На должность полотёра приглашаются волонтёры

(или почему в путинской России нет места социальному альтруизму)

Как утверждает этология, взаимоотношения живых существ определяются не только эгоизмом, но и альтруизмом. И чем более развитым является данный вид животных, тем больше его представители склонны к альтруистическим поступкам в отношении сородичей, ко взаимопомощи и даже героическому самопожертвованию. Возникновение элементарной социальной структуры было бы невозможно, если бы её члены руководствовались исключительно соображениями личной выгоды и личного же комфорта.

В развитом цивилизованном обществе «инстинкт бескорыстия» проявляется в виде благотворительности, освящённой религиозными и/или политическими лозунгами. Однако, хотя повсюду в мире бескорыстное усердие на общее благо является социально одобряемым поведением, в современной России оно бесполезно. А подчас даже приносит результаты, противоположные ожидаемым.

Попробуем разобраться, почему так получается.

Где находит своё применение «ген альтруизма»? Во-первых — в экстремальных ситуациях. Это любой локальный постапокалипсис, революция, мятеж, война, коллапс государства, или просто масштабная катастрофа природного или техногенного характера. В этих условиях клич «кто, если не мы?!.» — не пафосная демагогия, а точная характеристика положения. Спасение утопающих — дело рук самих утопающих, и поэтому за дело берутся ответственные граждане доброй воли. Или даже не слишком ответственные и добрые, однако понимающие, что, если лежать в позе эмбриона и ждать помощи «сертифицированных специалистов», то будет только хуже. Надо просто брать и делать: разгребать завалы, тушить пожары, выхаживать раненых, хоронить погибших, уничтожать бандитов и оккупантов — или снабжать оружием, едой, медикаментами и амуницией тех, кто занимается этим малоприятным делом. Иначе всё сгорит, потонет, раненые помрут, неутилизированные трупы соотечественников станут причиной эпидемии, а ваш родной город захватят кривозубые орки под командованием бригадных генералов Сопли, Беса и Дырявого.

Ближайший пример гражданской самоорганизации по принципу «если не мы, то трындец» — Украина. Там после начала «советской слякоти» (не могу назвать кровавый КГБшный карнавал «русской весной») народу пришлось воссоздавать вооружённые силы и налаживать их снабжение. Это притом, что старые-новые чиновники, генералы и олигархи очень настороженно относятся к низовой инициативе. Многим в новой власти путинские бандиты представляются менее опасными, чем волонтёры и бойцы добровольческих батальонов — люди, которые, по сути, остановили «триумфальное шествие советской власти» весной 2014 года. Некоторые защитники Украины попали в следственные изоляторы по странным обвинениям, заставляющим вспомнить правоприменительную практику Ресурсной Фактории, тогда как несгораемые «беркутята», непотопляемые «рыги» и даже откровенные сепаратисты чувствуют себя вполне комфортно.

Так что у постмайданного украинского общества есть два пути. Первый — это «самоизживание революции» и установление вполне путинского авторитаризма, пусть даже украшенного тризубом. Другой — формирование принципиально новой системы управления, основанной на «горизонтальных связях», притом что численность и роль профессиональных чиновников будут снижаться.

Альтруистические формы поведения востребованы и в сытых благополучных странах, давно миновавших стадию первобытного хаоса и революционного нацбилдинга. Диапазон деятельности волонтёров в западных странах широк: от раздачи брошюрок об опасности незащищённых половых контактов — до работы в бригадах Красного Креста в зонах стихийного бедствия или в развивающихся странах. Кроме того, волонтёры ухаживают за одинокими стариками, создают бесплатные библиотеки и компьютерные курсы, устраивают ночлежки для бомжей и приюты для бездомных животных. В бюджете многих университетов значительную долю составляют пожертвования от состоятельных граждан, многие научные гранты выделяются частными лицами и корпорациями.

