Антон Палыч и Синий Кит
Среди множества произведений Антона Павловича Чехова есть рассказ «Володя». Герой — семнадцатилетний юноша, «некрасивый, болезненный и робкий». Учёба ему не даётся, ему грозит исключение из гимназии. Семья их балансирует между «благородной бедностью» и вульгарной нищетой. Отец, которого Володя любил, давно умер. Мать — вздорная пустоголовая особа, «промотавшая два состояния — своё и мужнино», подъедается у богатых дальних родственников, регулярно наезжает к ним на дачу и берёт с собой Володю. Там, на даче, он влюбляется во взбалмошную замужнюю барыньку (которая старше его почти в два раза). Та откровенно подначивает влюблённого гимназиста, хотя сама подсмеивается над его неуклюжими ухаживаниями. А в одну прекрасную ночь «всё заверте...», но из-за волнения и неопытности главного героя закончилось через полминуты. Шлюховатая барынька реагирует на неудачу юного обожателя презрительным фырканьем («фи... гадкий утёнок!..»).
Вернувшись с матерью на городскую квартиру, Володя стреляется.
Вот так Антон Палыч очень точно, с мастерством опытного патологоанатома, препарирует феномен подросткового самоубийства. Что толкает молодых людей сводить счёты с жизнью? Неуверенность в себе (многие ли в семнадцать лет довольны собой?), хроническая бедность, проблемы с учёбой, непонимание в семье, наконец, обидная любовная неудача... кажется, даже всё это вместе взятое не даёт оснований класть в рот ствол револьвера, не так ли? Ведь герою рассказа не грозит голодная смерть под забором, его не приговорили к двадцатилетней каторге, он не заразился сифилисом или чахоткой. И даже о его несчастливом дебюте в амплуа покорителя дамских сердец и промежностей никто никогда не узнает: вряд ли его несостоявшаяся любовница настолько глупа, чтобы всем и каждому рассказывать о случившемся в подробностях...
Но есть такая вещь — юношеский максимализм. Это хорошее качество, если оно подкреплено силой воли и компенсируется, извините, здоровым пофигизмом. Если нет — юный человек решает, что «жизнь кончена»... и с очень большой вероятностью попытается воплотить своё решение в жизнь. Вернее, в смерть.
«И при чём тут синий кит?» — спросите вы. В том-то и дело, что не при чём. Как видите, ещё Чехов доходчиво объяснил, что у подростковых суицидов есть реальные, объективные предпосылки. А щелкопёры, которые сочиняют (а по большей части пересказывают) страшные истории про зловещие «группы смерти», эксплуатируют дикость населения. Увы, раскрестьянивание, ускоренная и неестественная урбанизация, которую пережило население большой части бывшей Российской империи, привели к появлению такого общественного феномена, как «городские колхозники». Люди, оторванные от корней, утратившие селянскую смётку, трудолюбие и выносливость, «сохранили и приумножили» такие качества, как невежество, подверженность разного рода слухам, суевериям и массовым истерикам.
Поразительно, но «чем чудовищнее ложь, тем охотнее в неё верят». Во второй половине «нулевых» многие всерьёз ждали конца света в 2012 (сейчас они предпочитают не вспоминать об этом). Два-три года назад доморощенные российские консерваторы помешались на всемирном заговоре педофилов (кстати, тут есть логические предпосылки — извращенцы, насилующие неполовозрелых детей, действительно существуют... и часто занимают высокие посты в государстве). Теперь педофилы вышли из моды, и их сменили «группы смерти», бессмысленные и беспощадные.
Понятно и другое — почему этот вброс, который в «лихие девяностые» не вышел бы за пределы шизотерических газеток, получил в наши дни такую популярность. Население, запуганное до потери способности мыслить, будет готово сплотиться вокруг «спасителя», и с восторгом примет не то что ограничение, а полный запрет интернета. Возможно, этого наши власти и добиваются.
Впрочем, об этом уже писали не раз. Что ж, правда от повторения не перестаёт быть правдой.
Подписывайтесь на канал Руфабулы в Telegram, чтобы оперативно получать наши новости, статьи и мнения.
