Ответы регионалиста
Недавно Егор Ершов сформулировал несколько вопросов российским регионалистам. Я попытаюсь на них ответить — в качестве редактора нового регионалистского портала «После Империи».
Вообще, нормальная, конструктивная дискуссия между регионалистами и националистами давно назрела. 5 лет назад редактор журнала «Вопросы национализма» Константин Крылов предложил мне написать статью об этом. Я написал — но Константин ее почему-то не опубликовал. Видимо, регионалистский дискурс по причине своего многообразия неудобен для националистического мышления, которому свойственно чрезмерно «обобщать» многие вопросы.
Вот и Егор начинает свой текст с признания, что он является «не регионалистом, а всего лишь русским демократическим националистом». То есть «русскость» вновь позиционируется как нечто унитарное. Конечно, «демократические националисты» любят критиковать империю, но склонность к унитаризму у них вполне имперская. А какой регион вы сами представляете, Егор, чтобы вещать от имени «всех русских»?
Перед разбором непосредственно вопросов скажу пару слов о стиле. Егор, судя по всему, молодой человек — поэтому непонятно, откуда в его текстах берется типично советская пропагандистская лексика? Например, регионалисты у него «доморощенные». Ну ладно, хоть не «так называемые» или «пресловутые».
Итак, первый вопрос «доморощенного» националиста звучит так:
Вы, я так понимаю именно что регионалисты и хотели бы федерацию а-ля США или ФРГ, ну в общем, по стандартам первого мира. Звучит заманчиво. Однако возникает вопрос: а правильно ли с данной точки зрения выставлять весь период нашего совместного сосуществования под одной государственной крышей одной сплошной ошибкой, как делают слишком многие из вас? Такой подход, конечно, разумен при курсе на сепаратизм, но только при нем, если же речь идет о федерализме, едва ли сие конструктивно. Тем более зачастую все это выглядит антиисторично и откровенно смешно. А если вы просто сепаратисты, которые не могут себе позволить выражать свои мысли вслух по причинам, связанным с УК РФ, то все ваши красивые миражи про Соединенные Штаты Руси — не более чем банальная замануха.
Сразу поставлю дисклеймер — отвечать я буду от себя лично, а не от лица всех авторов нашего портала, у которых могут быть разные точки зрения на этот вопрос.
Ностальгия Егора по «периоду нашего совместного сосуществования» напоминает некоторых европейцев, которые тоскуют по Римской империи. Правда, в Европе таких уже совсем мало. В России же фантомные боли об утраченной единой «государственной крыше» над одной шестой частью суши, как видим, свойственны даже «демократическим националистам».
Хотя Евросоюз в каких-то аспектах (прежде всего — пространственных) действительно можно назвать «римейком» Римской империи. Но только если учитывать состоявшуюся историческую структурную трансформацию. Конечно, брюссельская евробюрократия многих достает. Но ее значение часто преувеличивается — особенно российской пропагандой. На самом деле, ЕС являет собой конфедеративное сообщество. В современной Европе вообще нет «провинций» в российском имперском смысле — как чего-то отсталого и вторичного. Депутаты от европейских региональных партий присутствуют в Европарламенте.
Вот именно такова была трансформация прежней империи, ее абсолютное переформатирование. Вместо централистской «вертикали» европейцы построили континентальную «горизонталь», сеть живых взаимосвязей между разными странами и регионами.
Если Россия трансформируется подобным образом — думаю, никто не захочет из нее «выходить». Можно привести и более яркий пример конкретной страны — его однажды сформулировал на нашем сайте Игорь Петров, редактор русской версии швейцарского информационного портала Swissinfo.ch:
опыт Швейцарии как раз и говорит — чем больше у регионов политических, экономических и налоговых свобод, тем сильнее у них, как бы парадоксально это ни звучало, мотивация как раз и оставаться в стране, которая им эти свободы гарантирует.
Можно вспомнить и географически более близкий мне пример — Аландские острова. Они абсолютно шведоязычные, но их население совсем не хочет выходить из состава Финляндии и присоединяться к Швеции. Потому что в Финляндии они обладают максимальным региональным самоуправлением, а в Швеции они бы его не имели.