По данным сайта miloserdie.ru, в США в волонтёрскую деятельность вовлечена четвёртая часть взрослого населения. Граждане Штатов ежегодно тратят на благотворительность сотни миллиардов долларов. В мировом рейтинге филантропов лидерство американцев неоспоримо. И это, опять-таки, неслучайно. Вплоть до начала XX века государственная машина в США была откровенно слабой, а в некоторых районах этой страны на государственное присутствие указывал только звёздно-полосатый флаг. Гражданское самоуправление долгое время было единственной возможностью поддерживать элементарный порядок и безопасность, устраивать жизнь на полудиких землях. Несколько поколений жили в условиях «если не мы, то fucking hell». И в наши дни, как отмечают наблюдатели, в «одноэтажной Америке» велика роль соседской общины. В рамках неформального объединения neighborhood граждане решают вопросы локального благоустройства, поддерживают нуждающихся, украшают улицы к праздникам — словом, занимаются тем, что в нашем богоспасаемом отечестве делают специально обученные люди, получающие за это неплохую зарплату.

В условиях катастрофы и обвала государства добровольцы подменяют собой отсутствующие государственные структуры. А в мирных цивилизованных странах волонтёры и благотворители берутся за ту работу, которая нужна обществу, однако, если в это дело влезет Его Величество Государство, результатом станет раздувание расходов и создание новых рабочих мест для бюрократов. Есть виды работ, где КПД гражданских объединений выше, чем у официальных органов.

При этом выигрывает не только общество в целом, которое получает решение проблем с минимумом бюджетных издержек, но и прекраснодушные альтруисты, которые бескорыстно жертвуют своими деньгами и/или временем. Участие в волонтёрских проектах — шанс приобрести дополнительные навыки и обрасти «горизонтальными связями». А масштабная филантропия — это идеальная рекламная акция, демонстрация собственного богатства и могущества. Никто не потратит на благотворительные цели последние сбережения: очевидно, что алчный толстосум или бесчеловечная корпорация, отвалившие кругленькую сумму на строительство кампуса, пожертвовали не более чем процентом от оборотного капитала. Конечно, завистники будут шипеть «да они просто пиарятся!», но завистников можно смело бить универсальным ответом «сперва добейся!». А тем временем потенциальные деловые партнёры проворачивают в своих головах несложную логическую операцию и приходят к выводу, что с этими парнями можно и даже нужно иметь дело.

О филантропии как оружии в борьбе за положение в обществе, об альтруизме как оборотной стороне эгоизма ранее писал Михаил Пожарский. Он же предупреждал о подводных камнях благотворительности:

Нередко случается, что и частные благотворительные фонды пускают средства на ветер и превращаются в этакий аналог министерств. Так происходит, когда большинству меценатов хочется пожинать плоды и тусоваться на вечеринках, а не парить голову финансовыми отчетами. Не успеешь оглянуться, как гранты пойдут не на исследования генома, а на какие-нибудь gender studies. Сотрудники фонда начнут получать зарплату, десятикратно превышающую среднюю по стране: святые ж люди — им можно! Лекарства для детей примутся закупать у зятя директора по невиданным ценам, а производить их в Душанбе по методу гомеопатии из мочи молодого поросенка. Самым важным подразделением фонда станет его PR-отдел, набранный в ближайшем курятнике. Лекарство от этого одно — беспощадная критика. Видите, что филантроп халтурит, — бейте в печень.

Но Россия — это не пылающий фронтир и не чинный буржуазный Спрингфилд. У нас тут своя атмосфера. Альтруистам здесь не место.

С одной стороны, Российское государство богато, сильно и устойчиво. Оно имеет достаточный запас прочности, позволяющий выдерживать регулярные природно-техногенные аварии, да ещё и устраивать геополитические развлечения, с гибридными войнами и контрсанкциями. А ещё и списывать многомиллиардные долги дружественным бантустанам. При этом ощутимого снижения уровня жизни российского населения не происходит... ну, почти. Так, статистика сообщает, что с 2014 года россияне стали покупать меньше золотых украшений, меньше ездят за рубеж и стали есть меньше мяса — но, как известно, истинные патриоты украшаются не побрякушками, а футболками с Путиным, отдыхать надо в сакральном Крыму, а мясо вообще вредно.

