Санкт-Петербург как символ города русских европейцев здесь и сейчас
Отмечаемое многими журналистами, публицистами рунета беспримерное поведение петербуржцев в страшный день 3 апреля – это, в общем-то, знаковая тенденция. Знаковая для крупных и уже европеизированных в большинстве своём городов России. Европеизированных не в плане бытового городского обустройства, а по типу мышления большинства горожан – гражданско-социального по сути. Наглядные проявления этого мышления как раз в том, что пару дней назад наблюдалось в моём Петербурге: таксисты, подвозящие нуждающихся бесплатно, кафе, угощающие чаем отходящих от шока людей, общее настроение какой-то взаимопомощи и взаимовыручки – оно просто витало в воздухе над городом.
Для больших европеизированных российских мегаполисов (и конкретно для Петербурга) это очень хороший знак. Но в то же время это весьма плохой знак для центральной власти, даже для местной городской власти, назначаемой из Москвы. Почему? Да потому что европеизированные горожане, живя своей, особой, локальной жизнью, держат в кармане огромную такую фигу в отношении тех, кто номинально (и пока) городами управляет сверху. Люди, встроенные в большую «глобализационную» деревню за счёт круглосуточного потребления интернета, продуктов мировых брендов, культурных трендов (сериалы, выставки, концерты мировых звёзд) как бы атмосферно отрываются от окружающей серости того совкового бытия, которое навязчиво пытаются запихнуть в голову городские и федеральные власти.
Петербург среди таких европейских городов РФ сегодня, конечно же, в авангарде. Вообще, первые тревожные звоночки проявились в цифрах той мизерной явки, которую наскребли в городе на выборах в Думу. Люди просто наплевали на ритуальную церемонию продвижения никому не нужных депутатов в совершенно никому не нужный якобы законодательный орган страны. Размер удерживаемой в кармане фиги начал стремительно разрастаться в момент попытки передачи РПЦ Исаакиевского собора. Быстро выяснилось, что картины реальности жизни горожан и городской власти настолько отдалились друг от друга, что терпению русских европейцев как бы приходит конец – отсюда массовость и изобретательная креативность начавшихся митингов.
Огромная такая витающая над Невским фига, направленная в сторону Смольного, сделала элегантный разворот в сторону Москвы 26 марта, когда 20-тысячный митинг сказал твёрдое «нет» всей коррумпированной власти в целом (пускай и локализованной в тот момент в фигурке смешного клоуна не-Димона). Взятый народом в этот день пик недовольства тем, что происходит в стране, кажется, отнюдь не является ещё даже точкой бифуркацией, – глас вопиющего в пустыне русского европейца не набрал ещё достаточной силы и, конечно, прорвётся ещё чем-то более мощным, сильным, яростным. Тем, от чего отмахнуться не получится уже ни в Смольном, ни в Кремле, поскольку эхо гласа прокатится и по всей стране.
Трагедия петербургского теракта только отчеркнула маркер социального поведения русских европейцев. Их лица в этот сумрачный день были хоть и сумрачными, подавленными, даже может быть напуганными, но всё же проникнутыми той гордостью, тем внутренним достоинством самоосознания, которое никаким совково-церковным маразмом подавить уже невозможно. Эти люди знают себе цену, они знают цену и своего будущего, и будущего своего города, и они, хочется верить, не отступят в той невидимой борьбе с левиафаном, в сторону которого по-прежнему висит огромная, внушающая фига.
Подписывайтесь на канал Руфабулы в Telegram, чтобы оперативно получать наши новости, статьи и мнения.
