Особенности великорусской региональной монументалистики.

4 ноября 2014 года в подмосковном Серпухове произошло событие , подтверждающее полную шизофреничность современной российской историософии. В «день Народного единства» там был поставлен памятник киевскому князю Святославу. То есть, в день освобождения Москвы войсками, собравшимися вокруг нижегородского ополчения (представьте себе этнический состав этой поволжской рати) , от литвинско-польских войск, в которых значительную часть составляли запорожские казаки, ставится памятник человеку с оселедцем.

Какое отношение сей киевский князь, который и в местах-то где прошел боевой путь Второго земского ополчения не бывал никогда (а тогда это были племенные земли финно-угров мери и эрзяно-мокшанских племен), имеет к дате 4 ноября – загадка.

Напомню, что памятник ставится на племенных землях вятичей.

То есть тех, кого Святослав завоевал. Иногда пишут «освободил от хазар». Освободил на столько же насколько люберецкие в 90-е могли освободить какой-нибудь привокзальных рынок от солнцевских.

«И пошел на Оку реку и на Волгу, и встретил вятичей, и сказал вятичам: "Кому дань даете?". Они же ответили: "Хазарам - по щелягу с сохи даем"». А через пару лет - «Вятичей победил Святослав и дань на них возложил».

Насколько изменился размер дани по сравнению с хазарской Нестор-летописец умалчивает. Судя по тому, что уже сыну Святослава Владимиру пришлось дважды в 981 и 982 гг. заново покорять вятичей*, освобождение их Святославом мало отличалось от советского освобождения стран Восточной Европы после 1945го.

Но, не важно, Святослава русские националисты любят.

Посвящают ему песни, носят с ним футболки, называют его именем своих детей. Князь-воин, выдающийся полководец, проживший героическую жизнь. Впрочем, весь ранний, «варварский» период русской истории полон такими личностями. Но популярен не Рюрик, не Игорь, не Олег, а Святослав.

По одной прозаичной причине – победил хазар. То есть бил на Руси «масонов» до того, как это стало мейнстримом.

Если бы Святослав воевал только с византийцами или касогами, он был бы лишь именем из учебника истории. А тут – «победитель иудейской Хазарии».

На Святослава современные русские националисты проецируют свои антисемитские идеи. То есть начитавшийся разнообразной литературы активист наделяет военного вождя раннего средневековья своим сознанием.

Для него князь если боролся с Хазарией, то исключительно по идеалистическим соображениям, а не потому, что это была борьба молодого варяжского хищника с уже выдохшимся хазарским за ресурсы.

Соответственно антисемит наделяет Святослава качествами патриота «славянского» и «русского мира», раз антисемит – значит русский патриот.

И тут появляется неудобная цитата - "Не любо мне сидеть в Киеве, хочу жить в Переяславце на Дунае - ибо там середина земли моей, туда стекаются все блага: из Греческой земли - золото, паволоки, вина, различные плоды, из Чехии и из Венгрии серебро и кони, из Руси же меха и воск, мед и рабы".

Некоторые любители Святослава в ответ на эту цитату любят писать, что рабы это «мордва и меря», а не славяно-арии. Только вот раб на европейских языках вовсе не mordens и не merens, а slave, esclave, esclavo, slaaf.

Сам по себе Святослав действительно уникален и замечателен. Он лучше кого-либо олицетворяет дух варягов-русов, «степных викингов», сочетавших лучшие воинские традиции Евразии - скандинавскую и степную хазаро-мадьярскую. О чем и говорит его внешний вид. Пресловутый оселедец.

Кстати, ряд историков, например, С.М.Соловьев в «Истории России с древнейших времен» цитирует Льва Диакона следующим образом: «Святослав приплыл на место свидания в лодке по Дунаю, причем действовал веслом наравне с другими гребцами. Он был среднего роста, имел плоский нос, глаза голубые, густые брови, мало волос на бороде и длинные, косматые усы. Все волосы на голове были у него выстрижены, кроме одного клока, висевшего по обеим сторонам, что означало его знатное происхождение.»

Клок по сторонам это что - пейсы?

Так изобразил «восточных викингов» английский военно-исторический иллюстратор Ангус МакБрайд. Трудно представить себе памятник победителю хазар в таком виде.

Впрочем, как вариант возможен мадьярский вариант прически Святослава.

Вернемся в Серпухов к памятнику Святославу. В самом факте постановки данного памятника мы в очередной раз видим типичные проблемы с самостоятельным локальным мышлением в великорусских регионах РФ.

Уже на уровне исторической памяти видно навязчивое стремление противопоставить местной исторической самобытности некую абстрактную общерусскость. Подаваемую, как всегда, довольно коряво. Если еще в Российской империи была некая логика в монументальной политике – на памятнике «Тысячелетие России» в Великом Новгороде отсутствует Иван Грозный, то в современной России об уважение к месту установки монумента речи уже не идет.

Памятники, еще со времен фараонов, ставятся или с целью прославления местных героев и их побед или с целью демонстрации власти захватчиков над некой территорией. Памятник одному и тому же человеку в зависимости от его локализации приобретает разный оттенок. Гранитный Ленин в Ульяновске это одно, мемориальная доска на домике Ленина в Цюрихе другое, а памятник Ильичу на площадях городов Восточной Европы это третье.

Мы не против монумента Святославу в Украине, наследнице Киевской Руси,  не против памятника любому российскому историческому деятелю, вроде Кутузова или Скопина-Шуйского, где угодно в России, но на земле вятичей памятник Святославу смотрится крайне двусмысленно и провокационно!

• «В год 6489 (981). Пошел Владимир на поляков и захватил города их, Перемышль, Червен и другие города, которые и доныне под Русью. В том же году победил Владимир и вятичей и возложил на них дань - с каждого плуга, как и отец его брал. В год 6490 (982). Поднялись вятичи войною, и пошел на них Владимир, и победил их вторично».

  «15»