Как бы то ни было, для описания положения в России 2015 года слово «катастрофа» не подходит. И нам, простым обывателям, вроде бы незачем отдавать на общее благо последнюю рубаху и возлагать себя на алтарь Отечества. Отечество, в лице соответствующих государственных органов, само прекрасно справляется.

Правда, при ближайшем рассмотрении выясняется, что справляется не совсем уверенно. Оказывается, в энергетической сверхдержаве, несущей по всему миру духовность, некому наколоть дров для деревенских пенсионеров. И вот государственный Первый канал объявляет кампанию «Подари дрова», и благотворители рапортуют в «Одноклассниках»:

БЛАГОДАРЯ ВАШЕЙ ПОМОЩИ, ТЕПЛО ПРИШЛО ЕЩЁ В ТРИ ДОМА.
1. Тельнова Светлана Яковлевна, проживает в Смоленской области в Кардымовском районе, д. Малявчино. Стоимость 5 кубов дров — 4 500 рублей;
2. Чиковани Тамара Георгиевна, проживает в Смоленской области в Кардымовском районе, д. Малявчино. Стоимость 5 кубов дров — 4 500 рублей;
3. Головенко Валентина Владимировна, проживает в Смоленской области в п. Кардымово.
Стоимость 5 кубов дров — 4 500 рублей.
ОТ ЛИЦА БАБУШЕК ВЫРАЖАЕМ ВАМ ОГРОМНУЮ БЛАГОДАРНОСТЬ ЗА ПОДАРЕННОЕ ТЕПЛО К ЗИМЕ.
С Вашей помощью уже обогрето 17 домов. В тепле нуждается ещё 99 бабушек и дедушек.

В стране, руководители которой бросают на ветер миллиарды долларов, всем миром собирают деньги на дрова, чтобы бабушки и дедушки не замёрзли. Не смешно.

И это — не единственный пример того, как добрые и отзывчивые, но немного наивные граждане затыкают дыры российского государства.

В этом — вся суть филантропии а-ля совок. Подтирать лужи, разгребать завалы, подпирать своими телами падающие стены, расплачиваться за головотяпство бюрократов — и не болтать лишнего. «Критикуешь — предлагай, предлагая — делай, а делаешь — отвечай!» — любимая поговорка советской номенклатуры. Обратите внимание: тут даже речи не идёт о том, чтобы спрашивать с мудрых руководителей за их ошибки и преступления. Отвечать должен не тот, кто просрал все полимеры и устроил бардак, а тот, кто бескорыстно, в своё личное время и не ожидая никаких материальных вознаграждений, пытается исправить положение.

И уж совсем неприлично рассчитывать на то, что в благодарность за помощь наш богоравный Государь, растрогавшись, одарит народ российский волюшкой. Перестанет указывать подданным, во что им верить, что читать, что носить и как танцевать, разрешит собираться больше трёх, перестанет сажать в кутузку за крамольные стишки и подрывные песенки. И, возможно, перестанет слишком уж явно потворствовать людоедам и мракобесам, которые стараются превратить нашу страну в ядрёную смесь Ирана, КНДР и ИГИЛ — и уже достигли определённых успехов на этом поприще.

Смешно, право слово. Благодарность, признательность — это чувства, которые испытывают равные к равным. В государстве победившего патернализма не только население привычно горбится перед начальством, но и власть очень естественно ощущает себя в роли этакого коллективного папы: сурового и строгого, который знает, что детей баловать нельзя, и отсутствие наказания — это уже поощрение. Хозяева страны могут позволить чудакам из числа податного населения поиграть в тимуровцев или в Савву Морозова. Вреда особого нет, опять же, казна сберегается, так что ценную инвалюту можно потратить не на дрова для ядерного электората, а на помощь Сирии, сестре нашей. Пусть развлекаются. Но, как только недреманное око государево усмотрит в действиях волонтёров-благотворителей намёк на крамолу — расправа последует незамедлительно. История фонда «Династия», который злодейски «сажал детей на гранты» и на этом погорел, показала, что филантропам здесь не рады.

