Так сказал бы Маркс. Какого характера кризис нас ждет.

Мы давно живем при социализме, просто где-то он совсем государственный, где-то мелкобуржуазный, а где-то хищно капиталистический. Нет принципиальных различий между российскими госкорпорациями, американским государственно-регулируемым бизнесом и тоталитарным монстром типа Китая, самого работающего как единая корпорация. Нетрудно понять, что принципы, по которым все это работает, идентичны. Экономике нас если и учили, то по-разному, и тем, кто попал на марксистские принципы, но без уклона в советский маразм, крупно повезло. Лучшего философа капитализма найти до сих пор сложно, даже Смит и Рикардо были лишь предтечами подхода Карла Маркса. Тем не менее, Маркс и его апологеты слишком преждевременно говорили о социализме как новой формации, следующей за капитализмом. Ленин и компания раздули это до абсолюта, а на практике социализм оказался всего одним из вариантов капиталистического же менеджмента. Вместо качественной перестройки в коммунизм мы видим лишь переходную форму в виде двух научно-технических революций.

Несмотря на все это марксистское деление истории на череду общественно-экономических формаций и в современных истории, экономике и социологии никуда не девается, правда теперь вместо всего этого мы видим модное деление на традиционное (доиндустриальное), индустриальное и информационное (постиндустриальное) общества. То же самое, только в профиль. Нам долго твердили уже западные ученые и околонаучные экономисты, что индустриальное общество разлагается и потихоньку заменяется информационным, что все сильнее творческая мысль вытесняет производство, что информация вот-вот подвинет капитал, что оцифрованные электронные активы скоро станут рядом с реальным сектором, даже если они ничем не обеспечены. Но никакого информационного общества не будет. Будет именно что постиндустриальное. Грядет новый феодализм.

Но все по порядку. Для начала давайте вспомним, а что дядя Маркс говорил о капитализме. Он называл высшей стадией его развития империализм, но думал, что этим будут страдать только буржуазные национальные государства. Ой, видел бы он Гугл или Эппл... Империализм отдельных корпораций, захватывающих либо солидную часть рынка, либо контроль над государствами, - чем они не империалистические хищники? Либо государства, работающие как цельные корпорации - СССР, а сейчас Китай? В обоих случаях рост ради роста становится самоцелью, а такие задачи ставит себе лишь раковая опухоль. Нездорово все это выглядит, знаете ли.

А теперь давайте помянем добрым словом Томаса Мальтуса и его теорию о народонаселении: он говорил, что человечество может увеличивать свою численность в геометрической прогрессии, а доступные ресурсы - лишь в арифметической. Лет пять назад на Земле жило шесть миллиардов людей, скоро будет уже под восемь. При этом с конца семидесятых ни одного серьезного источника нефти, газа или хотя бы угля не было найдено. Сланцевая революция - это всего лишь способ рентабельной добычи того, что раньше было слишком дорого, а сейчас - не слишком. То есть небольшой арифметический рост, не переходящий в качество. Все это ведет к тому, что чем дальше, тем меньше ресурсов должно приходиться на отдельное рыло, даже если структура распределения была бы совершенно несправедливой, просто не хватало бы сил на поддержание всего этого. Но этого не происходит. Почему?

Чтобы найти ответ давайте соединим подходы Мальтуса и Маркса. После системного кризиса 1929 года капитализм перестроился, государство во всех странах стало серьезным игроком на поле экономики, и ее развитие пошло по двум вариантам. В Америке и Западной Европе чиновники объединились с капиталистами, совместно вытащив капиталистическую систему из кризиса перепроизводства, в более авторитарных странах типа Германии, Японии и СССР победила этакратия, задавившая бизнес, но сделавшая то же самое, что и Запад. Западная кейнсианская система оказалась более гибкой, поэтому кратковременое увеличение военного бюджета пошло на пользу экономикам США и Англии, а затем эти страны смогли заменить военный заказ как стимулятор производства на стимуляцию потребления через создание новых рынков, уже не имеющих отношения к естественным потребностям человека.

Это было выходом в 50-е годы, но уже через пару десятилетий Запад стал заложником созданного им же культа потребления: ресурсов не хватало на все больше распухавшие потребности все увеличивавшегося населения. Это вынудило к резкому увеличению эффективности производства, переходу от энергоемких производств к ресурсоемким, но лишь откладывало коллапс капитализма, теперь уже в корпоративистской форме. Кажущаяся альтернатива - командная экономика выжившего после Второй Мировой СССР - имела сильную сторону в виде отсутствия искусственного стимулирования потребления, которая по факту перекрывалась раздутым ВПК, причем раздутым более по экономическим целям, нежели геополитическим. Совок не был обществом фанатиков и психов, им тоже прагматики управляли. И советский госкапитализм держался на том же стимулировании промышленности, но через ВПК, а не через потребление. Но сама косная структура не позволяла быстро перестроиться, что стало причиной провала в СССР второй Научно-технической революции и последующего проигрыша в Холодной войне.

Утопающий в потреблядстве Запад, где корпорации крепко держат руку на пульсе власти, уже не может остановить раскручивающийся моховик потребления. Вполне современные модели автомобилей, телефонов, компьютеров и прочей техники просто выбрасываются из-за того, что появились новые модели. Ведь чтобы кормить огромный штат и извлекать сверхприбыли транснациональным корпорациям необходимо увеличивать продажи: придумывается новая мода, новые тренды и веяния, служащие лишь хорошими стимуляторами потребительского кредитования. А рынок уже близится к насыщению! Рынок в развитых странах. В Третьем мире происходит чисто мальтузианский сценарий роста населения в геометрической прогрессии, арифметический рост производства и падение уровня жизни, как и должно быть по банальным законам математики. Этого нет на Западе лишь потому, что там во-первых низкая рождаемость, а во-вторых и в-главных - Запад весь в долгах!

