«Эхо»: провели вокруг пальца питерских хлюпиков
Петербургскую радиостанцию закрывают без единого писка в самом Петербурге. Блестящая операция — и радио прикрыли, и интеллигенция спокойна.
Конфликт коммерческих интересов стал лишь прикрытием для очень грубого акта цензуры. Заявляю как журналист, который немного покопался в этой истории. Тот факт, что «Эхо Петербурга» стало жертвой цензуры, подтверждается и в опубликованной переписке главы Роскомнадзора Жарова с гендиректором «Эха Москвы» Деминым, а также переписке Демина с руководством «Газпром-Медиа». О том, что в закрытии «Эха Петербурга» мало коммерции и много политических мотивов, я писала на сайте Кашина. Там же и о роли Венедиктова, который в этой истории выступил ударным звеном цензуры, ведь именно он проталкивал на место гедиректора петербургской радиостанции жену олимпийского чиновника.
Интеллигенция питерская с радостью проглотила версию о коммерческом конфликте. Никто, пожалуй, кроме Мироновой, не сунулся разбираться, что же там произошло. Да, Недоводин хам и истерик, да Кагляк не мечта профессионального журналиста, да многое было на «Эхе Петербурга» махрово и провинциально... Но это не отменяет факта — махровые товарищи стали жертвами очень большой цензурной операции.
Вас, интеллигентишек, хлюпиков, любителей тусовок узкого круга, развели, как котят.
Вы все твердите про конфликт интересов и никто не говорит о цензуре, осуществленной в том числе главным редактором «Эха Москвы».
Даже сотрудников «Эха Петербурга» развели. Хорошо, ну, сделали вы выбор в пользу карьеры, ну, ушли к Бычковой — имеете полное право. Так и надо было делать, если решили закрыть глаза на политику и работать дальше, ведь судьба питерской редакции была заведомо известна. Но почему нужно было сопровождать свой уход поднадоевшими уже песнями о конфликте интересов? Распустили, блин, нюни! Слабаки! Сдали радиостанцию. Причем, заметьте, сдали не Кагляк и Недоводина, а ваше любимое «Эхо».
Не будет в Петербурге больше «Эха Москвы» — останется у вас одно лишь кухонно-табуреточное радио. Впрочем, по мне так мало трагедии — такое «Эхо» терять не жаль. Но это мне не жаль, а вы ведь скорбите, хлюпики? Вы сдали свое «Эхо» с потрохами, а теперь причитаете: ах, да ох, о-хо-хо, свобода слова пущена под нож коммерческих интересов...
Это вас под нож пустили, слабаки!
