Справа налево и обратно
Между крайними «левыми» и «правыми» нет по большому счёту никакой разницы. Кремль использует тех и других, чтобы подорвать Запад изнутри.
Право-левый уклон… Звучит безумно, не правда ли? Между тем, в 30-х гг. прошлого века обвиняемые в этом самом «уклоне» толпами отправлялись в расстрельные подвалы и пересыльные централы. Большинство читателей «Руфабулы» вряд ли в состоянии сходу припомнить, в чём состояло содержание обвинений, но судимых пресловутыми «тройками» за этот самый «право-левый уклон» насчитываются многие сотни (очень, очень консервативная оценка). И вот теперь, в полном соответствии с заветами постмодерна и сменяющего оный непонятного «постпост-», кремлёвские эмиссары растекаются по свету и просаживают десятки миллионов в полновесной иностранной валюте, вербуя «союзников» как в левом, так и в правом крыле политических сил. На Западе, на Востоке, в Латинской Америке — где угодно. Лишь бы «за нас». И чем суковитее окажутся эти ублюдки всеобщего избирательного права, чем абсурдней их совместные заявления, тем лучше. Кремлюги словно дали обет самому Хаосу: воплотить в реальность все страхи мира, в том числе и в первую очередь — свои собственные. Всё это вот «НАТО у наших границ», «весь мир ополчился против России», но «в Америке мечтают о собственном Путине» и далее по списку. Главная задача — поскорее затянуть петлю на шее правды и здравого смысла: пусть с одной стороны за верёвку тянут левые, за другую — правые. Глядишь, получится быстрее.
Итак, сколь бы дикой не выглядела кремлёвская «методика», она, кажется, работает. Уже скоро год, как не смолкают вопли немецких активистов партии «Левые» о «фашизме» в Украине. Сара Вагенкнехт и Грегор Гизи внезапно стали звёздами Рунета. Их выступления сотнями выкладываются на Youtube и снабжаются не только субтитрами, но и вполне профессиональным дубляжом. Тот факт, что после октябрьских выборов никаких «фашистов» в Киеве нет и в помине, ничуть не заботит прилежных учеников Штрассера-Тельмана-Ульбрихта-Хонекера. В унисон с кремлёвской пропагандой они продолжают, как ни в чём не бывало, вопить о «фашистах», спрятавшихся за спиной демократии.
Греческий «мезальянс» нацистов с «антифашистами» — не случайность и, вопреки предубеждениям, штука совершенно естественная. На самом деле между посткоммунистами и так называемыми «правыми радикалами» давно нет никакой разницы — если она вообще когда-нибудь была. И те, и другие плечом к плечу выступают против «американского империализма», «НАТО-вских поджигателей войны», «международного олигархата» и, главное, «международного сионизма». Вообще вся концепция деления политического спектра перекочевала в мейнстримные медиа, уже давно оккупированные культур-марксистами, прямиком из сталинской «Правды». Это тов. Сталин называл национал-социалистов и фашистов всех мастей правыми, хотя на самом деле они никогда правыми не были — и быть не могли. Основа правых взглядов — приверженность экономическим, гражданским и личным свободам, а все левые и те, кого левые с таким удовольствием клеймят как «правых» и «праворадикалов» — точно такие же враги свободы, как и сами левые.
Несмотря на то, что левые старательно воротят нос от ПЕГИДА, лозунги «патриотических европейцев» мало отличаются от тех, что можно услышать на левацких сборищах. «Мы не американские наёмники», «Путин, помоги!» — кто-нибудь объяснит мне, какое отношение эта чушь имеет к европейской идентичности или патриотизму? Наверное, именно поэтому ряд левых политиков, включая депутатов парламента, больше не стесняются участвовать в мирных шествиях под этими транспарантами. Левая элита держит — да и то едва-едва — лишь тактическую дистанцию, сохраняя реноме для участия в выборной гонке, а не потому, что привержена ценностям правовой системы.