То, что Америка должна астрономическую сумму, уже никто не скрывает. Чтобы отдать весь свой долг остальному миру США должны не есть, не покупать, не потреблять почти четверть века. В Европе ситуация получше, в Японии примерно такая же. По сути жизнь целого поколения американцев, европейцев и японцев должна уйти на погашение долга родителей, а то и больше. То есть некоторые страны позанимали не только у остального мира, но и у будущих поколений. И какая разница, сколько напечает ФРС, если сумма, необходимая для обслуживания долга, уже грозит стабильности американской экономики! Какая разница, насколько вырастет капитализация Эппл, если компания не сможет заказывать производство чипов в Корее и Тайване? Какая разница, что за результаты покажет размещение акций очередного сайта на IPO, если по факту эти активы ничем не обеспечены и лишь раздувают финансовый пузырь? Экономика активов рухнула. Интеллект не стоит ничего, если руки ничего не делают, а всем соседям ты должен. Так что концепция информационного общества немного не подходит. Причем долг будущих поколений продолжает расти, а страны развивающиеся тоже хотят жить так же, как развитый мир. То есть - так же потреблять. А этого сделать они уже не в состоянии - занимать не у кого, а своих ресурсов не хватает, да и НТР завершена далеко не везде. Таким образом Третий мир, достигнув потолка экономического развития, впадет в стагнацию и потянет за собой мировую финансовую систему, рассчитанную на постоянный рост потребления. С учетом резкой диспропорции между населением развитых и развивающихся стран крах мировой финансовой системы повлечет углубление кризиса в Третьем мире, так как корпорации-банкроты, державшие в качестве активов местные предприятия, просто развалятся, а это значит остановку производства и резкое снижение потребления и покупательской способности, что в конце концов приведет к распаду глобальной экономической системы и сужению локальных рынков. Повторится Великая депрессия, причем в худшей форме и большем масштабе.

Но схлопывание рынка и замыкание локальных экономик имело место не только в 1930-е годы. В мировой истории был очень похожий кризис схлопывания, описание которого идеально вписывается в позднемарксистскую теорию. Речь идет о кризисе III века в Римской империи, во время которого принципат был заменен доминатом, рабство дополнено колонатом, а христианство сильно потеснило язычество. И усугублен он был поведением реакционной силы - латифундистов, а также деталями самой системы. Если в VI веке до н.э. рабы почти полностью работали на земле и в рудниках и не сильно восставали, то уже на закате Римской республики около половины рабов были слугами, гладиаторами, стражей, носильщиками, то есть ничего не производили. В итоге половине рабов приходилось обеспечивать прибавочным продуктом не только растущие потребности своих хозяев, но и другую половину рабов. Неудивительно, что обе группы восставали. Одни - от непосильного труда, а другие - от осознания необходимости перемен. К 220-м годам н.э. уже самым недалеким римлянам была очевидна неэффективность рабского труда, а посему была введена система колоната: рабы начали освобождаться, их поселяли в деревнях, давали самоуправление и требовали лишь платить денежный налог. Сейчас это очень напоминает на перекладывание офисной работы с кабинетного хомячья на фрилансеров: работодадель экономит на страховке и аренде, а работник получает большие деньги за гораздо меньший срок.

Но точно так же, как нынешним корпорациям не выгодно расставаться с раздутыми штатами по всему миру, так же и римским латифундистам не хотелось давать рабам свободу. К экономике такое мышление не имеет ни малейшего отношения, это всего лишь инерция мышления, а не осознанная реакция. А вот осознанна реакция корпораций на автоматизацию производств и резкое уменьшение необходимого для обслуживания персонала. Мелкое производство снова со времен первых мануфактур стало более выгодно, нежели крупное, сдерживает его лишь логистика и демпинг, а также недостаточное развитие альтернативной энергетики, способной в теории на совершенно автономное обеспечение мелкого заводика в глуши, то есть успешного конкурента в лице малого бизнеса. Таким образом развитие производительных сил искусственно замедляется реакционной силой - транснациональными корпорациями, которые явились причиной образования финансового пузыря перед Великой депрессией, мыльного пузыря долга на будущее и кровавого пузыря нефтяных войн и борьбы за ресурсы.

Точно так же, как колоны и бедные слои Римской империи убегали к варварам от неимоверных поборов и эксплуатации сошедшей с ума римской элиты, так и сейчас некоторые люди уходят во внутренюю эмиграцию, становятся дауншифтерами, основывают экопоселения. Это, может, и крайности, но тенденция ясна. Происходит то же самое, что имело место в Риме IV века - резкое усиление локальных экономических циклов на фоне стагнирующей глобальной системы при смене типа производительных сил и правящего класса. Если проще, то нас ждет возвращение к натуральному хозяйству на новом витке. И почему все думают, что люди не будут массово от рынка уходить? Рано или поздно это начнется. Не знаю, так ли видел Маркс революцию, но очевидно, что его модель работает. Классика надо читать не только для того, чтобы спорить с коммунистами, но и ради понимания грядущих экономических процессов, предпосылки для которых готовы уже сейчас.