Забавно, что благотворительностью пытаются заниматься и откровенные политические оппоненты Кремля. Среди них есть неисправимые романтики, уверенные, что им удастся создать более эффективную систему жизнеобеспечения, нежели государственная. И трудящиеся скажут косным и вороватым бюрократам — «подите прочь, мы выбираем этих ребят, которые работают лучше и не пилят бюджет».

Увы, действительность раз за разом опрокидывает эти наивные расчёты. Волонтёрам не под силу эффективно подменить МЧС, МВД, Минздравсоцразвития и другие институты государства. Даже если это очень многочисленная, развитая и состоятельная волонтёрская организация. Даже в ограниченных масштабах. Просто потому, что госмашина (если только это не failed state) располагает неизмеримо большими силами и средствами, чем гражданское общество (особенно российское), и последнее не сможет победить в соревновании. Я намеренно не пишу «честном» соревновании, потому что оно по определению не может быть честным. «Тимуровцам» достанется латание дыр, которые серьёзные люди, по причине занятости, не заметили. Вроде как завезти дров деревенским бабкам, которым — ах ты, незадача какая! — не провели газ... Таким образом, добродетельные оппозиционеры объективно укрепляют режим, с которым они вроде как борются.

Автор не призывает оппозицию устраивать акции саботажа — чай, не Серёжа Удальцов. Но бесплатно работать на ненавистную власть и поддерживать её там, где она облажалась — это глупо.

Более прагматично мыслящие граждане надеются полезными малыми делами снискать поддержку «простого народа», преобразовать симпатии в политический капитал, а политический капитал — в политические же победы. Этакий невинный подкуп избирателей — менее омерзительный, чем раздача гречки перед выборами, но от этого не перестающий быть подкупом. Не станем останавливаться на моральной стороне дела — в конце концов, политическую программу с обещанием жирного вэлфера и/или нулевых налогов тоже можно расценивать как подкуп. Важно то, что в российской реальности единственным результатом этой филантропии может быть чувство морального удовлетворения.

Вот один из недавних примеров. Националисты из сыктывкарского «Рубежа Севера» устраивали бесплатные раздачи хлеба для жителей депрессивных районов Республики Коми, но когда Александра Колегова, лидера «Рубежа», арестовали по довольно мутному обвинению, «облагодетельствованные» им бабушки не вышли на демонстрацию в поддержку нового узника совести. Хотя даже если бы с Колеговым не случился такой неприятный казус, и он выставил бы свою кандидатуру на местных выборах, то вряд ли получил бы серьёзный процент. А выиграл бы какой-нибудь единоросс с тяжёлым лицом, простецкими повадками и золотыми «котлами» на правой руке стоимостью в двадцать годовых пенсий среднестатистической бабушки.

Почему? Потому что this is Russia, и по части подкупа избирателей, а тем паче его освещения в СМИ, «ЕдРо» даёт сто очков вперёд всей оппозиции вместе взятой. Потому что в распоряжении «ЕдРа» имеется госбюджет, пополняемый из наших налогов.

А если трудящиеся проявят несознательность и не изберут правильного кандидата — он может и забрать подарок у недостойных, как это получилось в Чувашии. Там проигравший выборы единоросс Алексей Жарков демонтировал детскую площадку, которую ранее — перед выборами — распорядился построить.

Нормальный деловой подход. Я вам, лошьё, заплатил, вы плату взяли и хотели меня кинуть, да только хрен угадали — я своё кровное у крокодила из пасти вырву, если чо. А вы — не крокодилы... Серьёзные пацаны, выжившие в девяностые, не меняются никогда.

