Народ одобрит отъем пенсий
Который день интернет трещит: пенсии, украли накопленные пенсии!
Думаете, новость о пущенных на Крым пенсиях кого-нибудь отрезвит? Во-первых, по телевизору об этом не скажут. Уже не раз замечено, что для интернета наше правительство смело озвучивает самые страшные прогнозы - интернета, то есть, нас с вами, оно давно не боится.
Во-вторых, если каким-то дремучим россиянам о судьбе накоплений НПФ расскажут на ушко россияне недремучие, это не возымеет ровным счетом никакого значения. Более того, народишко будет поддерживать растрату:
"И пускай забирают - у честных трудяг таких пенсий нет".
Не исключено, что даже со телеэкрана лично Путин, сделав неприклонное лицо и сжав по-мужицки кулак, скажет: "И нечего! Это были сомнительные доходы, их трудовую природу соответствующим органам еще предстоит проверить. У честного работяги денег на некоммерческие пенсионные фонды и вправду нет".
А народ в ответ заулюлюкает, заохает, угогочется. Те из патриотов, кто удержал в своей черепной коробке хоть щепотку здравого смысла, отреагируют иначе. В существование 25-ти миллионов голов трутней, которых не грех и обобрать, они не поверят. Зато вспомнят другую излюбленную песню: "Да все равно мы своих пенсий не увидим. Пусть хоть кому-то эти деньги достанутся".
Помяните мое слово, наши воззвания к людям, любые попытки объяснить им цену Крыма (пенсии, разворованная гуманитарная помощь, на которую собирали сурово с бюджетников) будут парироваться нехитрыми контраргументами.
Сегодня была в хлебном ларьке заброшенного села. Самое настоящее депрессивное село в Ленобласти. Продавщица ларька сообщает подружкам:
"Дорабатываю последнюю смену, а в понедельник уже отпуск. Хотелось в Крым ихний съездить, а билетов-то нету. И прямых поездов нету у Якунина-огненосца. Жаль, жаль! Очень уж хочется посмотреть, что они на наши пенсии настроили".
Я прислушалась: думаю, какой редкий кадр обнаружился за прилавком сельпо. Политически грамотный. Оказалось, депутат местного сельсовета. Правда, прошлого созыва. Видимо, единственный оппозиционный депутат в Ленобласти. Осуществляет политпросвет, не отходя от основного рабочего места.
Просвещаются селяне неохотно. При мне две бабульки в разбитых калошах, из местных, сельских, заохали: дескать, что ты, что ты, им ведь там лучше видно, куда деньги тратить. Подошли старушки поопрятнее - городские дачницы - заговорили про необходимость помочь, потерпеть, поделиться.
Я у них спрашиваю: "А вы знаете, что пенсии за этот год на Крым пустили?"
Разумеется, они не знают. Они даже не знают, какие прошли пенсионные реформы, как их детям начисляют пенсии и сколько у детей украли.
Ради интереса спросила, какие пенсии у самих дачниц. Оказалось, все три получают блокадную пенсию. "Ну и дети помогают..." Конечно, дети... сами-то дачницы детям уже не помогут, спустили, разини, детей своих пенсии.
Вообще, бабульки произвели впечатление неприятное. О том, как живут в аналогичном селе в какой-нибудь Рязанской или Владимирской области, они не знают. И потому им, с их блокадными пенсиями и детьми, денег чужих совсем не жаль.
"А вам жалко? Заработаете еще", - спросила меня, косясь глазом, одна бабулька, побойчее, в своей леопардовой кофте похожая на курицу-пеструшку.
Поняли? Заработаете еще. Толпа за вас все решила.
Не пытайтесь ее просвещать. Всякое народничество, хождение в массы, работа "на мужика" никогда ничего не давали. Один лишь способ выправить историю - дать толпе отъесться, одеться, обуться. На сытом и безопасном выгуле из толпы непременно народятся граждане. Это единственный способ проредить толпу, сделать ее менее влиятельной, менее опасной для истории.
В голодные и смутные времена самое важное - оттеснить толпу от принятия решений, убрать массы с улиц.
Это масса выбрала нам Крым, масса одобрила войну, масса отдала Путину наши пенсии и масса же просит его на новое царство, уже на третий десяток лет.
Советский союз свалила не масса. В 1991 и 1993 годах на улицы Москвы выходила не масса. Масса сидела на диване и ждала, готовая за продуктовые талоны внести в Кремль кого угодно. Этой массе тогда ничего не удалось объяснить и сейчас не удастся.
Думайте, как выживать в условиях тоталитарного режима. Как строить работу СМИ в при полной цензуре. Как жить, если завтра мы, несогласные, превратимся во врагов народа, в пораженцев, по которым разрешать стрелять без предупреждения. О том, как рассказать массе про украденное, не думайте - все равно не успеете.