Кстати, несмотря на всем известную левоватость мейнстрим-медиа, обвинить их в безоговорочной поддержке левых всё-таки нельзя. Их позиция — скорее, центристская. А вот российские СМИ никогда ничего не расскажут своим зрителям-читателям о существовании — и процветании — таких медийных монстров, как, например, «KOPP Verlag», специализирующихся на темах, от которых «Bild» или «The Sun» покраснели бы до корней волос. Чего стоят названия книжонок, выпекаемых «KOPP Verlag» со скоростью, которой и сам «Pinguin» позавидует: «Правда о прививках: долой иллюзии», «Тайные правители», «Война в Украине: катастрофа по плану», «Тайна золота» — несть числа подобной макулатуре. «KOPP Verlag» также не заморачивается доказательствами, обвиняя западных журналистов в том, что те подписали некую «клятву на верность НАТО». В общем, со свободой — если не слова, то идиотов — у нас всё пучком.
Последние события в Греции — а именно, приход к власти коалиции левацкой СИРИЗА, вступившей в альянс с «праворадикальными» жидоедами — вызывают у тех же самых немецких левых приступы неподдельного энтузиазма. Союз с «Независимыми греками» они называют не иначе, как «необходимым злом». Представьте себе, что Меркель или Штайнмайер позволили бы себе такие формулировки в отношении консультаций с «Альтернативой для Германии». Лафонтен со своей Сарочкой сожрали бы их с потрохами и косточками бы не подавились. А им самим, значит, можно?
Конечно, можно! Для достижения левых целей можно всё — даже позволить антифашистскому блеску немного потускнеть. Всё ради блага трудящегося человека! И мы знаем, как этого человека зовут. Пашет, бедный, как раб на галерах, пятнадцать лет не отходя от кассы.
Ключевое слово здесь именно «касса». Потому что собственные избиратели левых могут лишь голо совать. А вот оплачивать дворцы и прочие столь любимые левыми скромные радости буржуазного бытия должен кто-то, у кого есть доступ к кассе. И жадные взгляды с собачьей надеждой обращаются в сторону Кремля. Зря Сарочка с Гришечкой, что ли, надрывались на трибунах?
Единственное, ради чего левые (без кавычек) и «правые» готовы немедленно отставить в сторону свои разногласия, сколь бы тактическими они ни были — это очередь в кассу. Они и мечтать не могли, что во втором десятилетии XXI века у них появится такой шанс — получить доступ к кремлёвским чемоданам с деньгами и попытаться за счёт Кремля выскочить из своего маргинального болота и ухватиться потными ручонками за штурвал европейского лайнера. Этот шанс — повлиять на судьбу Европы — должен дать им хозяин Кремля. Путинское евразийское мессианство — выкидыш русского «Серебряного века», одержимость «русским миром», спасающим стонущие под игом западного гей-либерализма народы, сносит головы и распахивает карманы не хуже, чем религиозная пурга, начертанная на чёрных знамёнах «Исламского государства».
Надо заметить, что ничего прямо такого уж нового в этой баланде из коммунистических и ультранационалистических воззрений нет. Ещё в 30-е гг. ХХ века «евразийцы» заключили, как им казалось, «взаимовыгодный» пакт со сталинизмом. Один из этих «евразийцев» восторгался сталинским режимом как «чистым, лишённым каких бы то ни было иллюзий, глупостей и заносов фашизмом». Рябой гуталинщик, безусловно, горячо приветствовал такие признания и, как мог, награждал евразийцев — кого пулей, кого верёвкой. Самые везучие отделались «десяткой» лагерей и получили возможность на собственной шкуре испробовать «чистоту» и незамутнённость фашизма в исполнении сталинских вертухаев.
Между красными и коричневыми всех оттенков всегда было гораздо больше общего, чем они имели смелость признаться — в том числе, если не в первую очередь, самим себе. Как хорошо известно, Гитлер смог получить доступ к властным рычагам главным образом благодаря тому, что немецкие коммунисты, как верные солдатики Кремля, воевали не с нацистами, а с «предателями пролетарского дела» — социал-демократами. Не приходится сомневаться и в том, что советско-нацистская дружба и совместные манёвры по разделу Европы на зоны влияния стали возможными потому, что оба тоталитаризма испытывали по отношению друг к другу нечто вроде братской любви-ненависти.