Резюмируя: если Россия станет настоящей федерацией, регионы которой будут суверенными и самоуправляемыми, она сохранится как единое государство. Столицу, конечно, из Москвы надо перенести — Кремль символически слишком связан с империей. А если «демократические националисты» хотят удержать имперскую «вертикаль» — эта страна в очередной раз развалится. «Банальная замануха», выражаясь словами Ершова, это как раз ваша кремлецентричная псевдофедерация.
Второй вопрос Егора сформулирован несколько невнятно, но, насколько я понимаю, он имел в виду отсутствие в нынешней России четких и узнаваемых региональных идентичностей. На самом деле, это не проблема. Население США, например, абсолютно мобильно — многие граждане в течение своей карьеры переезжают из штата в штат неоднократно. Но особые региональные бренды все равно сохраняются — никто не путает Аляску с Флоридой. Это только в России региональный брендинг подозревается в «сепаратизме» — еще один пример имперского абсурда...
Следующий вопрос моего визави — о новом федеративном договоре. Егор почему-то видит его так:
Если представить себе его немедленное подписание сразу после Путина — это будет договор между региональными обкомами Единой России.
Но кто из регионалистов так себе его представляет? Тут Егор пытается приписать нам какие-то собственные фантазии. Конечно, нынешние едросовские гауляйтеры никакого отношения к настоящему федерализму не имеют. Еще в Манифесте Конгресса Федералистов (2012) мы четко обозначили политический алгоритм — новый федеративный договор может быть подписан лишь свободно избранными региональными парламентами. И конечно, в этих выборах будут участвовать региональные партии, которые в нынешней России пока запрещены.
Четвертый вопрос — о
целесообразности сохранения нынешних региональных границ как минимум из-за слишком большого разрыва как в размерах самих регионов, так и в размерах их доходов на душу населения.
Вновь проведу сопоставление с американской федерацией. Там маленький штат Вермонт соседствует с несравнимо более крупным и богатым Нью-Йорком. Однако никому не приходит в голову его как-то упразднять или «укрупнять». Егор, может быть, пора привыкнуть к региональному многообразию? Что регионы действительно могут существенно отличаться между собой — и по площади, и по числу населения. Но это — вовсе не основание для того, чтобы их как-то искусственно унифицировать. Это — типично имперско-централистские замашки.
Конечно, границы между многими российскими регионами также были в свое время проведены искусственно. Но что-то в этом менять — давайте оставим на усмотрение будущих свободно избранных региональных парламентов. Может быть, какие-то регионы в будущем захотят объединиться — но это их собственное суверенное право, а не забота каких-то централистских «укрупнителей».
В пятом вопросе Егор предлагает назвать все российские регионы не республиками, а «землями». Это интересное предложение — причем оно гармонирует не только с федеративным устройством нынешней Германии, но и с русской историей. Новгородцы тоже называли свое государство не «республикой», а «землей». Но здесь, как и в предыдущем вопросе, уместнее оставить решение на усмотрение самих граждан различных регионов, а не пытаться им что-то навязывать из какого-то «центра».
В следующем вопросе регионалистам предлагается «плясать» от исторического Белого движения. На самом деле, большинство белых были унылыми имперцами — это однажды хорошо показал Алексей Широпаев. И нынешние «демократические националисты», как видим, продолжают мечтать о «единой и неделимой»...
Последний вопрос — о том, чтобы решение основных проблем передать на региональный уровень — у меня не вызывает возражений. Кроме одного нюанса — определять, кто станет «библейским поясом», а кто «Силиконовой долиной», будут сами жители различных регионов, а не какие-то столичные «распределители».
В итоге, в качестве финального ответа, мне бы тоже следовало предложить нашему «демократическому националисту» серию вопросов. Но правда, я тут в некотором недоумении. Просто мне непонятно, «националистом» какой нации считает себя Егор Ершов?
Если российской гражданской нации — то ее просто не существует, это виртуальный фантом, какими бы «законами» ее ни пытались создавать. Население нынешней РФ — это просто самый большой осколок не менее виртуального «советского народа». Трансформироваться в гражданские нации оно может лишь в процессе регионализации.
А если Егор считает себя русским националистом — то к этому термину тоже есть вопросы. Нет никакой «русской нации» — есть лишь русский этнос, который весьма многообразен регионально. И мне гораздо интереснее общаться с русскими жителями Кёнигсберга, Петербурга, Залесья, Карелии, Урала, Сибири, Владивостока... — потому что у всех из них есть своя особая специфика, чем с обобщенными «националистами», которые так и не избавились от унитарно-имперских стереотипов.