В путинской России филантропия не имеет перспектив — как Стивен Хокинг, чудесным образом заброшенный в эпоху палеозоя. Бескорыстно исправлять оплошности власти — значит стимулировать её к ещё большей безалаберности в области управления страной и расходования бюджета. А с точки зрения пресловутой борьбы за ранг благотворительность бесполезна от слова «совсем». Во-первых, в нашем обществе отсутствует понимание ценности репутации. Во-вторых (из чего вытекает «во-первых»), ваши достижения в политике и бизнесе мало зависят от того, сколько фейсбучных хипстеров или провинциальных домохозяек одобряет ваши подвиги в борьбе за всё хорошее. Коль скоро вы живёте в авторитарном государстве, то ваша история успеха определяется благосклонностью хозяев страны, которые оценивают интегральный уровень вашей лояльности и полезности. А если начальство сочтёт, что ваша благотворительная активность несёт угрозу стабильности — вашу лавочку прикроют. Хорошо, если при этом не «прикроют» руководство и актив благотворителей за «мошенничество» и «отмывание». В особо крупном размере. На «десяточку».

Конечно, если вы многократно продемонстрируете безграничную любовь к Солнцеликому и истошную поддержку его единственно верного курса, вас, наверное, обижать не станут. Вариант «Чурбан Халатовой». Быть образцово-показательным благотворителем, наверное, вкусно и полезно, если бы не одна проблема этического свойства. Разница между трассовыми проститутками и некоторыми общественными деятелями — в том, что первые торгуют естественными отверстиями своего тела, а вторые — своей честью. Конечно, в современной России — см. выше — не принято дорожить репутацией, но общественно-политическая ситуация порой меняется так быстро, что лучше не иметь сальных пятен на биографии.

Если же вам жизненно необходимо травить бобров другим во благо, но при этом вы не хотите чувствовать себя лохом, который даром горбатится на лодырей или позволяет себя обчищать языкастым побирушкам, если вы не спешите за решётку и не видите себя политической шлюшкой — в этом случае вам придётся долго искать, куда направить свою энергию и средства. Филантроп в России не имеет права быть ленивым, мягкосердечным и простоватым. Из всех возможных вариантов благотворительности следует отдавать предпочтение перспективным стартапам. Далеко не все интересные проекты в науке, искусстве, бизнесе, журналистике и политике представлены на краудфандинговых площадках. Но в эпоху широкополосного интернета не составит труда отыскать тех, кто достоин вашей помощи. Формы поддержки могут быть самыми разными: приобрести картину молодого мастера, купить инструменты для лабораторных исследований, оплатить контекстную рекламу независимого электронного СМИ и т. п.

Адресная целевая поддержка имеет то преимущество перед «ленивой благотворительностью», что ваши кровные с большей вероятностью будут направлены по назначению. Пополняя счёт какого-нибудь фонда помощи больных раков, вы не можете быть уверены, что эти средства не осядут где-то в глубоком оффшоре. А если вы отправили в детдом грузовик с игрушками и фруктами, то никто не гарантирует, что через пару дней эти яблоки и плюшевые мишки не окажутся на ближайшем рынке.

Наконец, давайте вспомним, что слово «филантропия» означает «человеколюбие». То есть конечной целью является помощь конкретному человеку. В 2015 году количество детей-сирот в России насчитывает десятки тысяч — пусть даже в последние годы число детдомовцев стало сокращаться, если верить официальной статистике. Спасти одну жизнь — это поважнее, чем раздать миллиону страждущих по конфетке. А в нашей стране достаточно состоятельных людей, которым вполне по карману усыновить, по меньшей мере, одного сироту. Взять из казённого дома малыша без признаков генетического вырождения, воспитать его, привить ему свои ценности.

Это, конечно, экстремальный вариант. Но в этом случае вы можете быть на 146% уверены, что вы не накормили слезливых мошенников, и что плода ваших усилий не использует в своих интересах правящая банда.

Если вы, несмотря ни на что, хотите делиться ресурсами — делайте это осмысленно. Прежде чем бежать на очередной субботник или набирать SMS для пополнения некоего «благотворительного» фонда — подумайте.