Именно под этим углом следует рассматривать вроде бы противоречивые метания Кремля между европейскими «правыми» и левыми. Кремлю, по большому счёту, совершенно всё равно, кто из них — или обе силы сразу — будет служить его интересам в Западной Европе. Главное, что с нормальными, демократическими, или, упаси бог, либеральными силами никакого союза у Кремля быть не может. Кремлёвские наймиты обязаны ненавидеть Америку и свободу, а с помощью каких лозунгов они будут надувать доверчиво-расслабленную публику на Западе, Кремлю не очень интересно. Главное — посеять сомнения и разрушить сложившийся консенсус, а для этого все средства хороши.
Я уже говорил о том, что Кремль, объявляя войну Западу и западной картине мира, не может ограничиться исключительно «территорией бывшего СССР». Ленинская максима «Оборона — смерть восстания» вбита в советских-постсоветских вождей на уровне мозжечка. В долгосрочной перспективе Кремль намеревается разрушить единство Европы и торпедировать трансатлантический союз. Если Кремлю удастся эту стратегию реализовать, Западная Европа — не только Восточная — окажется беззащитной. В этом разрезе путинская война против Украины без всяких сомнений является войной против Запада, и чем скорее мы избавимся от ненужных иллюзий, будто «Путина в украинском вопросе можно понять», тем лучше для нас всех. Без исключения. И пока Европа «сосредотачивается», а «Обамерика» топчется на месте, Кремль совершает один выпад за другим. Укрепление «право-левого» руководства Греции помогает ему подкапываться под Европу изнутри. И СИРИЗА, и её партнёры по коалиции давно демонстрируют — как минимум, на словах — единодушное намерение присоединиться к кремлёвским усилиям уничтожить «декадентский западный либерализм».
Различные источники сообщают о тесных контактах Ципраса с представителями крупного греческого капитала, в том числе и с неким местным медиамагнатом. Предполагается, именно эта встреча привела к тому, что информационный фон вокруг СИРИЗА во время избирательной кампании был спокойным, и от войны, якобы объявленной в адрес СИРИЗА со стороны медиа, не осталось и воспоминания. То есть налицо, возможно, прямой сговор крупного капитала и «поправение» левых экстремистов прямо до полной неразличимости с каким-нибудь Гитлером накануне роспуска Рейхстага. Политические программы левых и «правых» вроде «Национального фронта» или «Немецких национал-демократов» давно уже не отличить даже с помощью нейтронного микроскопа — всюду одна и та же протекционистская болтовня, обещания золотых гор и кисельных берегов непонятно за чей счёт. Может, за путинский? В конце концов, Кремль исправно содержал несгибаемых коммунистов от Потомака до Меконга справа налево и слева направо, и, несомненно, у многих по тем сладостным временам до сих пор ностальгия, доходящая до лихорадки.
Нет никаких сомнений, что на самом деле реверансы обеих полюсов политспектра в адрес Путина — не более, чем торговля за места в рядах властных кресел. Однако — как бы не заиграться. Кое-какие сигналы позволяют надеяться, что даже при новом, «праволевом» руководстве Греция не покинет ни НАТО, ни валютный союз, хоть Афины и продолжат заунывные заклинания «НАТО больше не нужна». Впрочем, нытьё можно и потерпеть — лишь бы дальше нытья дело не пошло. Что-то мне подсказывает — так и будет. Ибо принципиальность — это не самая сильная сторона характера маргинальных леваков. Как и опереточных фашизоидов из «Золотой зари» или «АНЕЛ».
К сожалению, Греция — не единственная страна Европы, которая может в недалёком будущем получить прокремлёвское правительство. Левонационалистические группировки в Испании, чьи фюреры открыто ориентируются на латиноамериканские «антиимпериалистические» режимы вроде венесуэльского или боливийского, согласно опросам общественного мнения, имеют весьма впечатляющую поддержку. И уже не удаётся игнорировать вероятность того, что Марин Ле Пен со своим «Национальным фронтом» может усесться в Елисейском дворце.
