получается отрицательный. Пример тому — пасьянс, разложенный главным редактором экономического журнала «Базис» Ашотом Арамяном. Стало ли у Армении больше каналов выхода на внешние рынки? Увы, статистика говорит об обратном. Экспорт упал, потому что из-за обесценивающегося рубля и общего падения спроса армянские товары на нем стали дорогими и неконкурентоспособными.
Плюсом бесспорно является падение цен из-за снятия пошлин на импортируемый газ, нефтепродукты и алмазное сырье, которое перерабатывается в Армении. Но и здесь не все однозначно. Снижение пошлин на энергоресурсы никак не отражается на конечных потребительских ценах, так как всю дополнительную прибыль пожирают монополисты-нефтетрейдеры и «Газпром Армения». А запрет на реэкспорт нерентабельного для обработки в Армении алмазного сырья практически нивелирует положительные ожидания от снятия Россией этой экспортной пошлины.
Большое разочарование связано и с беспрецедентным сокращением трансфертов, причину которого эксперт видит в падении российской экономики, росте безработицы и снижении доходов, вынуждающих гастарбайтеров возвращаться.
Одно из ведущих изданий — газета «Айкакан жаманак» (Армянское время), комментируя падение за восемь месяцев года торговли со всеми членами ЕАЭС, обращает внимание на то, что после введения Кремлем санкций против самих себя, шмон на границе с Россией только ужесточился, так как ищут запрещенный товар с Запада. Поэтому таможенники требуют маркировку даже на сельхозпродукты.
«Прошло время и стало ясно, что членство в ЕАЭС никакой пользы Армении не принесло, а убытки от данного шага даже невозможно сосчитать» — резюмирует другое издание — «Жоховурд».
Зато позитивные отклики пришлось собирать по каплям. Даже официальные лица выражаются по поводу членства в ЕАЭС уклончиво. К примеру, министр финансов Гагик Хачатрян, выступая в середине ноября в парламенте, сказал, что сложно на данный момент четко оценить, что дало Армении членство в ЕАЭС.
Есть резоны сугубо конкретные. Например, в СМИ отмечалось, что если бы не благосклонность России, Армения лишилась бы своей Мецаморской атомной станции. Ведь паспортный срок эксплуатации ее истекает в 2016 году, а чтобы получить добро на дальнейшую жизнь, ее необходимо переоснастить. Но это стало возможно только благодаря России, предоставившей льготный кредит на 270 млн. долларов и 30 млн. долларов грантовых средств.
Под напором угрюмых цифр оптимистам приходится прибегать к странным приемам. К примеру, доктор экономических наук из Армянского государственного экономического университета Ашот Тавадян задается вопросом: а что было бы, если бы не..? И отвечает: было бы еще хуже. При этом он даже берется количественно оценить размер этого «хуже». И насчитывает аж 1 млрд. долларов. То есть — треть бюджета! Вот только как он это делает — судите сами.
Сумму эту он сложил из трех компонентов. Первый: экономия 150 млн. долларов за счет 30%ной надбавки на нефть, которую пришлось бы ежегодно платить за ее поставки из России.
Но это единственный аргумент, с которым можно согласиться. Два других какие-то уж больно потолочные. Тавадян считает, что 500 млн. долларов было бы потеряно на трансфертах. То есть, вдвое больше, чем фактически. Почему не 600 или 300 — приходится только гадать. Не разъяснил он и третью цифру — 350 млн. долларов, которые были бы недополучены по статье экспорт готовой продукции и продукции стратегического назначения.
На двух стульях
В общем, поддерживать дежурный пафос становится все трудней. Основной мотив официальной пластинки — временные трудности. Вот Россия восстанет и нас вытянет. Другой лейтмотив — «Нет худа без добра». Дескать, чем хуже бизнесу в России, тем охотнее он потянется в либеральную Армению.
Насколько они убедительны и как отражаются на общественных настроениях? Увы, опросы на сей счет в последнее время не практикуются. Но судя по СМИ, которые косвенно и отражают, и формируют общественное мнение, доля скептиков возрастает.
В этой обстановке армянские власти вспомнили про другой якорь — ЕС. В начале декабря Ереван возобновил переговоры о новом двустороннем соглашении с ним, прерванные в 2013 году, когда в Брюсселе стало известно о намерении сидеть на двух стульях. Документ, призванный заменить Договор о партнерстве и сотрудничестве 1999 года, предусматривает новые шаги на пути к политической ассоциации и зоне свободной торговли. Это свидетельствует о том, что армянскому руководству хватило благоразумия, чтобы не оборвать связи с Евросоюзом. А Брюсселю чтобы набраться терпения подождать, когда на собственном опыте армяне почувствуют и поймут, что почем.
Вопрос теперь в том, как на это отреагирует Кремль. И возможна ли в принципе формула двублокового равновесия? Тем более, в нынешней ситуации? Не станет ли новый договор с ЕС дипломатической дорожкой для бегства из ЕАЭС?