Правда, интрига с путинским финансированием лепенистов оставляет двойственное ощущение. С одной стороны, факт неоспорим — «Front National», несомненно, взяли у Путина деньги. С другой — этот факт практически сразу стал достоянием общественности, что делает весьма проблематичной — если вовсе не блокирует — сколько-нибудь существенную прокремлёвскую активность «фронтовиков». Благодаря этому манёвру у них сохраняется возможность в случае кремлёвских претензий — мол, деньги взяли, а работу не выполнили — развести руками и сослаться на демократические процедуры, не позволившие «прыгнуть выше головы». У нас перед глазами, собственно, пример Герхарда Шрёдера, о продажности которого ходят не просто легенды, а целые многотомные эпосы. Но именно поэтому, несмотря на всё своё влияние, Шрёдер ничего не сделал — может, и хотел, да не смог — для того, чтобы предотвратить поворот немецкого общества в сторону антикремлёвского консенсуса. Разве что отсрочил его на некоторое незначительное время. Несомненно, огромную роль в этом повороте сыграли «туман войны» и «чёрные лебеди», — ход столь масштабного конфликта никогда не следует первоначальному плану, а уровень исполнения плана, несущий на себе неизгладимую печать — стигму — вопиющей некомпетентности, не оставляет сомнений в том, что развиваться всё будет по наихудшему из возможных сценариев. Именно наихудшему из возможных, а не из предсказанных — и это отличие, которое «решает всё».
Однако, как именно и когда собачья свадьба Кремля с «праволевыми» закончится к обоюдному разочарованию, в конце концов, совершенно неважно. Это их внутренние половые проблемы. Понятно, что закончится, и понятно, что Кремль будет горько разочарован, хотя винить ему, кроме себя, как всегда, окажется некого: именно Кремлю никогда не хватало политической культуры, изощрённости и обыкновенного терпения для реализации долгосрочных стратегий. Важно то, что, заигравшись в антиамериканизм и увлекшись сиюминутным торгашеством, европейцы — как минимум, половина — могут в один прекрасный день проснуться от лязга гусениц кремлёвских танков у себя под окнами.
К сожалению, масштаб проблемы, стоящей перед свободным миром, по-прежнему полностью не осознан, и, хотя процесс осознания идёт, но с черепашьей скоростью. Мы всё ещё уговариваем себя, что «сила вещей» заставит новое греческое (испанское? французское?) правительство умерить пыл и действовать в соответствии с реальностью, делающей превращение «праволевых» в полноценную нацистскую и/или коммунистическую диктатуру невозможным. Однако ситуация самым драматическим образом напоминает период конца 30-х годов прошлого века, когда неторопливость в принятии решений и горячее стремление к миру любой ценой развязало полномасштабную бойню. Точно так же «правые» и леваки играют на страхах перед возможными экономическими неурядицами и спекулируют на недостатках представительной демократии, всячески понося её «антинародную сущность». Политические элиты настоящего точно так же забюрократизированы и слишком выхолощены, отравлены политкорректностью, чтобы мгновенно проснуться и подняться на защиту европейского единства, на защиту свободы — так быстро, как она, возможно, никогда прежде не нуждалась.
Но отчаиваться всё же не следует. В конце концов, автор знаменитой максимы — «лишь тот достоин жизни и свободы, кто каждый день идёт за них на бой» — был ни кем иным, как европейцем. Европейцем, создавшим величайшее литературное произведение и явив миру героя, чьё имя стало именем нарицательным — именем, обозначающим архетип европейского характера. Можете считать меня неисправимым оптимистом, но я не сомневаюсь в его победе, — победе, что откроет перед нами новые, доселе неведомые исторические горизонты. А вот для тех, кто пытается остановить или повернуть историю вспять, — под какими бы знамёнами они не маршировали, красными, чёрными или коричневыми, — конец истории непременно наступит. Конец их собственной истории.
Что хотят, то и получат.
